История Австрии. Культура, общество, политика - Карл ВОЦЕЛКА

Важнейшей задачей венских евреев было оказание финансовой помощи двору, поэтому на протяжении долгого времени их отношения с князьями были довольно тесными. На это отчетливо указывает и расположение «Еврейской площади» (Judenplatz) вблизи «Дворцовой» (Platz am Hof). Во главе еврейской общины стоял так называемый юденмейстер, который также выступал посредником в конфликтах с христианским населением города.

Уже в XIV столетии имели место локальные гонения на евреев в Санкт-Пёльтене, Фюрстенфельде и Юденбурге. Некоторые из случившихся тогда в Европе погромов были связаны с эпидемией чумы 1348–1349 гг., во время которой евреев обвиняли в отравлении колодцев, что якобы и вызвало чуму, однако в Австрии это обвинение играло незначительную роль. Куда более существенным было имевшее старинные корни использование евреев в роли козлов отпущения – в том духе, который будет идеологически усилен позднейшим национал-социализмом.

Экономическое соперничество и религиозная аргументация сделали в 1420–1421 гг. положение австрийских евреев еще более трудным. Герцог Альбрехт I, задачей которого было защищать «сво- /112/ их» евреев, встал – не в последнюю очередь, под воздействием слухов о контактах евреев с гуситами – на сторону их противников. В Вене евреев изгнали из города (так называемый «злой венский указ»), причем богатых хватали и подвергали пыткам, чтобы заставить их отдать спрятанные сокровища и принять крещение. В этом ярко проявилась связь религиозных и экономических мотивов антисемитизма. Многие евреи покончили с собой, другие были 12 марта 1421 г. сожжены на Гусином лугу в Эрдберге. Хотя этим действие еврейского права было прервано, евреи позднее вновь были поселены в Вене, поскольку без них нельзя было обойтись в тогдашней хозяйственной жизни. Фазы терпимости чередовались с периодами гонений. В конце столетия (1495) сословия принудили Максимилиана I выдворить евреев из Каринтии и Штирии; начиная с позднего средневековья повсеместно действовали ограничения при основании новых религиозных общин. Приблизительно в середине XVI в. евреев заставили носить в качестве отличительного знака желтую нашивку на одежде – своего рода предшественницу «еврейской звезды».[61] С другой стороны, двор нуждался в финансовой поддержке со стороны богатых евреев, и с конца XVI столетия появился слой «придворных евреев». Особенно процветающей была еврейская община в Праге, выдвинувшая целый ряд выдающихся раввинов, таких, как рабби Лев,{18} и экономически успешных и преуспевающих людей вроде Мордехая Майзеля.

Рост потребности в деньгах сопровождался со времен Фердинанда II поселением евреев в Вене – на Нижнем Верде. Впрочем, вскоре эта новая фаза терпимого отношения к евреям осталась позади. В 1670 г. император Леопольд I под влиянием жены-испанки приказал венским евреям покинуть свое гетто до праздника Тела Христова. Их вновь обвинили в похищении детей и отравлении колодцев. На месте синагоги император собственноручно положил закладной камень Леопольдскирхе (Леопольдовой церкви).

Однако вызванная многими войнами потребность в деньгах вскоре опять заставила Габсбургов привлечь ко двору евреев, которые должны были оказать содействие в финансировании экспансионистской политики. Самыми выдающимися «финансовыми агентами» двора стали в это время Самуил Оппенхаймер и Самсон /113/ Вертхаймер. Эти «освобожденные двором» евреи располагали охранными грамотами, освобождавшими их от налогообложения, однако за проявляемую к ним толерантность должны были выплачивать крупные денежные суммы. Терпимость распространялась также на их родных и домочадцев, поэтому все венские евреи в это время формально считались находящимися на службе у евреев, «освобожденных двором». Благодаря этому вновь смогла возникнуть еврейская община, которая, впрочем, хотя и была вовлечена в масштабные торговые и финансовые операции, не очень активно участвовала в меркантилистской предпринимательской политике государства. Насколько важны были для государственных финансов еврейские банкиры, показывает тот факт, что когда в 1703 г. умер Самуил Оппенхаймер, было объявлено государственное банкротство. За несколько лет до его смерти перед его домом на Петерплац произошли антиеврейские волнения, во время которых было убито и ранено двенадцать человек.

Восемнадцатое столетие также оказалось для евреев неблагоприятным. Мария Терезия в 1753 г. издала ограничительные положения о евреях, а отношение к евреям только что присоединенной Галиции ясно продемонстрировало ее неприязнь к этой группе населения. Евреи впервые в принудительном порядке получили фамилии: их им давали специальные комиссии, состоявшие из ярых противников еврейства, вследствие чего эти имена зачастую имели ярко выраженный дискриминационный характер.

Мария Терезия также на несколько лет изгнала евреев (около 12 тыс. человек) из пражского гетто. Однако когда ей указали на /114/ высокий размер выплачиваемых евреями налогов, это убедило ее разрешить им вернуться в Прагу.

Лишь издание Иосифом II в 1782 г. патента о терпимости коренным образом изменило положение евреев монархии, открыв путь к их эмансипации. /115/

Превращение монархии Габсбургов в «великую державу»

/115/ На исходе позднего средневековья под властью семейства Габсбургов оказались многие области нынешней Австрии. В их число, правда, еще не входили Зальцбург и Бургенланд, зато Габсбургам принадлежали сегодняшняя Словения и Южный Тироль. Альбрехт V на некоторые время установил свою власть в Чехии и Венгрии, а также был избран немецким королем, однако его смерть после недолгого правления быстро разрушила сложившуюся было выгодную конфигурацию. Впрочем, начиная с этого времени и вплоть до упразднения в 1806 г. Священной Римской империи Габсбурги или представители Лотарингской династии[62] постоянно – с одним-единственным исключением – избирались ее правителями.

Сын и наследник Фридриха III Максимилиан I был столь же удачливым правителем, как и его отец. Он сумел включить в состав государства множество новых территорий. В 1500 г. Максимилиан получил наследство графов Горицких, став обладателем «Промежуточного графства» (Восточного Тироля), во время войны за наследство между Баварией и Пфальцем он захватил Куфштайн, после чего унаследовал Раттенберг, Китцбюель и некоторые земли в Верхней Австрии. В ходе длительных столкновений с Венецианской республикой, вовлеченной в конфликт с Францией в Верхней Италии, ему удалось прибрать к рукам пограничные Роверето, Ри- /116/ ву и Алу. Эти же столкновения с Венецией, впрочем, помешали ему в 1508 г. прибыть в Рим на императорскую коронацию. Поэтому он принял в Триденте титул «избранного римского императора», что в будущем дало его наследникам возможность сразу же после избрания провозглашать себя императорами – без венчания папой – и добиваться от курфюрстов избрания своего преемника римским королем. Эта система весьма способствовала преемственности власти Габсбургов в империи.

Максимилиан, которого из-за его любви к турнирам часто называли «последним рыцарем», пытался проводить реформы в самых разнообразных сферах. Его интерес к артиллерии и организации наемной армии ландскнехтов способствовал модернизации военного дела, тогда как его реформы учреждений отдельных земель и империи удались лишь отчасти. Он чрезвычайно заботился о прославлении собственных деяний и миссии своей династии, оставил автобиографические произведения (Weißkunig и Theuerdank[63]) и сумел прославить свой род в «Триумфальном походе» и написанных по его заказу генеалогических сочинениях, в которых было выстроено уходящее в глубь веков родословие.

Однако подлинному превращению в одну из ведущих династий Европы семейство было обязано брачной политике. На заре нового времени была заключена целая серия политически мотивированных брачных союзов, которые – наряду с такими факторами, как «выгодные» смерти в отдельных семьях, с которыми уже имелись брачные отношения, – привели к существенному расширению подвластной Габсбургам области. Благодаря установленным тогда брачным связям представителями последующих поколений династии были унаследованы Бургундия, Испания, Чехия и – по крайней мере, теоретически – Венгрия. Девизом эрцгерцогского дома действительно стало часто цитируемое изречение «Bella gerant alii, tu felix Austria nube, пат que Mars aliis, dat tibi regna Venus» («Пусть другие ведут войны, ты же, счастливая Австрия, заключай браки, ведь если другим дает Марс, то тебе дает царства Венера»). /117/

Первый из этих браков – женитьба Максимилиа- на I на самой богатой в Европе наследнице Марии Бургундской в 1477 г. – не только дал Габсбургам богатейшую страну с цветущей культурой,[64] но и обеспечил сильные позиции в Западной Европе, как раз в ту пору, когда благодаря великим географическим открытиям экономический и политический [65] центр тяжести стал решительно перемещаться в эту часть континента. Бургундские сословия признали своим правителем эрцгерцога Филиппа Красивого, сына умершей вскоре после свадьбы Марии, однако признания прав Габсбургов со стороны Франции, также выступившей с притязаниями на эту область, пришлось добиваться вооруженной силой. Это имело следствием габсбургско-французский конфликт, во многом определивший политическую и военную историю нового времени.