История Австрии. Культура, общество, политика - Карл ВОЦЕЛКА

Женское образование обладало сословной спецификой и почти всегда осуществлялось женским персоналом. Монастыри давали возможность учиться также и женщинам, однако с расцветом университетов шансы женщин на получение полноценного образования существенно уменьшились. Женщин в роли студентов и преподавателей мы находим почти исключительно в итальянских университетах. Так, скажем, Лаура Басси в середине XVIII в. получила кафедру физики в Болонском университете.

Начиная с эпохи реформации, распространяются школы для девочек, предназначавшиеся, впрочем, прежде всего, для высших слоев. На них к тому же лежал заметный протестантский или католический отпечаток. Со времен контрреформации главную роль здесь играли монахини-урсулинки.[56] Благодаря насаждавшемуся таким образом просвещению появилась женская читающая публика, и возникли первые ростки собственно женской литературы. /105/

Некоторые женщины – что было, скорее, необычным – занимались писательским трудом. Первая известная по имени поэтесса Австрии, госпожа Ава, жила в начале XII столетия в окрестностях Мелька и писала простые по содержанию и форме духовные стихи. Элеонора Шотландская, жена эрцгерцога Сигизмунда Тирольского, во второй половине XV в. перевела на немецкий язык французский роман «Понт и Сидония». В позднем средневековье в Австрии появилось и несколько женщин-мистиков.[57] Наиболее выдающейся австрийской поэтессой до 1800 г., бесспорно, была Катарина Регина из Грайффенберга.[58] /106/

Негативная роль, которую приписывала женщине церковь, имела следствием ужаснейшие интеллектуальные извращения эпохи. Наряду со светлым образом Марии, церковь делала акцент на темном антиобразе Евы, неспособностью которой противостоять искушению объяснялось изгнание человека из рая. Таким образом, женщина рассматривалась как пособница дьявола. Широко было распространено убеждение, что существуют такие женщины и мужчины, которые благодаря своим особенным силам могут порой творить добро, но чаще – зло. Считалось, что посредством чар подобные люди могут похитить молоко у коровы, сделать мужчину больным или бессильным и на корню погубить урожай. Чаще всего в подобных деяниях обвинялись старые женщины и маргиналы, вовлеченные в деревенские конфликты. Подобные представления были распространены не только в Европе, но и далеко за ее пределами. Еще задолго до начала большой охоты на ведьм в Тироле были сожжены на костре две strigae.[59]

Однако систематические преследования начались лишь после того, как богословы потрудились над созданием специфического образа врага. Новым, происходившим из элитарной культуры элементом образа ведьмы стал мотив ее связи с дьяволом. Ведьмы летали по воздуху на сборища, во время которых вступали в плотские сношения с сатаной, плясали обнаженными, предавались разврату и диким оргиям. /107/

При создании этого образа ведьмы важный импульс пришел как раз с территории нынешней Австрии. В 1485 г. Генрих Крамер (по прозвищу Инститорис) вел в Инсбруке ведовской процесс, завершившийся в итоге неудачей. Это побудило его написать в 1487 г. книгу под названием Malleus maleficarum («Молот ведьм»), оказавшую роковое воздействие на умы. «Молот ведьм», основанный на всеобщей вере в чародейство и магических представлениях современников, придал институционные формы судопроизводству по делам мнимых ведьм, которые были быстро восприняты обществом и стали применяться крайне часто.

Преследование ведьм стало в это время составной частью уголовного законодательства, однако и прежде женщин, которых по различным причинам считали колдуньями, подвергали своего рода суду Линча. Преследование ведьм имело много причин. О внутренних деревенских конфликтах уже говорилось, к этому добавлялся конфликт между полами и стрем- ление подавить женские знания о сексуальности, беременности и абортах. Можно также сказать о связи с экономическим кризисом, который, не в последнюю очередь, был вызван «малым ледниковым периодом» /108/ (существенное ухудшение климата, происшедшее в эту эпоху). Наибольший размах охоты на ведьм пришелся на 1560–1630 гг., причем ее пиками следует считать восьмидесятые годы XVI в. и период между 1626 и 1630 годами. В ходе некоторых процессов круг затронутых лиц бывал особенно широк – вследствие исторгнутых под пытками оговоров других «ведьм».

Из многих австрийских ведовских процессов, систематическое и соответствующее научным критериям исследование которых еще предстоит совершить, стоит упомянуть два наиболее известных. В 1583 г. в Вене иезуиты раздули одну историю, следствием которой стал процесс о ведовстве. Юная, страдавшая эпилепсией девушка по имени Анна Шлуттербауэр из нижнеавстрийского Манка, как утверждали, была околдована собственной бабкой, семидесятилетней Элизабетой Плайнахер. В ходе судебного разбирательства вина старой женщины была, разумеется, доказана. Один иезуит якобы изгнал из больной Анны Шлуттербауэр 12 662 черта, каждому из которых пришлось при этом назвать свое имя. После пыток бабка была приговорена к смерти и прилюдно сожжена. Одним из крупнейших процессов, длившимся несколько лет, в который оказалось вовлечено множество детей, был суд над колдуном Яклем в Зальцбурге в 1677–1680 годах.

Уже довольно поздно – с 1710 по 1730 г. – мощная волна преследований ведьм впервые прокатилась по Венгрии; за ней в 1755 г. последовала новая волна. Под воздействием идей Просвещения преследования, однако, прекратились. В уголовном кодексе 1783 г. впервые не упоминается такое преступление, как колдовство. /109/

Евреи в феодальном обществе

/109/ Говоря о христианизации Европы в средние века, следует помнить о таком важном исключении, как евреи – группа населения, сохранявшая свою исконную религию на протяжении двух тысячелетий. История этих людей, ужасная судьба которых в XX в. известна всем, представляет собой историю угнетения и преследований. Антисемитизм отнюдь не является изобретением национал-социалистов или новшеством XIX в., его корни уходят в античность. Впрочем, расовые компоненты антисемитизма (в силу которых жертвами холокоста стали также и «крещеные евреи») действительно относятся, скорее, к XIX столетию – прежде главные аргументы против евреев имели религиозную природу, несмотря на то что расизм (миф о чистоте крови) зародился довольно давно.

Евреи появились на территории сегодняшней Австрии еще в римские времена, после чего наши источники на протяжении долгого периода хранят о них молчание. Около 906 г. еврейские торговцы упоминаются в Раффельштеттенских таможенных правилах, что является первым средневековым свидетельством присутствия этой группы населения в дунайском регионе. Начиная с XIII в. мы располагаем все большим количеством известий о евреях в Австрии.{17}

Интеграция в социальную систему того времени оставалась для них невозможной. Они не могли – по крайней мере, с позднего средневековья – ни наследовать земельных владений, ни становиться членами цехов (по своему характеру христианских). В то же время, в противоположность христианам, на них не распрост- /110/ ранялся запрет на ростовщичество, поэтому евреи одалживали деньги в рост (что никак не способствовало росту их популярности в обществе). Часть доходов от этих ростовщических операций отходила к правителям, требовавшим от евреев значительных денежных сумм за предоставляемую им защиту.

Еврейские общины в австрийских землях находились под покровительством герцога, владевшего так называемой еврейской регалией. Это первоначально принадлежавшее королю право гарантировало евреям защиту, за которую они, впрочем, должны были выплачивать особый налог, своего рода подушную подать. В XII в. евреи поселились в Вене, в XIII столетии число еврейских общин умножилось, и в 1244 г. последний Бабенберг – Фридрих II издал для евреев Австрии особую привилегию.

Однако эта мирная история обманчива. Юдофобия, имевшая, не в последнюю очередь, религиозную мотивацию (евреи рассматривались как убийцы Хри- ста и люди, которые не признают, что Христос был мессией), проявлялась в самых разнообразных формах. Варьировались различные пропагандистские формы поношений и адресованных евреям оскорблений: изображения «еврейской свиньи» (как ответ на религиозный запрет употреблять в пищу свинину) и наделение дьявола на миниатюрах и гравюрах характерными еврейскими чертами – до отождествления евреев с дьяволом и ведьмами. Со времен крестовых походов имели место регулярные преследования, вызванные отчасти экономическими, но отчасти и религиозными причинами. После утверждения в христианской догматике теологического обоснования реального присутствия Христа в евхаристии и введения в 1264 г. праздника Тела Христова евреев часто стали обвинять в осквернении евхаристической крови и гостии. В 1305 г. дело о поношении гостии рассматривалось в Корнойбурге; еще худшие последствия имел подобный случай в 1388 г. в Пулкау, положивший начало гонениям на евреев в Нижней Авст- /111/ рии. Другим, столь же абсурдно звучавшим наветом было обвинение в ритуальном убийстве. Утверждали, что евреи похищали и закалывали христианских детей, – в этом необоснованном обвинении ошибочное представление о пасхальной трапезе смешалось с убеждением, что с помощью крови можно производить магические действия. В 1293 г. подобные слухи о ритуальном убийстве ходили по Кремсу, однако значительно дольше (вплоть до самого недавнего времени) почитался Симон Тридентский, якобы ставший жертвой ритуального убийства, а также Андерль из Ринна под Инсбруком, будто бы умерщвленный в 1463 г., – его заново «открыл» уже в XVII в. врач и ревностный проводник контрреформации Гипполитус Гваринониус (Ипполито Гварьони). От «почитания» этих «святых» на Юденштайне[60] церковь отказалась лишь совсем недавно (1965). Католический антисемитизм отчетливо прослеживается не только в позднем средневековье, но и в эпоху барокко – проповеди знаменитого Авраама из Санта-Клары полны чудовищных антисемитских высказываний.