Путь Дракона. Том 3. Атака - Линда Леусс

– Прикажи все тут убрать! – бросил я через плечо, перепрыгнув через очередную кровавую лужу.

– Уже приказал, здесь бой кончился чуть более четверти часа назад, – пропыхтел у меня за спиной Коул, – видишь, у них кровь еще течет.

Дойдя до нужной двери, я распахнул ее и вошел в опочивальню отца, где был в последний раз пятнадцать лет назад, когда мой заговор раскрылся. В покоях отца ничего не изменилось, на стенах висели те же гобелены, вытканные матушкой в юности, у окна стоял старинный стол из тирса, заваленный бумагами и манускриптами, к которым отец никогда не притрагивался и не позволял убирать. В соседней комнате виднелась все та же широкая кровать под пыльным балдахином и часть коллекции мечей, развешанных на стенах. Окна были задрапированы плотными, темно-лиловыми шторами, потому что отец не выносил яркого солнечного цвета, а освещение ограничивалось тремя осветительными шарами, отчего комната была похожа на пещеру. Все было темным, затхлым и унылым. Даже запах в комнате остался прежним, в опочивальне пахло пылью, ароматическими лепешками, мазью от болей в суставах и потом. Покои остались прежними, а вот отец изменился. Он сильно сдал за эти годы. Я помнил его крепким мужчиной. Сейчас же передо мной в старом, потрепанном кресле у камина, в ночной рубахе, с прикрытыми теплой шкурой ногами, сидел уставший от жизни, желчный, больной старик с потухшим взглядом, Наверняка, отец слышал шум битвы за дверями, но не удосужился даже подняться и снять нож со стены, чтобы защититься от возможного нападения. Мне стало стыдно за то, что эта старая развалина – мой отец.

– Здравствуйте, отец, – он подслеповато сощурил глаза, пытаясь разглядеть в тусклом свете шаров, кто с ним разговаривает. Я пододвинул кресло и уселся напротив него, он наклонился вперед, впился мне в лицо взглядом и тут же отшатнулся, словно увидел призрак. «Узнал, старый демон!», подумал я, испытывая к родителю какие угодно чувства, кроме радости от встречи. Его старческая немощь вызывала омерзение и брезгливость.

– Давно не виделись. Вы по мне скучали? – За моей спиной Коул закрыл дверь и встал позади моего кресла, опираясь на спинку.

Отец посмотрел на Коула и тут же снова уставился на меня, скорей всего последние десять лет жизни он мечтал убить стоящего перед ним инкара, но когда ему представилась эта возможность, отец даже не узнал своего смертельного врага, убийцу любимой дочери. Я не стал долго держать его в неведении.

– Это Коул. – Я указал рукой на стоявшего за моей спиной инкара. – Вы его помните? – Лицо отца помертвело, он схватился рукой за грудь, но так и не поднялся с кресла. «Его ненависть выдохлась. Стухла от редкого применения» – с отвращением подумал я. – «Жалкое зрелище!».

– Зачем ты здесь? – отдышавшись, спросил, наконец, отец.

– Хм, вижу, что после стольких лет разлуки вы мне все-таки не рады. Тогда буду краток, потому что свидание с вами и мне не доставляет никакого удовольствия. Я желаю, чтобы вы отреклись от власти и передали корону мне.

– По какому праву ты требуешь моего отречения? – отец сжал подлокотники так, словно хотел их раздавить.

– По праву сильнейшего, – рявкнул я – по праву старшего сына!

– Никогда! – прошипел он, прожигая меня яростным взглядом. – Никогда тебе не править темными, ты, предатель!

– Отец, отец, за столько лет вы совершенно не изменились, как были глупцом, так им и остались! – мягко произнес я и услышал за спиной смешок Коула. – Меня не интересует ваше мнение, также как и власть над темными. В отличие от вас у меня есть амбиции и достаточно сил, чтобы осуществить свои мечты. Корона Талинги – это только начало, первая ступень к величию и власти над семью мирами. Впрочем, вам этого не понять. Коул, давай!

Коул с места прыгнул на отца и, ловко выдернув его из кресла, повалил на пол, я быстро встал, подошел к столу и налил из кувшина воды в кубок, вылив туда заранее заготовленное снадобье. Коул железной хваткой прижимал старика к полу, не давая ему возможности даже пошевелиться.

– Ты хочешь меня отравить, подлец? – прохрипел отец, в бессильной ярости. – Убив меня ты никогда не получишь трон темных!

– Ну, зачем мне вас убивать? – я присел рядом с отцом на корточки. – Это питье поможет вам стать уступчивей и поменять свое мнение в вопросе передачи власти, потому что у меня нет времени и желания убеждать вас другим способом.

Коул схватил его за голову и зажал нос, я влил питье в его раскрытый рот и закрыл его рукой, чтобы отец не смог выплюнуть зелье. Он забулькал, захрипел, но проглотил воду с зельем и потерял сознание.

Мы с Коулом подняли с пола обездвиженное тело, перетащили его в соседнюю комнату и уложили на кровать. Доктор сказал, что зелье подействует через две четверти часа, и потому мы с Коулом устроились в креслах и принялись ждать пока отец придет в сознание.

– Он не того? – через три четверти часа спросил Коул, неопределенно помахав перед лицом рукой.

Я наклонился и присмотрелся к старику, его грудь еле заметно поднималась в такт дыханию, а под закрытыми веками двигались глазные яблоки.

– Нет, жив. Налей-ка лучше вина, – я протянул инкару опустевший бокал, он легко поднял кувшин с вином и налил мне и себе.

– Отец, вы меня слышите? – спросил я, заметив, что он открыл глаза. Отец пробыл без сознания дольше, чем мы рассчитывали.

– Да, сын, я тебя слышу. Что я могу для тебя сделать? – отозвался он, глядя в потолок остановившимся взглядом.

Коул поднял в знак одобрения большой палец, одна из привычек, которую он приобрел в третьем мире.

– Завтра вы объявите об отречение от престола в мою пользу, – четко произнес я, Доктор предупреждал, что команды должны быть максимально простыми для понимания и запоминания. «Словно ты разговариваешь с нежитью» – сказал он, протягивая склянку с жидкостью.

– Ты считаешься мертвым, ты не можешь править, – безучастно произнес он, продолжая пялиться в потолок.

– Вы соберете вассалов и объявите, что я жив, а объявление о моей смерти было продиктовано политической необходимостью для предотвращения объединения со светлыми.

– Хорошо, я скажу, – тихим голосом отозвался он, – но вассалы будут недовольны, они не поверят в то…

– Отец, где вы? – из соседней комнаты раздался взволнованный голос Каллара, я подал условный знак Коулу, он встал и спрятался за ближайшей портьерой, прихватив заранее припасенную дубинку.

– На нас напали! Отец, вы живы? – в соседней комнате раздались звон клинков и шум упавшего тела. – Что здесь происходит? – Каллар ворвался в опочивальню, держа меч наизготовку. Увидев меня, он остановился, как вкопанный и опустил меч. – Ты?

– Здравствуй, брат! – процедил я, глядя не на брата, а на соперника. Грудь сдавило тисками лютой ненависти и желанием убивать.

– Как ты тут оказался? Что происходит? Отец? – он сделал шаг вперед, пытаясь рассмотреть, жив ли отец или нет.

– Отец, объясните своему младшему сыну, что здесь происходит. – повернувшись к кровати, сказал я, сдерживаясь из последних сил.

– Каллар, слушай мою волю. – голосом зомби произнес отец. – Завтра я объявлю нашим вассалам об отречении от престола и передаче власти Эстару.

– Вы не можете этого сделать, отец! – растерянно воскликнул Каллар.

– Ты же слышал, братец, что такова его воля, – насмешливо произнес. – Или ты сам метил на трон?

Лицо Каллара исказилось. – Ты покушался на родного отца и на меня! Ты предатель и преступник! Ты не можешь править нашим народом!

– Никто не знает о покушении, – процедил я, – вы постарались уничтожить всех, кто был со мной заодно, и теперь ты никому и ничего не докажешь, а отец будет все отрицать. Я прав, отец?

– Да, Эстар, я сделаю так, как ты хочешь, – отозвался он.

Каллар метнул на отца взгляд полный ненависти и снова уставился на меня. – Ты отщепенец! Ты не имеешь права быть здесь!

– Ты еще скажи, что я мертв! – Меня начинал раздражать этот пустой разговор. – И, кстати, братец, учти на будущее, что повелитель мира эльфов может находиться где угодно в своих владениях.

Лицо Каллара посерело – Так вот что ты задумал! Велерон никогда не допустит тебя к трону. Их армия сильнее нашей, у них больше магов! Фалиальту тебе не взять!

– Магии в этом мире больше нет, братец, мейстры Велерону не помогут. – С Калларом я мог быть откровенным, он не представлял угрозы моим планам, а кроме того мне нравилось следить за выражением его лица, за этой сложной смесью неверия, растерянности, злости и отчаяния – да и насчет сильной армии, я готов поспорить. Велерону лучше отречься от престола добровольно и сохранить жизнь себе и своей семье.