Упрямое время - Игорь Вереснев

Я пробежал глазами по первому билетику. Естественно, этот единственный номер и совпадал. Права «банкирша», без выигрыша. Списал, называется! Что ж я за лох такой, цифры на бумажку переписать не смог? Да нет, ерунда! Не пьяный я был, соображал, что делаю.

Перебрал всю стопочку карточек с результатами тиража. Все одинаковые! Женщина тоже увидела, что сверяюсь, и смотрела на меня снисходительно. Решила, что пытаюсь собственную «систему» разработать? Так и есть, по большому счёту. Разработал, «стопроцентно выигрышную».

Я достал второй билет. Будто в насмешку, на одном из полей совпали три номера. Один «верняк», и два «левых», поставленных от фонаря. Хотел скомкать и выбросить. Потом всё же протянул в окошко.

– Вот это другое дело, – женщина улыбнулась мне, стараясь подбодрить. – Три номера на одном из полей. Ваш выигрыш составляет пять гривен. Получите!

И выложила передо мной бумажку с синей, усатой рожей Богдана Хмельницкого. Новую.

Столовая в общежитии уже функционировала. Я подскочил к кассирше-«поросёночку» и бахнул перед ней полученную в банке пятёрку.

– Это деньги настоящие?

Женщина уставилась на меня удивлённо, но без страха. Сегодня в столовой было людно: завтракало несколько работяг в измазанных краской и штукатуркой робах, парочка в дальнем углу ела пирожные, и следом за мной парень вошёл.

– Настоящие.

Я выудил из кармана полтинник. Нет гарантии, что тот самый, но они всё равно похожи, как близнецы.

– А эта?

Круглолицая взяла в руки бумажку, повертела, проверила на просвет. Точь-в-точь как прошлый раз.

– Настоящие вроде. Если сомневаетесь, несите в банк. У меня машинки нет.

Я чуть не задохнулся от злости. Крикнуть хотел, – «Какого же чёрта ты меня разводила три часа назад?!» Не крикнул. Это для меня – три часа назад, а для неё тот день лишь завтра наступит.

На миг захотелось дождаться завтра, посмотреть на эту невинную, добродушную харьку… И тут же холодом обдало. Это же другой я там буду! От одной мысли в глазах тёмные круги пошли. Нет, ни за какие коврижки не соглашусь с собой нос к носу встретиться.

Кассирша нетерпеливо заёрзала на стуле – парень уже стоял у раздачи, сверлил взглядом яичницу.

– Мужчина, вы что-нибудь берёте?

Беру? Конечно, беру. Я теперь снова крёз.

– Кофе есть?

– «Нескафе», растворимый.

– Давайте. И пирожное заварное.

Я жевал сладкое пирожное, но во рту отдавало горечью. Как же так – деньги, потом лотерея? Случившееся больше всего походило на бред. А если не бред, то очень хитрый розыгрыш. Я и сам люблю розыгрыши. Первого апреля, в кругу близких друзей.

Но сегодня был не апрель, август, и кто решил меня разыграть, я не представлял. Потому такой розыгрыш мне не нравился. Разобраться бы со всей этой денежно-лотерейной ерундой! Но сейчас были дела поважней.

Глава 9. Осень, 2004

Хозяйка расхваливала квартиру со всем вдохновением, на какое была способна:

– Гена, посмотрите, как чистенько. У меня здесь и мебель новая, постель, посуда. А быттехника? Вы гляньте – импортное всё! И телефон есть.

– Как раз телефон мне без надобности.

– Как это, без надобности? А позвонить? Вы что, звонить никуда не будете?

– Не буду.

Хозяйка развела руками.

– Смотрите сами. Квартира хорошая.

Квартира была приемлемая. Не хуже, но и не лучше других. И интересовала меня в ней не быттехника – в самом деле импортная, только дешёвая и далеко не новая, – а горячая вода в душе. Горячая вода имела место быть.

– Дороговато.

– Гена, что значит «дороговато»? Где вы дешевле найдёте на сутки? Это если бы вы на месяц снимали!

– Ладно, – я махнул рукой. Очень уж надоело бродить по городу. Третью смотрю, и первая – с человеческими условиями, а не крысятник какой. – Остаюсь.

– Вот и хорошо, – хозяйка расплылась в улыбке. – Не пожалеете.

На улыбку я постарался ответить такой же, хотя особой радости не испытывал. С удовольствием поменялся бы на номер в гостинице. Не люблю я чужое жильё, не люблю, и всё… Если бы не дата в прописке.

Хозяйка ушла, унося мой полтинник – в этом времени новые купюры действовали, – а я разделся, принял душ, чайку заварил. И на диван плюхнулся, телевизор смотреть. Раз уж квартира «с быттехникой».

В принципе меня жильё устраивало полностью, даже с учётом цены, – по всем прикидкам хватало мне денег до две тысячи первого. Квартира была копией той, что Завадский снимал, только обставлена побогаче. Вместо дивана обшарпанного – кровать деревянная, двуспальная, с горкой подушек, атласным покрывалом засланная. Сексодром, основной предмет мебели – понятно ведь, для какой надобности такие квартиры чаще всего посуточно снимают. Напротив кровати, в углу – тумба широкая с телевизором и видиком. «Хитачи», старый-престарый, видать, ещё со времён перестройки, но работает, я семь каналов нащёлкал с вполне приличной картинкой. В тумбе за стеклом кассеты какие-то лежат, но это мне точно не понадобится. Скукоженного от старости серванта здесь, разумеется, не было. Вместо него – «стенка» во всю стену. И внутри не пусто – посуда, стопки журналов. В довесок к мебели – пол паласом застелен, толстым, пушистым. Босиком ходить можно.

Так и лежал я посреди кровати, комнату рассматривал да пультом щёлкал. На одном из каналов «Формулу-1» нашёл. Не большой поклонник я этого вида спорта, но почему бы и не посмотреть перед сном?.. И вдруг в дверь позвонили.

Первый взгляд – на часы, что на стене висят. Двенадцать ночи без малого. Гостей не жду. Хозяйка за чем-то вернулась? Ох, не люблю я такие поздние визиты!

Ещё с минуту я полежал. Может, ушли? Случайно кто-то забрёл? Хотя и понимал – глупости думаю. Никто случайно ночью на четвёртый этаж подниматься не станет.

Звонок повторился. Теперь дольше, настойчивее. Делать нечего – встал, натянул штаны, пошлёпал к двери.

Глазок хозяйка не предусмотрела, а зря. Ох, как не хотелось мне открывать. Будто предчувствовал – не суждено сегодня спокойно выспаться.

– Кто?

За дверью хихикнули.

– Ляля.

Что за «ляля» посреди ночи? Не заказывал я никаких «лялей». Открыл…

Наше взаимное замешательство длилось не меньше минуты. Всё же она опомнилась первой. Залепетала – «я ошиблась, извините», – попятилась. Но я тоже узнал! Схватил за ворот плащика, дёрнул на себя, затащил в квартиру. Захлопнул ногой дверь, проволок по коридору. Туфли, оторванные пуговицы остались там, словно след. Я не замечал, пыталась она сопротивляться или нет, не слышал её скулежа. Я был не я – бешеный бык, увидевший красную тряпку. Затащил её в комнату и швырнул на пол, под ноги. Пускать в кресло, тем более на кровать ТАКОЕ я брезговал. Размалёванные ярко-алым губы, чёрно-синие круги теней вокруг глаз, ярко-розовые пятна румян, сиренево-белые пряди, торчащие во все стороны, изменили её внешность сильнее, чем три года жизни. Но я всё равно узнал бывшую одиннадцатиклассницу Леру. Валерию Мандрыкину. Ту самую тварь, что посадила меня на семь лет. Узнал сразу, едва увидел. И накатило…