Неукротимая пленница - Мишель Кондер

Тут, на ее счастье, подошел Заким.

– Милая моя, надеюсь, моя мать не заговорила тебя до смерти? – улыбнулся он.

– Совсем нет, – выдохнула Фарах.

Она заметила, с какой любовью Заким посмотрел на свою мать, и та в ответ просияла. Сердце Фарах сжалось от боли, потому что рядом не было ее родной матери. Будь она жива, возможно, ничего бы этого не случилось, потому что ее отец не озлобился бы до такой степени, чтобы похитить принца.

Фарах посмотрела на отца, который разговаривал с группой мужчин и, казалось, напрочь забыл о событиях, которые повлекли за собой эту свадьбу. Он был единственным из их деревни, кого Фарах пригласила на торжество. Ей следовало позвать хотя бы свою подругу Лилу, которая могла бы поддержать ее морально или даже посоветовать Фарах что-нибудь насчет ее первой брачной ночи.

Фарах слегка задрожала при мысли о том, что она вскоре окажется в одной постели с принцем. Почему-то она не сомневалась, что это будет восхитительно.

– Милая, ты замерзла? – наклонился к ней Зак.

Фарах отрицательно покачала головой, потому что она вся горела.

– Мама, боюсь, мы вынуждены покинуть тебя, – обратился Заким к матери и обнял Фарах за талию. – Нас ждет медовый месяц.

– Ах, как романтично. Осчастливьте меня множеством внуков.

Медовый месяц? Дети? Фарах охватила паника, и она хотела заявить Закиму, что не собирается ехать ни в какой медовый месяц, потому что их брак ненастоящий, но не успела.

Заким склонился над женой и потерся носом о ее волосы.

– Ты очень вкусно пахнешь, – хрипло сказал он. – С чем ты принимала ванну?

Фарах не хотела вспоминать, как ее готовили для утех первой брачной ночи. В ее покои вошли четыре женщины, они массажировали ее и полировали до блеска. Фарах решительно отказалась позволить им коснуться волос промеж ее ног, и ее мучительницы зацокали языками и закудахтали, как наседки, пытаясь переубедить ее. Они сказали, что это может не понравиться принцу. К их большому ужасу, Фарах ответила, что ей все равно, хотя все было как раз наоборот.

– С ядом, – с вызовом ответила она.

– В таком случае сегодня ночью я умру счастливым человеком.

– Можно только надеяться, – пробормотала Фарах и сделала еще один глоток шампанского.

Но Заким, казалось, ее не расслышал, потому что, нахмурившись, посмотрел на ее бокал:

– Может быть, тебе следует переключиться на воду.

– Но мне очень нравится этот напиток. Как он там называется?

– Шампанское, – мрачно ответил Заким. – Ты его раньше пробовала когда-нибудь?

– Много раз. Мы его сами делали без ведома отца, – сделала невинные глаза Фарах.

– Шутница, – рассмеялся Заким. – А теперь пойдем. Фарах, нас ждет самолет.

Ах да, медовый месяц.

– А куда мы полетим?

– На Ибицу.

– Иб… Куда?

– Это небольшой и очень красивый остров на побережье Испании. Тебе там понравится.

– Потому что ты так сказал?

– Я не собираюсь спорить с тобой, – спокойно ответил Заким. – Фарах, сейчас время любить, а не воевать. Или ты не согласна?

Через полчаса молодоженов доставили на борт королевского самолета, и Фарах застыла, потрясенная увиденной роскошью.

– А где остальные сиденья? – спросила она, глядя на кожаные кресла, которые находились на приличном расстоянии друг от друга, и маленькие столики.

– Это частный самолет. Когда он взлетит, нужно будет занять свои места. А после этого можешь подняться и прогуляться. На борту есть спальня и две ванные комнаты. С тобой все в порядке?

– Не уверена. Мне кажется, у меня болит голова.

– Уже? – чуть насмешливо заметил Заким. – Я слышал, что у жен уходит немного больше времени, чтобы начать придумывать подобные отмазки.

– Ой… – позеленела Фарах. – Становится еще хуже.

– Это все шампанское.

– Как от такого вкусного напитка может быть настолько дурно?

– Его нужно пить небольшими дозами.

– Такими же, как маленькие шажки в вальсе, – икнула Фарах.

– Именно, – услышала она голос Закима, но держала глаза закрытыми.

– Думаю, мне уже лучше.

– Откинься на спинку сиденья.

Самолет взмыл в небо, и желудок Фарах взбунтовался.

– О нет, я…

Она не успела сообразить, что происходит, как очутилась в крепких руках Зака, который склонил ее над унитазом, и выплеснула содержимое своего желудка.

– Мне кажется, теперь я ненавижу шампанское, – пролепетала Фарах.

– А я думал, ты его любишь, – тихо рассмеялся Заким.

– Уже нет.

– К сожалению, завтра ты почувствуешь себя еще хуже.

– Пожалуйста, если это будет продолжаться, можешь меня пристрелить.

– Милая моя, я не собираюсь этого делать, – мягко, едва слышно сказал Зак.

Фарах залпом осушила стакан воды, предложенный ей мужем. Когда все закончилось, она смутно ощущала, как Заким поднял ее на руки и уложил на прохладную постель. Она зарылась головой во что-то теплое и твердое. Неужели это подушка?

Заким убрал спутанные локоны волос с ее лица и нежно провел по ним рукой.

– Мне нравятся твои волосы.

– Правда? – пробормотала Фарах.

– Да. И твои брови тоже. Они похожи на крылья ворона. И твой нос…

– Он слишком большой.

– Нет, он смотрится гармонично на твоем лице. А твой рот…

Фарах зевнула и потерлась о подушку, которая почему-то пахла Закимом. Она расслабилась и почувствовала себя в полной безопасности.

– Так что там насчет моего рта? – засыпая, спросила Фарах.

– Скажем так, – сделал паузу Заким. – Твой рот не давал мне спать по ночам.

– М-м-м, как мило.

– Рад это слышать, – тихо засмеялся он.

Заким гладил ее по волосам, и она уплывала в другое измерение, пытаясь разобрать, что говорил ей принц, но безуспешно.

Придя в себя, Фарах попыталась вспомнить, что произошло после того, как ее вырвало в роскошном самолете Закима, и как она оказалась на этой огромной кровати величиной с комнату.

И где был ее муж? Потому что теперь она с уверенностью могла сказать, что прошлой ночью он не спал рядом с ней в постели. Фарах осторожно повертела головой из стороны в сторону. К счастью, головная боль прошла, только очень хотелось пить.

Фарах откинула покрывало и нахмурилась, когда увидела, что на ней из одежды одно нижнее белье. Означало ли это, что Заким сам ее раздел, или у него тут есть целый штат прислуги?

Она зашла в ванную, умылась и почистила зубы. Фарах попыталась уложить копну волос, лежавших в полном беспорядке, но безуспешно. На пороге она повернулась, поймав свое отражение в огромном зеркале. Белье, которое ей принесли, чтобы надеть на свадьбу, было ослепительно-белое и тончайшее, как невесомая паутина. Фарах посмотрела на свой открытый бюстгальтер и прозрачные трусики, которые только подчеркивали соблазнительность прячущихся за ними черных завитков.