Невеста моего отца (СИ) - Ильина Настя

Наслаждаясь запахом хвойной смолы, которая всё ещё присутствовала на стенах, даже изнутри, я продолжала смотреть в окно. Кажется, какое-то время я даже ни о чём не думала, пока не зазвонил телефон.

Подумав, что это мама хочет убедиться, что у меня вся в порядке, я подскакиваю на ноги и спешу к рюкзаку, в котором оставила свой телефон, однако стоит только достать его, как дыхание прерывается. Лёгкие будто бы опаляет самым настоящим пламенем. Я просто смотрю в экран и не могу даже пошевелиться.

Отец.

Что ему нужно?

Почему он звонит мне?

Хочет напомнить о сделке? Или решил всё-таки вынудить меня работать на него? Роман Николаевич опасался этого…

Я не решаюсь ответить, боюсь говорить с монстром, боюсь даже просто услышать его голос. Не хочу, чтобы он снова появлялся в моей жизни.

Перед глазами появляется его самодовольный взгляд, когда я падаю перед ним на колени и слёзно молю помочь деньгами на операцию матери.

Телефон перестаёт мигать, но лишь на несколько секунд, а потом звонок повторяется… Снова и снова… Безызвестность доводит до сумасшествия. Голова идёт кругом, и я хочу ответить, чтобы узнать, что ему нужно, чтобы получить ответ на этот вопрос, но тело парализовано и не подчиняется мне.

Перестав звонить, отец присылает сообщение, и я не сразу решаюсь открыть его. Какое-то время я напряжённо думаю, но затем палец скользит по экрану, и я читаю текст.

Отец: «Жениха твоего с дороги убрал. Ты же не думала, что я всерьёз способен продать свою дочь? Точно не такому человеку. Можешь не благодарить. Если снова понадобятся деньги, приходи, с тобой выгодно заключать сделки».

Я совсем ничего не понимаю. Руки начинают трястись как у самого настоящего пропойцы. В голове пульсируют слова, от которых становится дурно. Тошнота подкатывает к горлу, и я едва сдерживаю этот позыв внутри.

«Жениха твоего с дороги убрал»…

Отец как-то навредил Роману Николаевичу? Но за что? Он ведь чудесный человек! Просто замечательный! Почему отец решил убрать его с дороги? Нет… Этого просто не может быть! Я не верю! Не хочу верить в это! Вот только как узнать правду? И если отец блефует, то не наврежу ли я своим звонком Роману Николаевичу?

Я набираю номер телефона мужчины, но он находится вне зоны доступа.

Мне страшно. Я давно не испытывала столь сильного страха…

И единственным, кто можем помочь мне в эту секунду, остаётся Влад.

Я выскакиваю из комнаты и спешу в зал, из которого доносится звучание телевизора. Если с Романом Николаевичем что-то случится, я не смогу простить себя. Я должна предупредить его, если ещё не стало поздно.

— Влад, нам нужно поговорить! — заявляю я и трясу ему перед носом свой телефон.

— Если ты будешь маяковать своим телефоном перед моим лицом, это ничуть не поможет нам! Что случилось? — спрашивает Влад и лениво зевает.

Он смотрит на меня, как на дурочку, а я закипаю от злости на его реакцию. Неужели считает, что я обратилась бы к нему, если случай был несерьёзным?

— Ты вирус на телефон словила, и он показывает тебе фильмы для взрослых? — фыркает Влад с каким-то идиотским пренебрежением.

Всё-таки он на самом деле принимает меня за дурочку. Хочется больно стукнуть его по голове, но я ведь тоже хороша. Стою и не могу собраться, чтобы сказать всё как есть. Страх покалывает конечности, и я даже слышу стук собственных зубов друг о дружку.

— Твоему отцу угрожает опасность! — выпаливаю я.

Влад присаживается, выключает телевизор и берёт телефон из моих рук. Он внимательно смотрит на экран, вчитывается в сообщение, а затем мотает головой.

— Я не могу дозвониться до Романа Николаевича. Что, если это сообщение не простое предупреждение? Что, если он уже выполнил свои угрозы?

— Исключено… Отец звонил мне вот только что. С ним всё в порядке. А вот с тобой нам придётся поговорить. Почему ты работаешь на своего отца? Ведь, судя по этому сообщению, ты на него работаешь?..

Взгляд Влада становится колючим. Меня пробирает до мурашек от недоверия, звучащего в его голосе, и я не знаю, что можно сказать, потому что его слова бьют молотом Тора по голове. Я теряюсь, хватаю ртом воздух в попытке придумать оправдания, но все слова теряются, растворяются на кончике языка. Если бы я работала на отца, то не попыталась предотвратить беду. Неужели Влад не понимает этого?

— Я пришла к тебе за помощью, а ты хочешь обвинить меня? — выдавливаю я и отвожу взгляд в сторону.

— Обвинить? Обвиняет прокурор подсудимых, милая, а я всего лишь констатирую факт. Почему он прислал тебе такое сообщение? Если вы не в сговоре?

Я присаживаюсь на диван рядом с Владом и хватаюсь за голову руками. Если бы я только знала — почему… Даже если он решил избавиться от Романа Николаевича, то зачем писал мне? Чтобы потом перевесить всю вину на меня? Привлечь, как соучастницу?

— Я не знаю… Ты не поверишь, наверное, но я не знаю своего отца. Я никогда его не знала. Мы не общались, и между нами ни разу не возникло искорки семейных отношений. Он ненавидел нас с мамой, уж не знаю, почему, а мы просто жили без него и не вспоминали его… До определённого момента.

Я снова вспоминаю, как мама пришла домой заплаканная. Она долго не говорила мне, в чём дело, а потом вошла ко мне в комнату и завела разговор.

— Милая, я не знаю, как можно говорить о таком, но должна предупредить тебя… Ты можешь остаться одна в целом мире, и я никак не могу повлиять на это. Если срочно не провести операцию на сердце, высок шанс того, что скоро я умру. У нас просто нет такой суммы и взять её негде, но ты должна знать, что ты уже достаточно взрослая, чтобы справиться со всем. Я поделюсь с тобой жизненной мудростью и передам всё, что успела узнать сама за тот короткий срок, что у меня остался.

Я слушала её чудовищное признание, и ощущала жуткую дрожь по всему телу. У мамы были проблемы с сердцем, и я очень сильно боялась, что однажды настанет день, когда она заведёт подобный разговор. И вот теперь он наступил.

— Замолчи! Не говори так! Ты не умрёшь, мама! Я тебе обещаю! Мы обратимся в фонды! Мы найдём помощь!

Я вытираю влажные от слёз щёки, отрешаясь от воспоминаний, которые снова напоминают о пережитой тупой боли, оставляющей рваные раны.

— Именно так я оказалась в кабинете своего отца. Он говорил, что не станет помогать, что не обязан мне ничем… и тогда я упала перед ним на колени. — Я усмехаюсь, вспоминая его довольную физиономию и улыбку на пухлых губах. Противную улыбку, которая долго приходила в кошмарах впоследствии. — Он предложил мне сделку… Условия он не озвучил, но я согласилась. Это был мой единственный шанс, поэтому я ухватилась за него и была согласна на всё. Только спустя время отец вызвал меня к себе и заявил, что заключил выгодный контракт, согласно которому я должна буду стать женой твоего отца. Я не могла отказаться и пойти против, потому что отец угрожал мне, говорил, что если ослушаюсь, то он отыграется на маме, а ведь ей нельзя волноваться после операции. Уже на следующий день я познакомилась с Романом Николаевичем, а дальше ты всё уже знаешь. Я никогда не работала на своего отца и не передавала ему никакой информации. Я просто хочу, чтобы этот человек перестал существовать в моей жизни, но он напомнил о себе снова, и я боюсь. Он страшный человек — монстр, он ни перед чем не остановится…

Только оказавшись в объятиях Влада, я понимаю, что меня всю трясёт, а по щекам крупными градинами текут слёзы.

— Тише! Всё будет хорошо! Я больше не позволю твоему отцу угрожать тебе! Я защищу тебя от него! — шепчет Влад, успокаивающе поглаживая меня по плечу.

И я растворяюсь в его объятиях, хватаюсь за его обещание защитить и ненадолго позволяю прошлой наивной девочке вырваться наружу.

— Пойдём пить чай, Ненастье? Тебе следует немного успокоиться. Если ты так переживаешь, то чуточку позже я позвоню отцу и расскажу о сообщении. Сейчас он на совещании, поэтому отключил телефон. Не переживай! Он сильный и умный! Он справится даже со Светловым…