Прости… - Галина Сергеевна Перун

купили себе домик с участком и стали разводить лошадей. Отец у Петра действительно был цыганом, а мать русская. Женщина при разговоре всё время не привычно окала. Дети в школе иногда её передразнивали, что бы насолить мальчику. Но обидеть Петю было сложно, он спокойно пропускал мимо ушей любые насмешки и никогда не дрался. Почти с первых же дней Светлана стала предметом его обожания. При любом удобном случае он старался подарить ей подарок, или поднести портфель. Светлана всегда избегала, непривычно кучерявого и уж больно смуглого одноклассника, существенно отличающегося своей манерой поведения от деревенских мальчишек. Так и закончилась эта дружба, едва начавшись. Сейчас много лет спустя, Володя вспоминал то беззаботное время. Здравый рассудок ему говорил, что Светлана, всегда была преданной и любящей женой, а вторая половина всё никак не могла успокоиться, ревность и сомнения завладели его разумом.

Всю неделю Светлана провела как во сне. Она даже на минуту не могла себе представить, что Дашка не её дочь. Молчание Володи ещё больше усугубляло, довольно не простую ситуацию между супругами. Она понимала, о чём думает муж и в чём подозревает её. Оправдываться и извиняться перед ним, не считала нужным. За то, чего не совершала — не может быть ответа. Нужно раз и навсегда поставить точку в этой истории. Заткнуть рот Алевтине и преподать урок мужу, чтобы не вникал в грязные сплетни. Решение неожиданно само пришло ей в голову, но принять его, было не нелегко. Светлана подумала о том, что действительно стоит съездить в роддом и побеседовать с заведующей. Возможно, она и прольёт свет на события того времени. Светлана мысленно прокручивала всевозможные ситуации, которые могли возникнуть в роддоме. В ночь перед поездкой, она так и не сомкнула глаз, все попытки уснуть были тщетны.

Всю дорогу, Светлана прокручивала в уме предстоящий разговор. Думала с чего начать и как всё преподнести, чтобы врач с ней была полностью откровенна. Но чем ближе она подходила к роддому, тем тревожнее и сильнее билось её сердце. Все убедительные доводы для серьёзного разговора исчезли. И к тому моменту как она поднялась на второй этаж и нажала кнопку звонка, в душе остался один страх и неуверенность в правильности своих действий.

Дверь открыла девушка в белом халате. Она удивлённо окинула Светлану быстрым взглядом и тоненьким детским голоском спросила:

— Что вы хотели? К нам вход посторонним воспрещён! Внизу справочная есть, там можно узнать любую информацию о роженицах.

— Мне нужно увидеть Марию Ильиничну, — Светлана старалась говорить как можно спокойнее. — Вы можете её пригласить?

— Да, конечно, но вам нужно немного подождать, она сейчас занята. Что мне ей передать?

— Скажите по личному вопросу. Я хотела поблагодарить доктора, — слукавила Светлана.

— Хорошо, я позову. Посидите здесь в фойе, — девушка ещё раз внимательно посмотрела на посетительницу и добавила:

— Только ждать минут сорок точно придётся. У вас есть время?

— Ничего, ничего, я подожду! — улыбнулась Светлана.

Бесконечно тянулись минуты ожидания. Даже в какой-то момент Светлана хотела уйти, посчитав, зря потраченным время. И когда чаша терпения переполнилась, а волнение достигло крайней точки, со стороны отделения послышались тихие шаги.

Как только глаза их встретились, Светлана сразу поняла, что не зря приехала сюда. Спустя столько лет врач узнала свою пациентку. Неожиданное появление Светланы смутило женщину и вызвало небольшое замешательство. Мария Ильинична очень сильно побледнела, а в глазах появился страх, как будто, она увидела привидение, но самообладанию женщины можно было только позавидовать, буквально секунда и страх сменился строгой маской безразличия.

— Вы хотели меня видеть?

— Здравствуйте, Мария Ильинична! Я лежала у вас в 1974 году, вы мне кесарево сечение делали. Это было прямо в новогоднюю ночь.

— Ой, что вы, милая! — напряжённо улыбнулась доктор. — Это было так давно, что я уже и не помню, что было в новогоднюю ночь. А что вас сейчас привело?

— Мне очень важно, чтобы вы меня вспомнили. Моя фамилия Лебедева.

— Лебедева, Лебедева, — нахмурила брови Мария Ильинична, — не припоминаю. Если бы вы знали, сколько у меня за это время таких «Лебедевых» прошло — всех и не упомнишь! Что-то случилось, если спустя столько лет вы пожаловали к нам.

— Да, случилось. Моя дочь с тяжёлой травмой попала в больницу. При обследовании выяснилось, что у неё четвёртая отрицательная группа крови. У нас с мужем первая положительная.

— Ну и что? Я не понимаю, причём здесь я? — нетерпеливо заметила врач.

— Вы же понимаете, что такого быть не может?

— Не понимаю. Не понимаю, зачем вы сюда приехали? И что хотите от меня услышать?

— Мне очень хотелось, что бы вы были со мной откровенны. Вы должны рассказать, почему так получилось, что группа крови не совпадает…

— Послушайте, Лебедева, или как вас там, я понятия не имею, что там у вас не совпадает! Вы зря отнимаете у меня время. Вы мать. И кому как не вам, лучше знать, почему у вас не совпадает группа крови.

— Кстати, это у вас не совпадает! Анализ в документах, вписанный вашей рукой, не достоверный! Получается, сделанная в роддоме запись, просто липа! Или это ошибка? Вы мне должны сказать правду! Что произошло на самом деле?

— Я не собираюсь слушать больше весь этот бред! — Мария Ильинична сделала вид, будто хочет уйти.

— Если не хотите мне сказать правду, я буду вынуждена обратиться в суд.

— Лебедева, вас ввели в заблуждение. Скорее всего, врач который вам это сказал, возможно, не компетентен в таких вопросах и по своему незнанию ввёл вас в заблуждение. У нас, хочу вам заметить, строго ведётся учёт всех записей, анализы делают сотрудники без погрешностей. За все годы моей работы, никогда не было никаких нареканий на нашу лабораторию. Да и с чего вы взяли, что при первой группе не может быть четвёртая? Генетика сложная наука и вы зря переживаете — всё может быть.

— У меня нет оснований не доверять этому врачу! Вы просто выкручиваетесь! Почему по-хорошему нельзя мне всё рассказать. Ваш персонал перепутал детей, а вы покрываете, своих сотрудников! Я буду вынуждена прибегнуть к другим мерам!

— Пожалуйста! Ваше право! — улыбнулась Мария Ильинична. — Только вы напрасно потратите