Инстинкт зверя - Наталья Корнилова

– Я себе представляю.

– Вот-вот, я даже чуть не ударил ее, хотел задушить прямо там, в машине – так сильно был взбешен.

– Могу понять вас.

– Я ведь был уверен, что она сотрудница детективного агентства и работает на меня в моих же интересах. Я, помню, еще спросил, как же быть с обещанным мной гонораром, так эта наглая дама заявила, что гонорар я тоже выплачу, но агентству, а двадцать тысяч отдам лично ей за то, что она утаит от босса некоторые детали расследования и представит дело так, будто Ирину убил какой-то бродяга с целью ограбления. И вот только тогда до меня сквозь туман возмущения наконец дошло, о чем она говорит. А ведь она говорила о смерти моей Ирины, понимаете? – его голос дрогнул. – Мне уже было все равно, кто ее убил, важен был сам этот ужасный факт. Я спросил ее, правда ли это? Она кивнула. И вы знаете, я ей сначала поверил. Мне стало так плохо, – он сокрушенно уронил голову. – Вы себе не представляете, что для меня значит Ирина. В ней – вся моя жизнь.

– Ну, вы не расстраивайтесь раньше времени, – сочувственно произнес босс. – У нас ведь пока нет никаких доказательств ее смерти – только слова Кати. Я больше чем уверен, что она просто решила воспользоваться удобным случаем урвать немного денег и выдумала на ходу всю эту историю с убийством.

Кстати, какие доказательства вашей вины она имела в виду? – босс прищурил свои умные глаза, чтобы не было видно, с каким подозрительным вниманием он смотрит на клиента.

– Доказательства? – Алексей неловко смял недокуренную сигарету, тут же вытащил новую и прикурил. – Я так понял, что не было у нее никаких особых доказательств. Да и откуда им взяться, если я никого не убивал, тем более Ирину. Вы что, меня подозреваете?

– Я вообще от природы подозрителен, – уклончиво ответил Родион. – Поэтому, наверное, и стал детективом.

– Поверьте, Родион, если бы я захотел от кого-то избавиться, то сделал бы это так, чтобы на меня ни в коем случае не пало подозрение. У меня есть такие возможности, признаю. Но, повторяю, я не убийца. Держать в руках оружие еще не значит кого-то убить.

– Ну хорошо, оставим это. Что было дальше?

– Дальше она ушла, оставив меня в машине, расстроенного и подавленного услышанным, села в свою белую «восьмерку» и укатила. А до меня вдруг дошла вся абсурдность ситуации. Я решил, что связался не с детективами, а с обыкновенными шантажистами, которые наживаются на чужих несчастьях. Извините, так уж вышло.

– Ничего, продолжайте.

– Ну, я позвонил вам и все высказал. Вы попросили меня приехать. Не успел я положить трубку, как ко мне на бешеной скорости подъехала Катерина, выскочила из своей машины, запрыгнула в мою и велела гнать во весь дух.

– Зачем?

– Как она потом объяснила, хотела сбить преследователей со следа – они ведь гнались за ее машиной. Но, как вы знаете, из этого ничего не получилось.

Бандиты заметили ее маневр и погнались за нами. Хорошо, у меня машина спортивная, я немного оторвался, но, когда мы въехали сюда во двор и побежали к дверям, они начали стрелять, – он посмотрел на разбитую раму. – Кажется, слегка промахнулись.

– Это вам кажется, что промахнулись, а мне кажется, что попали, – проворчал босс, демонстрируя ему остатки изуродованной пулей трубки. – Вы успели запомнить номер хотя бы единой их машины?

– Да, один я хорошо запомнил – он почти такой, как у моей: «У 801 99 МТ». А у меня «108». Темно-серый «Москвич» сорок первой модели.

Ну, Федя, ты попался, радостно подумала я. Душу твою подлую вытрясу, но ты мне скажешь, где моя сестра.

– Это хорошо, что вы запомнили номер. Сейчас выясним, кто владелец, – Родион поднял трубку и начал звонить. – Хотя не исключено, что машина краденая.

Но проверить не помешает.

– Это тот самый «Москвич», на котором меня похитили, – сказала я.

– Они вас похитили? – удивился Алексей. – Это еще зачем?

– Решили, что я – это Катя, – быстро пояснила я и, не желая вдаваться в дальнейшие подробности, сменила опасную тему:

– Скажите, а почему у вас с Ириной нет детей?

Тот сконфуженно улыбнулся и сказал:

– Вопрос, конечно, не совсем корректный, но я отвечу: я не могу иметь детей по физиологическим причинам. Я все хотел предложить Ирине взять ребенка из детского дома, но как-то не решался…

– Алло, это Клим? – произнес в трубку Родион. – Привет, это Родион.

Узнай мне, пожалуйста, кто владелец машины с номером… – он продиктовал номер.

– Да, прямо сейчас. Я подожду на трубке.

Алексей наклонился ко мне и прошептал:

– Так он что, правда в ФСБ работает?

– Не знаю, – я честно посмотрела ему в глаза. – Он у нас такой загадочный…

– …Да, записываю, – Родион начал писать карандашом на бумаге. – Спасибо, дружище. Заходи как-нибудь, чайку попьем. Нет, ты же знаешь, чего-нибудь покрепче я не употребляю. И даже с раками, – он рассмеялся. – Ладно, пока, – он положил трубку и посмотрел на нас. – Владелец машины известен: некто Калинин Федор Николаевич, живет в Измайлове, – он протянул мне лист с адресом. – Мария, иди проверь по компьютеру, сидел ли это Федор Николаевич в местах не столь отдаленных, а мы пока тут подумаем, как искать Ирину.

– Хорошо, босс.

С замиранием сердца я взяла драгоценный листок и вышла из кабинета, плотно притворив за собой дверь. Естественно, ничего проверять по компьютерной базе данных в милицейском архиве я не собиралась – я была уверена, что это тот самый Федя. Главное, чтобы он оказался дома. Даже не думая о том, что скажу потом боссу, я, не задерживаясь, прошла через приемную, вышла из офиса, села в еще не остывший после Валентины джип и выехала со двора. Мне уже не было никакого дела до пропавшей Ирины – в голове была лишь одна мысль: побыстрее узнать, где находится Катя, и мчаться ей на выручку. Если, конечно, уже не слишком поздно…

Дом в самом начале Измайловского бульвара я нашла довольно быстро. Его облезлая серая громада занимала почти половину квартала, на первом этаже ютились магазины и ателье, около которых старенькие бабульки торговали зеленым луком и семечками, суетились прохожие. Я въехала во двор и сразу увидела тот самый «Москвич». Он стоял на стоянке напротив второго подъезда, внутри никого не было. Сердце мое радостно забилось: наконец-то мне начало везти! Я поднялась на девятый этаж, где, по моим расчетам, должна была находиться квартира, но ошиблась – не учла, что на первом этаже магазины, – и спустилась пешком по лестнице. Я очень спешила, каждая потерянная секунда тревожной болью отдавалась во всем теле, словно не Катю, а меня сейчас мучили эти проклятые бандиты.

Позвонив в нужную дверь, я зажала глазок пальцем, чтобы меня нельзя было увидеть, и стала ждать, поминая недобрыми словами крохобора Витьку, присвоившего мои отмычки. За дверью послышались шаги, потом раздался знакомый противный Федин голос:

– Кто там?

– Это квартира Калининых? – спросила я, изменив голос.

– Ну допустим. Почему ничего не видно?

– У вас глазок чем-то замазан. Наверное, кто-то пошутил.

– Вот сволочи. Что надо?

– Вам телеграмма пришла.

– Какая еще телеграмма?

– Срочная. О смерти. Получите и распишитесь.

– А кто умер-то?

– Откуда мне знать? Видимо, ваш родственник какой-то, тут неразборчиво написано. Долго я еще стоять тут буду?

Загремел замок в двери, она приоткрылась, и я увидела Федю. На нем была та же одежда, что и днем, только на ногах были домашние тапочки, он, мельком глянув на меня и не сразу узнав, протянул в щель руку за телеграммой.

– Давай.

– Держи!

Я сильно пнула по двери ногой и вслед за отлетевшим в глубь прихожей мерзавцем вошла в квартиру и закрыла дверь на замок. Федя, зажав рукой разбитый дверью нос, лежал у стены и ошарашенно смотрел на меня.

– Ты?! – в страхе прохрипел он, выставив перед собой руку для защиты. – Что ты здесь делаешь?! Тебя же…

– Заткнись, если жить хочешь.

Я заглянула в комнату и увидела на столе у окна разложенные пачки долларов. Судя по всему, я застала его за самым излюбленным занятием – подсчетом денег, заработанных не праведным путем. Больше в квартире никого не было, и я успокоилась и повернулась к Феде, не сводившему с меня испуганного взгляда.

– Где Катя? – спросила я.

– Почему ты здесь? Тебя ведь увезли…

– Куда увезли? – я посмотрела на него, и он вжался в стену.

– Тебе лучше знать, куда тебя увезли, – пролепетал он, шмыгнув разбитым носом. – Что тебе нужно – деньги? Забирай все, только не трогай меня.

– А вот этого не обещаю, – я наклонилась к нему и поднесла к его глазам растопыренные пальцы. – Если через три секунды не скажешь, куда поехали твои дружки, я вырву твою печень вот этой рукой. Не веришь?

– Верю, верю! – закивал он, с ужасом глядя, как хищно шевелятся перед глазами мои пальцы с острыми и длинными когтями. – Не трогай меня, я же ничего тебе не сделал! Я ничего не понимаю, господи, – запричитал он. – Тебя же кончать увезли, ты не должна была… О боже, мне конец, мне конец…