Вначале были легенды - Анатолий Варшавский

Это могло означать только одно: в XV веке до нашей эры Кноссом правили говорившие на греческом языке чужеземцы. И эти чужеземцы пришли с материка.

Почему такой вывод? А вот почему: письменность «5» — во многом просто видоизмененная и приспособленная к нуждам греческого языка более древняя минойская письменность «А».

Вернее, читается линейное письмо «А», в общем, так же, как и письмо «Б». Но язык документов не греческий. Этот и другие факты заставляют думать, что изобрели слоговое письмо «А» (напомним, что оно относится к XVII веку до нашей эры) и древнее письмо «Б» не греки.

Получается вполне логично: народ, издревле населявший Крит, изобрел свою письменную систему. Два или три века спустя ее приспособили для своих нужд пришельцы из материковой Греции — примерно в тот самый период, когда на Крите произошла катастрофа. Поскольку век спустя аналогичные таблички — критское письмо греческого «наполнения» — оказались в материковой Греции в тех местах, где издавна жили ахейцы, можно было сделать, по крайней мере, два вывода. Первый: ахейцы — несомненно, племя греческого языка. Второй: именно греки-ахейцы обосновались на Крите после катастрофы, увлекшей за собой в небытие минойскую цивилизацию. Весьма возможно, что вторжение нанесло последний удар власти минойских царей.

Крит был известен в древнем мире еще несколько столетий. Но воспрянуть после нанесенного удара ему не было дано.

В Микенах же и других городах на материке расцвет культуры продолжался по меньшей мере до XII века до нашей эры. Потом один за другим все крупнейшие центры тогдашней Греции были разграблены и обращены в руины: на смену микенским грекам-ахейцам пришли, прокладывая себе дорогу огнем и мечом, новые захватчики — дорийцы

Не исключено, что именно нашествие дорийцев стало причиной гибели микенской цивилизации (или, как теперь говорят, объединяя ее с критской, эгейской цивилизацией) Следует только учесть, что уже начиная с XIII–XII веков до нашей эры на Крите наступила эпоха длительного упадка. Возможно, именно внутренние причины облегчили захваты дорийцам.

Мы уже упоминали: Эванс считал, что могуществу Крита положило конец какое-то грандиознейшее землетрясение. С этого времени, писал он, начался упадок Крита. А был Крит в то время великой державой, такого же примерно ранга и значения, как держава хеттов, как Новое царство в Египте, как Вавилон.

Впрочем, между Критом и этими странами существовало одно весьма важное различие. Египет, Месопотамия, Хеттское государство были державами континентальными. Крит же — державой морской, своего рода островной империей. И, как положено империи, владел колониями: критские поселения существовали на островах Родос, Тира, Китира, Кос. Жители Крита твердо обосновались в Милете. Морская торговля Крита охватывала все Восточное Средиземноморье — от Греции до Египта, от Спарты до Сицилии.

…Похоже, что разрушения коснулись не только самой метрополии. Раскопки американских археологов на острове Кос засвидетельствовали: что-то случилось и здесь. Так, в частности, ученые раскопали руины большого здания (22 на 17 метров), несомненно относящиеся к тем временам, когда произошло бедствие на Крите. Аналогичные свидетельства ныне добыты на острове Родос. Найдены остатки разрушенного минойского здания в Трианде. И так же, как и на Косе, черепки свидетельствовали: все та же середина XV века до нашей эры.

Вот еще несколько относительно недавно ставших известными фактов: на Крите, как мы знаем, были разрушены едва ли не все дворцы и многие поселения. Но преимущественно все-таки те, что находились в центральной части острова и на его восточных землях. Их и не очень отстраивали. Зато после катастрофы увеличивается число деревень на западных землях, растут там города. Население явно переместилось. Почему? Только из-за нашествия племен из Греции? В лучшем случае — лишь отчасти. Мы говорим — в лучшем случае, поскольку в свете полученных в последние годы данных как-то не очень похоже, чтобы виной этому были только завоеватели. Или только землетрясение.

В 1932 году молодой греческий археолог Спиридон Маринатос — мы уже не раз о нем упоминали — раскапывал на острове Крит участок побережья в Амниссосе, в шести километрах от Кносса. По утверждениям древнегреческого историка Страбона, здесь некогда находился арсенал Миноса.

Был ли там действительно арсенал, сказать трудно. Но монументальную стену из тесаного камня, относящуюся к среднеминойским временам, археологам обнаружить удалось.

Раскопки продолжались. Неподалеку от стены археологи нашли древнюю виллу, разукрашенную красивыми фресками с изображениями лилий. А на северной стороне раскапываемого холма, прямо у моря, обнаружили остатки древнего колодца и руины какого-то здания.

С этого здания все и началось. Ибо, к своему удивлению, археологи увидели, что весь первый этаж его буквально усыпан пемзой.

И вилла, и постройка относились примерно к 1500 году до нашей эры.

Пемза образуется при вулканических выбросах. И, следовательно, если здание засыпало пенистой вулканической лавой, то это могло явиться результатом только вулканического извержения.

Ближайший вулкан находился на одном из Кикладских островов, на острове Тире (Санторин)

Двумя годами позже Маринатос выступил с сенсационной гипотезой. Суть ее сводилась к тому, что грозная катастрофа, которая привела к гибели критскую державу и чьи следы ясно прослеживались в древних слоях на всем острове, вероятно, связана с каким-то колоссальным извержением вулкана Тиры.

«Честно говоря, — писал он впоследствии, — у меня не было иллюзий насчет того, что новая гипотеза будет принята на веру, без достаточно весомых доказательств»

Для доказательства нужны были серьезные раскопки.

Но осенью в 1939 году стало уже не до раскопок. Механизм фашистской агрессии был запущен на полную мощность. Гитлеровцы, захватив Грецию, высадили крупный воздушный десант на Крите.

Лишь в 1964 году смог приступить к проверке своей гипотезы Маринатос.

Следует заметить, что он, конечно, знал классический труд первого исследователя Тиры француза Фуке, опубликовавшего еще в 1879 году свою книгу «Санторин и его извержения»

Помимо всего прочего, в ней он рассказывал о том, что под слоем вулканического пепла, покрывавшего остров, ему удалось разыскать следы давних поселений.

Маринатос всегда придерживался мнения, что исследования на месте для археологов — дело первостепенное.

Судя по ряду данных, столица древней Тиры должна была находиться на южной оконечности острова — на мысе Акротири. После некоторых колебаний Маринатос остановил свой выбор на маленькой деревушке. Тем более что где-то здесь в свое время работали участники экспедиции Фуке.

Все шло своим чередом: изучение местности, разведоч ные шурфы. К раскопкам в полном смысле этого слова Маринатос приступил летом 1967 года.

Итак, сравнительно небольшой остров, точнее, группа из пяти островов. Три островка образуют нечто вроде кольца, два других находятся в центре этого кольца. Некогда это был единый остров диаметром около 18 километров. Его венчала широкая конусообразная гора, возвышавшаяся на 1500 метров.

В свое время остров был известен под именами Каллисте, что означает очень красивый, и Стронгиле — благовонный.

И не зря — он действительно был красив со своими лесами и оливковыми рощами, весь в фруктовых деревьях и увитый виноградной лозой.

В более близкие к нам времена остров нарекли Санторином. Называют его также Тирой. Тирой же именуют и самый крупный из островков. Находится он в 130 километрах к северо-северо-востоку от Крита. Несколько большее расстояние отделяет его от побережья Малой Азии.

Добраться до Санторина можно только морем. Судно проходит между Тирасией и Тирой, и перед вами залив, раскинувшийся на десять километров с севера на юг и на добрых семь километров с востока на запад, внутренний бассейн, огражденный от моря земной толщей трех островов, и в свою очередь, отделенных друг от друга, и на якорь тут не станешь.

Право же, не нужно быть специалистом, чтобы догадаться: залив — заполненный водой кратер огромного вулкана, а окаймляющие его острова — остатки тверди окружающей кратер стены. Твердь поднимается круто вверх, местами на 250–300 метров. Скалы мощны и живописны — серовато-белые, с черными и темно-красными прослойками.

…К берегу пассажиров доставляют на лодках. Тропинка вьется вверх. Взбираться нелегко. Правда, к услугам путешественников мулы и ослики. Со скал открывается чудесный вид на море, и диковато красив пестрый серпантин дороги. Редкие деревушки, небольшой городок Тира с узкими улочками и сверкающими белизной домами. В глубине острова, на южной вершине горы — монастырь. И тут же радарный пост НАТО. А кругом полоски обработанной земли: ячмень, бобы, помидоры. Местные жители выращивают их не только для себя. Значительную часть вывозят на Крит, в Грецию.