Тайны Изнанки (СИ) - Елена Грановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пошла третья минута. Дед молчит. Я молчу. Он весело смотрит на меня, по-доброму (я надеюсь) ухмыляется. Я нервно, напряженно соплю.
И когда атмосфера в комнате достигла, казалось, пика напряжения, я наконец спросил:
— А проводник… Это же что-то про поезд… или из физики?
Дедок беззвучно захохотал зажмурившись. Цепочка очков блеснула покачиваясь. Я шумно вдохнул через нос и выдохнул, запустив руку в волосы. М-да, адекватно предстать в лучшем свете не получилось, впечатление испорчено на весь срок, надеюсь, короткого знакомства с этим человеком.
— Поразительно… — прошептал дедок, взглянув на меня. — Самый странный вопрос, который мне задавали такие, как вы, во время первой встречи.
— Такие, как я? Что имеется в виду? Вы как проникли в квартиру? У вас есть ключи, кто вам дал? Вы кто? — на одном дыхании выпалил я, решительно шагнув в сторону ночного гостя и нависнув над ним.
Он встал, улыбаясь, ногой чуть толкнул кейс в сторону. Наверно, музыкального инструмента в чехле не оказалось, раз его смели с пути с такой легкостью и без усилий. Визитер оказался на полголовы ниже меня. Я видел его вблизи во всех подробностях, вплоть до волосков в бороде и усах. У глаз собрались морщинки-лучики, веселый искрящийся взгляд изучающе бегал по моему лицу. Я смотрел на старичка со смесью удивления и подозрения, на всякий случай сжав кулаки и напрягшись. Дедок поднял правую руку и похлопал меня по плечу.
— Поздравляю. Вы чародей.
Гром средь ясного неба. Трель будильника в пять тридцать утра. Петушиная нота в арии риголеттовского Герцога.
Все смотрели известный фильм про юного волшебника? Жил себе мальчик обычной жизнью, ну, возможно, местами невеселой. И однажды ночью врывается к нему в помещение дикого вида здоровяк и объявляет, что пацан может колдовать. Парнишка вот поверил. А я — нет. Вот тут точно заподозрил: какая-то шиза в голове дедка. Либо это розыгрыш, либо пенсионер сбежал из психиатрического стационара и его надо срочно возвращать обратно.
Я начал искать глазами смартфон, чтобы набрать самую богатую на чудиков организацию, но ощутил, как рука ночного гостя сдавила мое плечо сильнее, а сам он посерьезнел:
— Вы должны пойти за мной. Вам всё расскажут. Я с Изнанки, и сейчас мы отправляемся туда.
— Я никуда не пойду, мне надо выспаться, у меня оркестровая репетиция в девять утра! — зашипел я. На тот миг это была единственная весомая причина, почему я не могу последовать куда-то вдаль за таинственным незнакомцем (ну не совсем уж теперь незнакомцем, раз он представился).
— А это недалеко.
Пенсионер повернул голову и почему-то посмотрел на принесенный с собой инструментальный кейс. Я тоже посмотрел на него, но сам не понял, зачем. Поведя плечом, скинул ладонь этого Улло и осторожно шагнул назад, задев бедром синтезатор.
— Вы не сказали, как проникли в квартиру, — попробовал я снова завести разговор.
— Так говорите, — словно не слыша меня, заговорил Улло, — вы не верите, что чародей?
— Никак нет, это невозможно! Исключено! — Я развел руками.
— А если я скажу, что вы сейчас общаетесь со мной на моем языке? — Улло странно усмехнулся.
— Мы же по-русски говорим. Я вас понимаю, — уверенно произнес я.
— Ну-ну. На самом деле вы говорите на ила́ти. Просто слышите свою родную речь.
Какой такой илати? Впервые слышу! Я на русском говорю, точно! Звуки русские, слова русские! Что он плетет?
— Папа, а с кем ты так непонятно разговариваешь? — послышался сонный детский голосок.
Ба-бах! Вот неожиданный номер! Я шокирован, не знаю, как строить диалог с ночным визитером с какой-то Изнанки, желаю, чтобы этот бред поскорее закончился — и тут новым поворотом в этой неадекватной истории на пороге комнаты возникает моя дочь, сонно моргая, и лепечет, что я что-то несу на несуществующем языке.
— Ариш, ты почему не спишь?
Я подбегаю к наполовину раскрытым дверям в комнату, хватаю дочку на руки и вновь запираю гостиную. Ариша зевает, одной ладошкой потирает сонные глазки, а другой обвивает мою шею.
— Пап, я тебя не понимаю… — произносит она.
— Ты… меня не понимаешь?
Ощущение, что окунули в ушат с ледяной водой. Страшное чувство, когда обращаешься к своему ребенку, и он не понимает тебя не потому, что его взгляды на жизнь расходятся с твоими, а что ты, оказывается, разговариваешь на другом языке, сам того не осознавая.
Ой-ой, это конец. Я сам сошел с ума! У меня мозговой заскок! Кажется, что всё происходит по-настоящему, хотя по идее в реальности это не должно происходить ну никак! Или я еще не вконец сумасшедший? Думай, Костя, думай, как адекватно ты можешь объяснить всю эту чепуху! Ага! Пролитый, разбрызганный кофе! Кофе пролился от моего неосторожного движения, я не хотел идти заваривать новый, чтобы не будить девочек, потому от нехватки кофеина заснул — и это всё мне снится! Это всё мне видится! Мое творческое воображение просто играет со мной!
Хотя рука Улло была более чем реальна. Да и дочь на руках сопит в ухо.
Выходит… а ничего не выходит, посмотрим, что дальше будет. Куда уж хуже, думал я тогда, и очень сильно ошибался.
— Ну допустим. — Я понизил голос до шепота, укачивая Аришу на руках, и почти впритык подошел к Улло. — Допустим, я поверю, что чародей. На какую-то долю секунды. И что мне будет?
— Проследуйте за мной — узнаете! Но девочку придется оставить, — пенсионер-Проводник указал на дочку пальцем.
На цыпочках, будто шагаю по минному полю, стараясь не производить ни шороха, я вошел в детскую и бережно уложил задремавшую дочку на кроватку, накрыл одеяльцем, поцеловал в лоб. А когда вернулся в гостиную к Улло, чтобы расспросить подробности какого-то там путешествия куда-то, от неожиданности вскричал и шарахнулся в сторону, прилетев на тахту. Через стенку, в детской, от моего вопля у Ариши сон как рукой снимает. Босоногая, она шлепает по полу обратно в гостиную, смотрит на меня. А вид у меня бешеный: часто дышу, глаза по пять рублей, в них смесь страха и удивления. Потом дочь переводит взгляд туда, куда смотрю я — в сторону неизвестного ей дядечки. На личике отпечатывается жуткий восторг. Довершается эта картина детским писком на всю квартиру:
— УХ ТЫЫЫ!
Да там даже не простое «ух ты»… Там и покрепче можно вставить словечки, но не при детях ведь. Поэтому я сижу, вжавшись в тахту, и смотрю на целый дом
