Ночные ведьмы - Раиса Аронова

Как-то вскоре объявили набор на курсы инструкторов стрелкового спорта при районном совете Осоавиахима. Я записалась. Мальчишки подшучивали: "Ну какой из тебя стрелок!" Подруги пожимали плечами: "Чудачка". А через три месяца на моей груди красовался значок "Ворошиловский стрелок". На районных стрелковых соревнованиях заняла первое место. В школе на уроках военного дела бой винтовки проверяли по моей стрельбе. Этим успехом я целиком была обязана своему инструктору Сергею Сергеевичу Баулину. Он сумел найти нужную "жилку", правильно нацелить мой глаз. В атом, очевидно, ч заключается искусство учителя - помочь человеку найти себя.

..."Буду, милый доктор, думать об авиации, - мысленно возражала я врачу, возвращаясь с медкомиссии по тихим вечерним улицам Саратова. - И летать буду. Ну а пульс..."

Последующие две недели усиленно занималась гимнастикой, обливалась по утрам холодной водой, в институт и обратно ходила только пешком. И вот снова медкомиссия. Стою перед терапевтом. Спокойствие олимпийское. Вижу пишет: "Годна". От радости сердце опять заколотилось, "как у воробья". Но теперь не нужно было укрощать его. Бейся!

Учеба в институте, занятия в аэроклубе, в стрелковой секции, в хоровом кружке, гимнастика и, конечно же, институтские вечера, кино... Удивительно, как на все хватало времени? Молодость, говорят, вообще удивительная пора в жизни человека.

Наступила весна. И пришел долгожданный, волнующий момент - первый взлет... Яркое солнце, голубое небо, зеленая трава. Зеленый У-2 и десять курсантов в синих комбинезонах. Подходит инструктор Волков - молодой, среднего роста парень. Изучающе посмотрел на застывших по стойке "смирно" курсантов.

- Начнем?

Оп прошелся вдоль строя и неожиданно для всех сказал:

- Я думаю, что мы будем настоящими мужчинами и уступим первый полет единственной в нашей группе девушке.

Уже отработанными движениями забираюсь в кабину. А в душе все поет: сейчас поднимусь в небо! Короткий разбег и самолет в воздухе. Я огляделась вокруг... Тихое ясное утро. Лучи солнца, казалось, пронизывали псе вокруг. отчего становилось легко и весело. Лечу впервые в жизни! Впереди широкой серебряной лентой блестела Волга, а справа раскинулся родной город. Мне на мгновение показалось, что парю свободно, как птица, и стоит только взмахнуть крылом, как полечу вон туда, к заволжским степям... Но самолет круто развернулся и пошел на посадку. Управление было не в моих руках.

Я мало что поняла во время первого полета. Осталось только ощущение чего-то необычайного, свежего, радостного.

- Поздравляю с первым вылетом! - сказал инструктор, когда зарулили на линейку.

А пока мы летали, парни нашей группы нарвали где-то на краю аэродрома полевых цветов, и когда я вылезла из кабины, они преподнесли мне букет. От полноты чувств у меня затуманились глаза. Ребята дружным хором исполнили туш.

Подошел командир звена Ломакин.

- Ну, какое первое впечатление?

- Восхитительно! Теперь пи за что не расстанусь с небом!

После было много волнующих полетов - и первый самостоятельный, и захватывающие своей остротой "кувыркания" во время высшего пилотажа. Но тот, первый, все таки ярче всех врезался в память.

...Потом в мою жизнь вошло новое знаменательное событие. Было это уже глубокой осенью 1939 года.

Актовый зал института переполнен. Студенты и преподаватели собрались сюда. чтобы выдвинуть кандидата в областной Совет депутатов трудящихся. Я сидела где-то в задних рядах со своими однокурсниками. На трибуну поднялся Василий Максимович Кузьмин, студент нашей группы. Он пришел на учебу не со школьной скамьи, а после большой работы в советских и партийных органах. Мы всегда внимательно прислушивались к его словам, нередко обращались за советами и разъяснениями по разным общественным и житейским вопросам.

- Предлагаю выдвинуть кандидатом в депутаты студентку Аронову, - сказал Максимыч.

Я не поверила своим ушам. "Хоть бы предупредил"... - первое, что пришло на ум. "Почему? За какие заслуги? Ведь я ничего не успела еще сделать в жизни, самая обыкновенная девчонка"...

- Расскажите свою биографию, - попросили меня.

Взошла на трибуну и растерялась, обнаружив, что биографии-то почти и нет. Она оказалась до обидного короткой.

Родилась в 1920 году, здесь же, 6 Саратове. В 1938 году окончила школу. В комсомоле с 1930 года. После окончания средней школы поступила в институт и в аэроклуб. Вот и все... пока.

Родители? Этот вопрос смутил меня. Что сказать об отце? У меня к нему были сложные, противоречивые чувства. Еще во время первой мировой войны он, безусый юнец, был разведчиком. Прославился своей отчаянной храбростью, получил несколько ранений и три Георгиевских креста. Я любила отца за его боевое прошлое. После он много лет работал на железнодорожном транспорте, считался отличным специалистом. Был бы и сейчас всеми уважаемым человеком, если бы не увлечение вином в последнее время.

В 1936 году неожиданно уехал неизвестно куда. В душе у меня жила и любовь и обида на него. Ведь детям всегда хочется гордиться своими родителями, особенно отцами. И я могла бы гордиться отцом, не случись вот такое... А мама? Она хорошая, как и все, наверно, мамы. У нее ласковые, добрые руки, хоть и в мозолях - много лет работала прачкой, потом на .заводе. Немало горя хлебнула в своей жизни. Иногда, в минуты задушевной беседы, она говорила, поглаживая по моим жестким волосам: Учись, дочка", для тебя сейчас это самое главное в жизни. Я вот осталась малограмотной. Трудно мне..." Она пошла на тяжелую, неженскую работу только для того, чтобы я могла учиться в институте.

Но разве обо всем этом нужно говорить на собрании? Вероятно, не следует. Поэтому коротко ответила:

- Отца у меня нет. Мама работает на вагоноремонтном заводе маляром.

...Прошла предвыборная кампания, прошли и выборы, начались мои депутатские будни. А мне все не давал покоя вопрос: почему именно меня институт выдвинул в депутаты? Так и не ответив на него сама, решила обратиться к Василию Максимовичу, "духовному отцу", как называла его про себя.

- Видишь ли, Рая, - немного подумав, сказал Максимыч, - в институте есть много хороших людей. Есть, наверно, и не менее достойные, как ты сама говоришь. Но это в основном люди уже зрелые, с определенным жизненным опытом. Я не хочу сказать, что такие не подходят в депутаты. Наоборот, от них, может быть, было бы больше полезной отдачи. Но нам нужно растить молодежь, учить ее не только в институтах, но и на работе в государственных органах. - Он пытливо взглянул на меня. - Но ты ведь не подкачаешь, а? - И, одобрительно подмигнув мне, улыбнулся.

- Откровенно говоря, Максимыч, не знаю. Безусловно, буду стараться, но ведь этого мало! Нужны знания, опыт.