Киоск историй - Василий Владиславович Скородумов

Я спустился с гряды и вскоре оказался перед расщелиной. Узенькие дорожки, шириной едва ли больше моей стопы, выглядели не слишком-то надежно. Было бы очень обидно, пройдя такой путь, оступиться и упасть в бездонную пропасть. Да только вот ничего другого, кроме как идти вперед, мне не оставалось. Сдаться в шаге от заветной цели? Ну уж нет!

Я выбрал самую крепкую и надежную на мой взгляд дорожку и стал продвигаться по ней боком. Делал короткие шажки, одновременно стараясь удерживать равновесие. Хвала богам, ветер больше не налетал – то ли он услышал мои мольбы, то ли просто не доходил досюда.

Наконец я оказался на другой стороне впадины. Ноги, все это время находившиеся в невероятном напряжении, гудели как гонг, по которому ударили молотом. Однако я справился! Дошел!

Треугольник! Я уже иду! Я здесь, друг мой!

Прохлада, исходившая от Него, стала куда более ощутимой. В кои-то веки я мог дышать полной грудью. Ни с чем не сравнимое удовольствие!

Черное марево Треугольника покрылось рябью, призывая меня шагнуть внутрь. Медлить я не стал – просто взял и прошел сквозь портал. Навстречу дому.

До чего же холодно!

Где это я? Кругом только лед и снег. Я чувствую, как волосы на голове покрываются инеем. Дышу на замерзшие ладони, но не чувствую тепла. Лишь холодный пар вырывается у меня изо рта.

Я смотрю вперед и замечаю вдалеке слабое сияние. Щурюсь, напрягая зрение.

О, боги, за что вы так со мной?! Это не мой дом! Я попал в другой мир! В Царство вечного холода!

Крик отчаяния и ужаса вырывается у меня из глотки и эхом разносится по долине.

А там, на горизонте, пульсирует, будто смеясь надо мной, Голубой Треугольник…

Ожившие полотна

Когда первый луч солнца показался из-за горизонта, Редж уже не спал. Погруженный в свои думы он просто лежал и смотрел в потолок. Что-то тревожило его душу, необъяснимое чувство того, что сегодня обязательно произойдет нечто плохое, прочно засело внутри и никак не желало уходить.

Редж жил со своей женой Джулией в небольшом городке в паре часов езды от столицы и не знал бед. Денег всегда хватало – заказы поступали регулярно, его картины хорошо покупали даже за пределами страны. Имя Реджинальда Колтона работало уже само на себя, сделав его знаменитым художником, так что о своем необычном даре он вспоминал все реже и реже.

Все было прекрасно, поэтому Редж ума не мог приложить, что может пойти не так. В конце концов, он просто решил не забивать себе голову дурными мыслями. Чему быть, того не миновать.

Джулия, лежащая рядом, протяжно вздохнула во сне, дернула рукой и повернулась набок. «Интересно, что ей снится?», подумал Редж и тут же забыл об этом, обратив свой взор на восхитительные девичьи округлости, которые ему открыло так удачно сползшее покрывало. Будить любимую совсем не хотелось, но устоять было решительно невозможно – ладонь уже легла на упругую ягодицу и стала медленно ее поглаживать.

«Она такая теплая! Живая! Моя! Только моя!»

На этом он не остановился и, едва касаясь бархатной кожи, одними подушечками пальцев прошелся по стройному изгибу талии. Прижавшись носом к волосам Джулии цвета воронова крыла, которые источали нежный аромат клубники и яблок, Редж не спеша двигался все выше. Не помня себя от переполнявших его чувств и эмоций, он крепко, но в то же время ласково, обхватил рукой грудь Джулии и прижался к жене вплотную.

– Что ты такое творишь? – раздался еще сонный, но уже игривый голос Джулии.

– Не спится… – только и смог сказать Редж, задыхаясь от возбуждения.

– И поэтому ты решил и мне не давать спать?

Джулия повернула голову и страстно поцеловала мужа. А через секунду они стали единым целым и казалось, что ничто на свете не сможет разрушить их счастье…

После удачного начала дня, Редж, оставив супругу в постели, вышел во двор подышать свежим воздухом. Он сел в плетеное кресло и, откинувшись на спинку, стал смотреть на медленно проплывающие по небу облака.

Идиллию внезапно прервал громкий хлопок и яркая вспышка. От неожиданности Редж вскочил на ноги и увидел перед собой женщину, позади которой извивалась огромная змея-альбинос.

Художник сразу же узнал обеих. Колдунью с пышными белоснежными кудрями, одетую в платье из тончайшего шелка, едва прикрывавшее ее наготу, звали Камилла. Чудовище за ее спиной было также знакомо Реджинальду, ведь именно с его полотна оно и сошло в реальный мир.

Их появление не предвещало ничего хорошего. Теперь Редж понял, что предчувствие беды его не обмануло.

– Найти тебя оказалось не так уж и сложно, Реджинальд, – растягивая слова, произнесла Камилла. – Я бы даже сказала, ты и не прятался вовсе. Даже имя не сменил. Понимаю. Начинать с нуля ох как не просто…

– Зачем ты здесь? Что еще тебе от меня нужно? – спросил Редж сквозь зубы. Он едва сдерживался, чтобы не наброситься на женщину и собственноручно придушить, но понимал, что гигантская змея не позволит ему приблизиться к хозяйке.

– Все такой же пылкий, грубый! Как и тогда, когда мы в первый раз встретились. Этим ты мне и понравился, – Камилла мечтательно закусила губу. – Вернее, не только этим. Мне снова нужен твой талант. Надеюсь, ты его еще не утратил?

– Без понятия. Я уже несколько лет не пользовался им, – честно ответил Редж. – Дай угадаю – тебе понадобилась очередная зверушка?

– И все такой же смышленый! Ты не разочаровал меня. Пока что… Ты прав. Я хочу, чтобы ты нарисовал мне… дракона.

– Значит, огромной пятиметровой змеи тебе стало не хватать?

– Ты же прекрасно знаешь, рептилии – моя слабость. Герда получилась замечательной, ты постарался на славу, – Камилла наклонила голову своей любимицы к себе и звонко чмокнула ее в лоб. От этого зрелища Реджу стало не по себе. – Но она – не дракон. Драконы имеют ряд преимуществ перед змеями. Думаю, не нужно говорить каких?

– Хорошо, так и быть, я нарисую тебе дракона, но при одном условии – ты оставишь меня и мою жену в покое, чтобы мы о тебе больше никогда не слышали!

– Жена? Тебя можно поздравить?

– Благодарю, – без эмоций ответил Редж.

– Понятно, – скривилась Камилла, но тут же вернула самообладание и снова улыбнулась. – Что насчет дракона?

– Ты уже слышала мои условия.

– Слышала… Но давай договоримся, ты не будешь ставить мне условия, иначе и я,