Венский вальс для мечтательницы - Светлана Лубенец

Лиза вздохнула, достала мобильник и набрала номер Макаренко.

– Ну и чего тебе надо? – неприязненно произнесла Даша.

Лизе очень захотелось отключиться и даже запустить телефоном в стену, но она себя сдержала и, стараясь не повышать голоса, предложила:

– Может, послушаешь текст поздравления для Маринки?

– Неужели снизошла? – недоверчиво проговорила Макаренко.

Лиза не стала ее предупреждать о том, что текст не стихотворный, а просто прочла написанное. Мобильник долго молчал, а потом все-таки раздался голос Даши:

– Ну… вообще-то… ничего… Пожалуй, сгодится… Жаль, конечно, что не стихи… Но… в общем, принимается!

Лизино настроение улучшилось, и даже прорезался аппетит. Отключившись, девочка запустила ноутбук. Пока он загружался, она сбегала в кухню и поставила в микроволновку мисочку с супом.

Войдя в свою почту, Лиза обомлела. На последнем, еще неоткрытом ею письме стоял гриф «Важно!». Тема письма гласила: «Ваша подборка в коротком списке!» Девочка посмотрела на адрес отправителя. Ей прислали письмо из Австрии, с русскоязычного литературного конкурса «Молодые голоса в Вене». Трясущейся рукой Лиза с трудом навела курсор мышки на письмо и сделала клик. Она несколько раз перечитала его с начала до конца, пока наконец до нее дошел смысл написанного. Подборка стихов, которую она посылала на этот конкурс, в числе еще десяти вошла в список лучших. Всю десятку юных поэтов приглашали в столицу Австрии, Вену, чтобы в торжественной обстановке назвать имя победителя и двух лауреатов. Лизе захотелось плакать…

Приглашенная в Вену еле дождалась с работы родителей. Первым пришел папа.

– Меня пригласили в Австрию! – сразу выпалила Лиза, когда Игорь Михайлович только-только переступил порог.

– И кому ж ты там нужна? – удивился он.

Пока он раздевался, Лиза тараторила без умолку.

– Ну что ж, раз такое дело, надо ехать! – резюмировал Игорь Михайлович.

Лиза повисла у него на шее. Именно в этот момент в квартиру вошла мама.

– Какая трогательная сцена! – Ирина Алексеевна рассмеялась и, нарочито сдвинув брови, спросила: – А меня в этом доме кто-нибудь обнимать будет?

Лиза с отцом вместе обняли маму, и девочка единым духом выдала:

– А я еду в Австрию! Папа сказал, что надо ехать, раз я вошла в короткий список.

Поскольку мама тоже не знала про то, что дочь посылала свои стихи на конкурс, ей пришлось все рассказывать с самого начала. В отличие от отца, мама выразилась односложно, но решительно и категорично:

– Нет!

– Что «нет»? – осторожно переспросила Лиза.

– Ты никуда не поедешь!

– Почему? – Глаза девочки мгновенно наполнились слезами, которым она огромным усилием воли не позволила тут же пролиться.

– Потому что никто не может с тобой поехать… то есть полететь! Ни я, ни папа! У нас работа!!

– Так еще можно договориться… Лететь надо через неделю… как раз начнутся каникулы. Даже школу пропускать не придется. Визы у нас есть…

– Меня никто никуда не отпустит! – сказала Ирина Алексеевна. – В отпуске я уже была, а через две недели на мне будут целых два участка!

Лизина мама работала участковым терапевтом в соседней поликлинике, и ей действительно часто приходилось работать за коллег, ушедших в отпуск.

– А ты, папа… – с трудом прошептала расстроенная Лиза.

– А я… – Игорь Михайлович явно не знал, куда девать глаза. – Я думал, мама с тобой слетает… У меня проект горит… Ты же, доченька, знаешь… Как раз через две недели срок сдачи…

Папа был сотрудником научно-исследовательского института. Его отдел уже давно проектировал новую модель карьерного экскаватора. Папа часто брал чертежи домой и работал с ними на кухне, когда Лиза с мамой уже ложились спать.

– И как же… – вырвалось у Лизы, и она залилась слезами, убегая из коридора к себе в комнату. Там она упала на диван, уткнулась в плюшевую подушку в виде сиреневой черепахи и целиком отдалась своему горю. Это ж как можно не поехать в Австрию! Их же всего десять человек – претендентов на победу в поэтическом конкурсе, на который, как написано на сайте, было прислано свыше двух тысяч работ! Все приедут, прилетят, а она – нет… А вдруг именно ей, Лизе Ромашовой из Санкт-Петербурга, достанется первое место, а медаль или знак победителя некому будет вручить! А может быть, ее вообще в расчет не станут брать, если ее не будет в Вене!

Лиза горько плакала, но все же одновременно умудрялась прислушиваться к спору, который в коридоре затеяли родители. Поскольку слышно было плохо, пришлось срочно прекратить рыдать, но сквозь плотно закрытую дверь, кроме отдельных слов, все равно ничего нельзя было разобрать, и девочка решила плакать дальше. Это получилось легко – очень уж ей было себя жалко.

К ужину Лиза из своей комнаты не вышла, хотя слышала мамин голос из кухни:

– Семья! К столу! Все готово!

Через некоторое время за Лизой пришел папа. Он подсел к ней на диван, погладил по волосам и виновато сказал:

– Ну ладно тебе, Лизочек… Подумаешь, какая-то Австрия… Чего там хорошего-то… Одни австрияки…

Лиза отняла от лица промокшую черепаху и с укоризной в голосе произнесла:

– Вот что ты такое говоришь, папа!

Тут в комнату вошла мама, уперла руки в бока и спросила:

– И сколько мне вас ждать? Все же стынет!

– Я не буду ужинать, – буркнула Лиза и опять уткнулась в сиреневый бок черепахи. Слез уже не было, но и аппетита тоже, несмотря на то, что та порция супа, которую она после школы поставила разогреваться в микроволновку, съедена так и не была.

– Объявляешь голодовку в знак протеста?

– Нет… Просто не хочу…

– Лиза! – Мама подсела к дочери на диван рядом с мужем. – Мы с папой действительно не в состоянии лететь с тобой в Вену, и ты не можешь этого не понимать!

Девочка села на диване, поджав колени и прижимая к животу свою черепаху. Опять всхлипнув, она спросила:

– Мама! У тебя хоть когда-нибудь хоть кто-то из знакомых побеждал в поэтическом конкурсе?!!

– Нет… Но ты же еще не победила! Ты только вошла в короткий список! – наставительно сказала мама.

– А кто-нибудь из твоих знакомых когда-нибудь в такой список входил? Да еще в Австрии?

– Нет, но…

– Вот! А я вошла! И если вы не можете со мной лететь – ничего страшного! Мне уже не пять лет и даже не десять, а почти пятнадцать! И вы вполне можете посадить меня в самолет!

– Ну… прилетишь ты в чужой стране в аэропорт, и что дальше? Надо же и контроль пройти, и багаж получить, а ты языка не знаешь!

– Когда мы ездили в Финляндию и летали в Турцию, тоже ни финского, ни турецкого не знали. Но как-то справились! – не сдавалась Лиза. – Я пойду вслед за другими пассажирами, и все получится! Мы ведь именно так и делали в Турции!!

– Ира… – осторожно начал Игорь Михайлович, все так же искоса поглядывая на жену, – в Турции, если ты помнишь, нас в аэропорту встречал представитель отеля и держал над головой табличку с его названием. Заблудиться было просто невозможно! И, когда собрались уезжать домой, микроавтобус в аэропорт был подан прямо к отелю!

– А вас будут встречать в Вене? – спросила Лизу мама.

Девочке показалось, что дело сдвинулось бы с мертвой точки, если бы их действительно встречали, но на венском сайте было написано другое.

– Они не могут нас встречать, так как мы должны прилететь из разных стран и городов! Как они нас встретят-то?

– Вот! – Ирина Алексеевна победно взглянула на мужа: – Я так и думала! Эти юные дарования не по путевке летят! Кому они нужны? Действительно, не набегаешься всех встречать, машину еще для каждого гонять! Сколько в конкурсе было номинаций? – этот вопрос она уже задала дочери.

– Ну… я не считала… – промямлила Лиза. – Поэзия… проза… публицистика… исследовательская работа… Может быть, я что-то еще забыла, но четыре – точно…

– Множим четыре на десять победителей в каждой номинации, выходит – сорок человек… Кто-то заболеет или по другой причине не сможет прилететь… Пусть останется тридцать пять. Тоже много! Разумеется, никто не будет встречать в аэропорту тридцать пять разных рейсов! А потому я считаю тему закрытой!

Ирина Алексеевна резко рубанула рукой воздух, поднялась с дивана, еще раз пригласила семью на ужин и вышла из комнаты.

– Лизочек, а ты не узнавала, есть ли еще кто-нибудь из Питера в коротких списках? Ну… хотя бы в другой номинации? – спросил Игорь Михайлович. Дочь поняла, что отец хочет ей помочь – пристроить к какой-нибудь семье, но она точно знала, что из Санкт-Петербурга победителей, кроме нее, нет. Она так и сказала:

– Из Питера никто не летит, папочка…

– Ну… – он развел руками, – сама видишь, никак не получается… Пойдем-ка все же поужинаем. Сегодня мама приготовила твои любимые картофельные котлеты с грибным соусом!

Лизу не обрадовали ни котлеты, ни соус, но ссориться с мамой ей тоже не хотелось. С большим трудом девочка все же проглотила одну котлету, но вкуса ее почти не почувствовала.