Кай из рода красных драконов 2 - Кристиан Бэд

— Симпатичнее стал? — пошутил я.

— Не, — тряхнула головой Шасти. — Но тоже ничего мордашка. Вот только всё равно заметно будет, что ты не мальчишка, которому не светит удача в родной деревне, а воин.

— Ну да, — кивнул я. — Ичин говорил, что надо в землю смотреть и не высовываться.

— Да не сможешь ты смотреть в землю! — взвилась Шасти. — В тебе же гонора — мешок целый! К тебе мальчишки твоего рода даже подойти боятся! Ты смотришь на них, как… Как…

— Как Ленин на буржуазию? — подсказал я.

— Чего? — возмутилась Шасти. — И словечки твои непонятные! Скрывать надо, что ты — человек образованный! Откуда у нищего зайца такие слова!

— Да буду я скрывать, буду!

Плеснул воды на камни, а то — больно уж разошлась моя мелкая. Так и хочется обнять и показать, кто тут девчонка, а кто тут мальчишка.

Интересно, а Ичин с Майманом всё-таки явятся в баню, или это меня так подставили?

— Не будешь! — продолжала ругаться Шасти. — Ты не видишь себя со стороны! Не сумеешь! Ты — как волк твой дикий, чуть что — рычишь на всех!

— И что? — рассмеялся я.

— А то, что это здесь тебя терпят, такого важного! А там — разоблачат и убьют!

— Ну, значит, судьба у меня такая, — смех меня прямо-таки разбирал. — Тенгри видит!

— Ой, дурак!

— Слушай, а обратно мне как? Вдруг потом свои не узнают? Сейчас-то не надо бы этим лицом светить. Я доверяю своим, но всё-таки…

— Это ты правильно говоришь, — согласилась Шасти. — А нож у тебя есть? Дай мне его потом, я заговорю лезвие. Порежешь кожу, чтобы кровь выступила — и личина спадёт.

— Годно, — кивнул я. — Хорошее колдовство. А если другим ножом порежут — не спадёт?

— Нет, только этим.

— Умеешь же ты, — похвалил я девушку.

Зря я на неё ругался. Столько разных трав собрать — это она, наверное, весь день бегала. А я думал — играет.

Шасти фыркнула и стала мыть волосы, испачканные маслом. А я опять плеснул воду на камни, чтобы не смотреть на неё, но всё равно видел её, полускрытую паром. Блии-н…

Всё-таки у Камая развитие в этом плане было не чета моему. И никакой робости. Наоборот возникала уверенность, что девчонки у него уже были. И он хорошо знает, что с ними делать.

Жена моя непутёвая мылась и ругала меня:

— Ну вот как ты там один? Колдовать толком не умеешь! Куда без своего меча попрёшься, а?

Я только рассмеялся в ответ:

— Я ж шпионить, а не воевать пойду. Это ненадолго совсем. Назовусь зайцем, запишусь в волчьи воины. И они сами отвезут меня к Белой горе, да ещё и с охраной. Обряд с волчатами проводить надо там, это без вариантов. Я проберусь, куда нужно. Гляну изнутри, что там и как. И тут же смоюсь.

Шасти вдруг отставила ковшик и сказала:

— Ага, смоешься ты! А стражу как усыпить? А другим парням глаза отвести? Решено! Я возьму мужскую одежду и с тобой пойду!

— Чё? — не понял я.

— С тобой пойду, я сказала!

— Ах ты, мелкая, глупая, невоспитанная женщина! Да ты же мне руки свяжешь! А если случится с тобой чего? Как я тебя вытаскивать буду, ты подумала, а?

— Да я знаю больше тебя! Я вполне могу за себя постоять! — рассердилась Шасти.

— Это ты-то? Ты забыла, как мы с тобой ночью дрались! Да ничего ты с парнем не сделаешь, если у тебя молнии кончатся! Даже не вздумай! Никуда не пойдёшь, поняла⁈

— Пойду!

Я вскочил, схватил Шасти, но поскользнулся на мокрой мыльной траве, и мы вместе свалились на землю.

— Не пойдёшь, я сказал!

Она сдавленно пискнула.

Женское тело подо мной было мокрое, горячее…

— Вот же шустрит-то как с девками-и! — раздался над головой насмешливый голос Маймана. — То-то дочка мне говорит — пристаёт ко всем бабам подряд! Уже и в бане какую-то повалил!

— Да это жена его, — пояснил Ичин. — Видишь, тощенькая?

Шасти заверещала, выворачиваясь из-под меня. И я угрюмо поднялся навстречу обоим вождям, скрывая её отступление.

Не хватало ей ещё на других голых мужиков смотреть. Одного-то ещё много!

Огрызнулся:

— Ещё дольше бы шли, я бы десяток сюда затащил!

— Силён! — обрадовался Майман. — Ну-ка, мордой-то повернись? Глянь, Ичин? На кого схож теперь?

И я понял: они знали, что Шасти делает со мной в бане! Наверное, устали ждать и захотелось посмотреть на результат колдовства.

Я повернулся, давая им рассмотреть себя в полутьме и пару.

— Хорошая личина! — оценил Ичин. Зрение у местных было на высоте. Никаких компьютеров и смартфонов у них не имелось, чтобы до времени его посадить.

— Если сам не проговоришься — никто тебя не узнает! — провозгласил Майман и потянулся за берестяным ковшом. — А ну-ка, добавим парку!

Утром я проснулся ещё до света. Сонный, как муха, но всё равно надо было вставать.

Ночевали в аиле Майи. Полночи я уговаривал Шасти, что всё со мной будет нормально, что вернусь и даже принесу ей яшму и бирюзу, о которых она мечтала.

В здешних бусах моей жене не хватало ярких камней, я пообещал достать.

Шасти успокоилась наконец. И даже дала мне несколько дельных советов. Я обещал, что буду максимально осторожен. Какой мне смысл погибать?

Вторые полночи я прощался с Майей и братьями.

Говорили и по делу, и просто так. Расспрашивал про