Таганский перекресток - Вадим Панов

Выбравшись из затора, Борис прорвался сквозь поток уходящих на Таганскую машин и вернулся на разворот.

«Ушла? Некогда? Ну и ладно! И черт с тобой! Нашла мальчика, блин!»

Выехать на Большие Каменщики, затем на Андропова и домой. Приехать в большую квартиру, обставленную дорогой мебелью, плеснуть в бокал немного коньяка и усесться перед телевизором.

«В конце концов, именно ради этого я и отменил назначенные на вечер деловые переговоры! Мне надо отдохнуть».

Он хотел вернуться домой.

Он не хотел возвращаться домой.

«Или все‑таки купить цветы и отправиться к музыкальному училищу?»

И снова проехал мимо съезда на Большие Каменщики.

«Черт!!»

Пивоваров пристроился в хвост большому черному «Лендроверу» с иногородними номерами, аккуратно повернул следом на развороте, проехал еще несколько метров и вновь встал. Два ряда, уходящие па Большие Каменщики, несмотря на горящий зеленый, не двигались.

– Что за хреновина?!

Борис выскочил из салона.

– Когда поедем?

– Вернитесь в машину! – распорядился стоящий у обочины милиционер.

– А когда поедем? Опять авария, что ли?

Судя по всему, всклокоченный вид Пивоварова произвел на постового нужное впечатление: мужчина сильно торопится, мужчина нервничает. Взгляд милиционера чуть смягчился.

– Если спешите, езжайте по Таганской. Большие Каменщики перекрыты – ждем кортеж.

– Черт!

Милиционер сделал вид, что не услышал последовавшее далее ругательство. Усмехнулся и отвернулся.

Пивоваров вернулся за руль и торопливо выехал следом за черным джипом.

Опять светофор, опять по кругу… Марксистская все еще перекрыта. Хвост на Таганскую тянется от Больших Каменщиков, а улица узенькая, да и на пересечении с Абельмановской вечная пробка.

«Надо выехать на набережную!!»

«Лендровер» неожиданно остановился, замигал аварийными сигналами.

– Блин! Только этого не хватало!

Борис включил поворотник, посмотрел в правое зеркало, чуть повернул руль, дожидаясь момента, когда можно будет перестроиться. На противоположной стороне улицы висел указатель: «„Круг Любителей Покушать“ ресторация» и стрелка в сторону Воронцовской, но добраться до ресторана можно было только пешком – Воронцовка односторонняя.

«Может, пойти пообедать? – Борис вспомнил, что уехал из офиса, так и не поев. – Ладно, ближе к дому…»

– Слышь, мужик! – Водитель джипа постучал и окно. – Открой.

Борис опустил стекло:

– Что случилось?

– Мужик, ты чего за мной едешь? – поинтересовался джиповод.

Пивоваров опешил:

– Я не за тобой, я сам по себе.

– Волну не гони, мужик, ты уже двадцать минут на моем бампере сидишь как приклеенный.

«Двадцать минут?! – Борис перевел взгляд на часы. – Сколько времени было, когда вышла Даша? Кажется, половина… или меньше? И почти сразу же я оказался за „Лендровером“… Нет, не сразу…»

– Убедился?

Убедился Пивоваров лишь в том, что не может вспомнить, сколько времени он крутится по едва шевелящейся Таганке. Но спорить с угрюмым джиповодом Борис не стал. Вместо этого он тоже включил аварийку и вышел из машины.

Помолчал, после признался:

– Свернуть не могу.

– Да ну? – прищурился джиповод.

– Вот тебе и «да ну»!

Шоферы, вынужденные объезжать остановившиеся в левом ряду автомобили, бросали на Пивоварова и владельца «Ленлровера» недобрые взгляды. Один, видимо, особо нервный, даже опустил стекло и поинтересовался:

– Чего встали?

– Не видишь – разбираемся, – отрезал джиповод.

«Вольво» и «Лендровер» почти соприкасались бамперами, и разобрать, действительно ли случилась авария, не представлялось возможным. Нервный поехал дальше.

– Любопытный какой, – пробурчал Пивоваров и достал сигареты.

– Дай закурить, – поколебавшись, попросил джиповод.

– Бери.

– Спасибо.

– На здоровье.

Джиповод хмыкнул. Закурил. Пустил дым. Подумал и цветасто выругался.

– Силен, – одобрил Пивоваров.

– Станешь с вами, – проворчал джиповод. – От одних ментов уже тошнит. Как увидят чужие номера на приличной машине, так сразу: стой! Достали, блин!

– Ты чего злой такой? – поинтересовался Борис. – Бандит, что ли?

– Я?

– Ты.

Джиповод вдруг понял, что выбрал не самую лучшую линию поведения. Демонстрация плохого воспитания даже в каменном веке не считалась признаком хорошего тона.

– Не, я нормальный, – вздохнул джиповод. – Я по делам в Москву приехал, а заодно жену с детьми привез. Они сейчас в центре гуляют. Красная площадь, там, собор Блаженного, парк Александровский и…

– Сад, – машинально поправил его Борис. – Александровский сад.

– Один хрен, – буркнул джипопод. – Главное, что они там меня ждут, а я здесь.

– Заблудился?

– Нет. – Мужик отвел глаза. – Я… я уже почти час по этой площади катаюсь. Мне на Садовое надо, а я выехать не могу.

Он помолчал, ожидая насмешливого возгласа или в крайнем случае кривой ухмылки. Не дождался. Пивоваров задумчиво курил.

– Чего молчишь?

– Думаю.

– О чем?

«Первый раз я проскочил поворот, потому что заболтался с Дашей. Затем случилась авария. Затем я снова задумался. Затем оказались перекрыты Большие Каменщики… Не слишком ли много совпадений?»

Привычка требовала рассуждать логически. Найти, где ошибка в алгоритме, и исправить ее. В крайнем случае – принудительная перезагрузка.

Вот только отчего‑то не хотелось следовать логическим построениям.

Точнее, появилось чувство, что они не верны.

– Получается, я в твоем хвосте оказался, – медленно произнес Пивоваров.

– В каком еще хвосте? – не понял джиповод.

– Комету представляешь?

– Ну?

– Впереди ядро, за ним хвост. Понимаешь? Ядро и хвост – это одно целое, комета. Ты заблудился, а я поехал за тобой, угодил, так сказать, в хвост и тоже…

Пивоваров замолчал.

– Что «тоже»?

– Я понятия не имею, сколько уже верчусь по Таганке. Ты говоришь двадцать минут. А мне кажется, что больше.

– Врешь!

– Зачем?

Джиповод взмахнул руками:

– Во дела! Ты же местный!

– И что с того?

– Знать здесь все должен!

– Я знаю. Но повернуть на нужную улицу не могу. То одно мешает, то другое.

Мужчины закурили еще по одной.

– Пробка рассосалась, – рассеянно заметил джиповод.

Столкнувшиеся в начале Марксистской машины растащили. Проезд на Большие Каменщики открыли. Таганка зажила обычной жизнью, затормозившие было автомобили отправились по своим делам.

– Может, попробуем поехать?

– Ты веришь, что вырвемся?

Джиповод поразмыслил и покачал головой:

– Нет.

– Тогда не стоит пробовать.

– Но выбираться как‑то надо.

– Согласен.

Джиповод раздавил каблуком окурок и предложил:

– Пошли в церковь.

– Куда?

– В церковь. – Джиповод мотнул головой в сторону стоящего у метро храма. – Сами не выберемся. Помощь нужна.

Пивоваров неуверенно почесал в затылке:

– Э‑э…

– Ты со мной?

– Не знаю.

– Атеист, что ли? – осведомился джиповод.

– Да нет, крещеный.

– Тогда не сомневайся – пошли.

– А машины?

– А что им будет? Аварийки включенные оставим, и все. Кто сунется?

– А менты? Еще эвакуатор вызовут, черт бы их драл…

– Менты решат, что мы столкнулись и пошли их искать.

– Логично. 

– Эй, подожди! Слышишь? – Борис вдруг с ужасом понял, что так и не узнал имени товарища по несчастью. – Не убегай!!

В какой момент они разошлись?

Наверное, на пешеходном переходе. Когда загорелся зеленый сигнал, джиповод уверенно двинул на ту сторону улицы, а Пивоваров замешкался, прислушиваясь к странному телефонному разговору, что вела стоящая слева женщина.

– Илья? Не может быть!

Лицо превратилось в застывшую маску ужаса и горя. Она пошатнулась, Борис даже дернулся, собравшись поддержать женщину, но она справилась. Прошептала:

– Как это случилось? – Но не дослушала ответ. – Подождите! Как? Как, вы сказали, его зовут? Илья Григорьевич? Нет, девушка, вы ошиблись, у меня есть знакомый по имени Илья, но он не Григорьевич и совсем не собирается умирать. Да. Я разговаривала с ним час назад. А когда умер ваш знакомый? Вчера? Вот видите. Вы просто ошиблись номером.

В голосе женщины отчетливо звучало облегчение: «Надо же, как все хорошо получилось. Сначала я подумала, что речь идет о моем Илье, а эта глупая курица просто ошиблась! Идиотка малолетняя! Кто ее учил с телефоном обращаться?»

– Очень жаль, что ваш Илья Григорьевич скончался. Примите мои соболезнования.

Она убрала телефон в сумочку и быстрым шагом направилась к метро.

Она улыбалась.