Когда играют все (СИ) - Иванова Татьяна Всеволодовна

Даже не вопрос. Утверждение. И мгновенное продолжение.

— Альвес, ее надо обыскать.

Фенелла резко вскинула голову, оскорблено посмотрела прямо в непроницаемое лицо короля. Но в следующую же секунду подумала, что Меланара вела бы себя по-другому.

«Чаще вспоминай обо мне, Фенелла. Я обязательно помогу тебе, даже из-за смертных врат. Ведь ты одна у меня».

И девушка примирительно улыбнулась. Сразу же поняла, что де Карседа медлит исполнять прямой приказ своего повелителя.

— Ваше величество, благородные доны, — снова скромно опустив голову, мягким голосом заговорила девушка, — волшебство основывается не на внешнем предмете, а на внутреннем даре. Именно его старая волшебница, умирая, передала в какой-то степени мне. Поэтому обыскивать меня бесполезно.

— Альвес, ты ей веришь? — его величество откинулся назад в седле и переставил буравить девушку взглядом.

— Несмотря на простую одежду, перед нами благородная донья, ваше величество. Она не станет лгать своему королю.

И вправду, Фенелла интуитивно чувствовала, что такому королю, как тот, что искусно удерживал сейчас на месте игривого молодого вороного жеребца, лгать действительно не стоило.

— И… я не хотел бы подвергнуть такому унижению, как обыск, даже простую селянку, не говоря уж о благородной даме, — решительно закончил рыцарь. Девушка тут же ему благодарно улыбнулась.

— Благородная донья? — с подчеркнутым сомнением переспросил король де Карседу. Затем обратился к девушке. — Донья Фенелла?

Фенелла снова низко склонилась перед его величеством, провисая в руках державших ее воинов.

— Являясь благородной дамой, вы будете преданно служить королю Остарии?

— Да, ваше величество, — твердо ответила девушка. Иного ответа такой вопрос не предполагал. — Я сделаю все, что в моих скромных силах.

— В таком случае, вы поедете со мной в Вальямарес. Нам потребуются ваши скромные услуги.

— Да, ваше величество. Я ваша преданная слуга, как и все жители Остарии.

Только тогда, повинуясь жесту короля, два воина отпустили молодую волшебницу. Фенелла улыбнулась им признательно. Теперь она могла бы и исчезнуть, но это было бы неправильным. Не стоило сбегать от короля страны, в которой она жила. И ладно бы, жестокого короля. Но его величество Боэланда в Остарии любили, на него возлагались надежды на улучшение жизни. И пока что он эти надежды оправдывал.

— Но не могли бы вы, ваше величество, все же сказать, какие именно услуги от меня потребуются. Вполне возможно, что я просто не в силах буду вам помочь.

— Нет, не смог бы, — сдержанно усмехнулся король, пристально глянув в глаза молодой девушке. — Это не те вещи, которые я могу обсуждать прилюдно. Но ведь вы понимаете, донья Фенелла, что мы ехали к вашей наставнице за помощью. Никто не потребует от вас больше того, что могла сделать эта… старая женщина.

Последние слова он выделил голосом, подчеркивая, что понимает тревогу молодой девушки, оказавшейся в мужской компании, и обещает, что насилие ей не грозит. Ничего большего, чем такой намек, Фенелла от короля потребовать не могла. И эти слова он произнес только потому, что признал ее право называться благородной дамой.

Вальямарес, столица Остарии располагалась на высоком холме на правом берегу Сароны, где-то в полусотне миль от берега моря.

— Накиньте капюшон, донья Фенелла, — тихо сказал де Карседа, который и вез девушку практически на своих коленях. Фенелла изо всех сил, но, кажется, не слишком успешно, пыталась скрыть от своих спутников смущение из-за такого способа перемещения, несколько раз уже собиралась признаться, что в одну секунду может оказаться на дворцовой площади, причем вместе с конем де Карседы и им самим в придачу. Но тревога за последствия каждый раз связывала ей язык. Лучше бы никому не знать, на что способна пойманная волшебница. Ее мать открылась за всю свою жизнь только одному человеку — своему ученику Сиду Оканнере. И Фенелла молчала, точно оцепенев, всю длинную дорогу от моря до столицы.

Серые базальтовые стены Вальямареса с прямоугольными зубчатыми башнями выглядели внушительно на фоне золотисто-голубого вечернего неба. Знаменосец королевской свиты еще у подножия холма развернул стяг с гербом королевской династии: белый единорог и три золотые короны на лазоревом фоне. Поэтому в город их пропустили, не задерживая и ни о чем не спрашивая.

Столичный королевский дворец всегда, еще со времен ее детства, поражал Фенеллу красотой. И сейчас она, забыв о собственном затруднительном положении, залюбовалась резным фасадом с изящными сдвоенными полуколоннами, фланкировавшими стрельчатый четырехступенчатый портал главного входа. В основе своей дворец был четырехугольной крепостью с четырьмя мощными башнями по углам и, по слухам, в подлинности которых Фенелле предстояло очень скоро убедиться, красивейшим внутренним садом. За прошедшие со времени создания крепости столетия мастера видоизменили древнюю крепость, в частности, украсили фасад выступающей на несколько локтей вперед центральной частью с резьбой, полуколоннами и изящным входом.

Всадники королевской свиты обогнули дворец и попали во внутренний двор через боковые ворота, также украшенные стрельчатым порталом, ненамного уступавшим по изяществу и количеству резных украшений парадному входу. За воротами находились конюшни. Де Карседа осторожно спустил Фенеллу на землю. И, пока рыцарь передавал коня подбежавшему конюху, девушка любовалась цветущими ветками старого апельсинового дерева, свешивавшимися из-за каменной стены, разделявшей двор с конюшнями и, видимо, внутренний дворцовый сад.

«Хотя бы в королевском дворце побываю».

Ей было достаточно один раз увидеть место, и потом она могла в него свободно переместиться.

— Пойдемте, донья Фенелла, — тихо сказал король. — Я уверен, что вам понравится дворцовый сад.

Действительно, апельсиновые деревья, склоняющиеся над водной гладью прямоугольных каналов с колоннадой водометов, темные кипарисы по углам каналов, вьющиеся и стелющиеся розы повсюду завораживали своей красотой. По мощеным гранитом дорожкам важно бродили павлины, по-свойски бегали горлинки.

— Ниже капюшон, опустите голову, — прошептал девушке ее спутник.

По дорожкам сада, вроде бы не замечая его величество, прогуливались несколько дам в сопровождении кавалеров.

Король провел свою спутницу в одну из четырехугольных башен на площадку третьего этажа. С площадки вверх вели несколько ступенек.

— Вам наверх, — по-прежнему, еле слышно произнес его величество. — Рядом с вами покои графа де Карседы, — он поднялся вверх, открыл небольшую, но массивную дубовую дверь и приглашающим жестом взмахнул рукой. Фенелла последовала за ним.

— Успокойтесь, донья Фенелла, — мягко сказал король, плотно закрыв за собой входную дверь. — Вы ведь находитесь рядом со своим королем, — и он неожиданно обаятельно улыбнулся.

Но девушка совсем не чувствовала в себе соответствующего трепета. В темноволосом, сероглазом человеке совсем не с медальным профилем рядом с собой, она видела молодого и достаточного привлекательного мужчину; и все произошедшее с ней в этот день с каждой минутой нравилось ей все меньше и меньше.

— Жаль, что после нескольких дней жизни в этом чертовом дворце ваша сельская скромность, которая вас так украшает, пропадет бесследно, — вздохнул наблюдавший за ней Боэланд. — Оцените, как я вас поселил. Видите, плотный запор на входной двери, — и его величество задвинул массивную щеколду. — Рядом покои графа де Карседы. Он, если вы не знаете, недавно женился, любит свою жену без памяти. Для вас Альвес де Карседа — надежный защитник. Теперь смотрите дальше, — король уверенно прошел через первую комнатку, обитую светло-серыми гобеленами с серебряным узором, искрящимся в вечернем солнечном свете. Разноцветные лучи изливались в комнатку из двух высоких узких окон, сквозь цветные витражные стекла. Вслед за Боэландом Фенелла прошла в спальню с точно такими же гобеленами, как и в первой комнатке. Только, если там массивная мебель из темного дерева была расставлена вдоль стен, то здесь высокая кровать размещалась в центре комнаты. Его величество прошел спаленку насквозь.