Безумные сказки Андрея Ангелова-2 - Андрей Ангелов

— Шевелюрку пригладь, пред гостями неудобно, — проворчал апостол. — Спал, что ли, а?

— Ну, — Голиаф лениво скользнул рукой по торчащим волосам.

— Проводи раба Божьего Егора и подыщи ему приличное жильё. Всё понял?

— Ну.

— Болт гну! — не сдержался апостол. — Шевелись!

Голиаф махнул рукой, призывая следовать за ним. Крутиков, ошарашено глядя на великана, повиновался.

Привратник глянул на наручные часы, скучающе помотал головой… посмотрел в сторону ушедших. На широкой белой полосе дороги, пролегавшей посреди равнины, отчётливо виднелись две фигуры — большая и маленькая. Голиаф и Егорка. А ещё… Там, среди полей, апостол Филипп сеял землю. Зачем он это делал в райском саду — непонятно, вероятно, не мог не сеять. Картина была до зевоты привычной, поэтому Владимир с наслаждением зевнул. Но вдруг… В знакомой обычности увиделся необычный элемент. Привратник проглотил зевок, прищурился, приставил ладонь ко лбу и пробормотал:

— Кого там ещё несёт, а?

По дороге, размахивая руками, мчалось Нечто. Вот оно приблизилось. Стало видно, что это никакой не элемент, а мальчишка, лет тринадцати. Голое по пояс тело, коричневые шорты, выгоревшие на райском солнце волосы.

— Дядя Вова! Дядя Вова! — подбежал пацан. — На сегодня назначена Благостная Весть!

— Экий ты раскрасневшийся! — заметил апостол.

— Сегодня Благостная Весть, — повторил юнец, тяжело дыша.

— С чего ты взял, Агнец?

— Там объявление висит, — мальчишка махнул рукой куда-то за поля, — за подписью Благодатного. Приписка есть — только для избранных Двенадцати!

— Ни… хрена себе! — вырвалось у апостола. Он на секунду задумался, потом вымолвил. — Спасибо, Агнец. Ступай. Хотя… подожди-ка. — Дядька обшарил карманы рубахи, ничего там не нашёл, кряхтя, приподнялся с кресла. Нащупал в заднем кармане штанов пластик жевательной резинки, протянул. — На! Скушай жевательную резинку.

Агнец выхватил жвачку, мигом сорвал обёртку и засунул пластик в рот. Подпрыгнул на месте, и убежал прочь.

Владимир огладил залысины и придвинул к себе компьютерную клавиатуру. Сейчас не до страданий по табаку, надо круто отвлечься! Несколько щелчков мыши и на мониторе возникло Боевое окно с Площадкой, по краям которой стояли Ангел и Бес, готовые к схватке! Пиратская версия игры, потому что непиратской версии не существует в природе.

Апостол Андрей полулежал на уютном диванчике — в чистой комнатке, держа в ухоженных ручках рогатку: оружие из дерева в виде буквы Y К верхним концам рогатки привязана резинка, благодаря которой оружие являлось оружием. Кладешь камешек в резинку, оттягиваешь её и… отпускаешь. Камешек летит к цели… Целями здесь были мухи. Любовно привязанные ниточками за лапки, а другие концы ниточек аккуратно прилеплены к стене скотчем.

Последняя живая муха судорожно дрыгалась, от двадцатки её соплеменниц на стене осталась красно-зеленая каша. Андрей оттянул резину с положенным туда камешком… И отпустил. Еле слышный свист — муха превратилась в размазанное пятно!

— Есть! — сосредоточенно выдохнул апостол. Он соскочил с диванчика, подошел к стене и внимательно изучил мушиное кладбище. Грустно пробормотал. — Почему в Эдеме нет мух?.. Обидно…

Не приживаются мухи в райском саду! По Божьей воле. Приходится доставлять мух с Земли! По воле апостола. Так и существуем…

Послышался стук в дверь. И бодрый мужской голос выкрикнул:

— Эй, Андрей! Это, блин, Матфей. Отворяй! Привезли контрабандных мух.

Ах, игральные карты! Все преходяще, кроме Вас! Всегда и всюду, и во веки веков!

В просторной комнате, за столиком, два апостола входили во грех:

— Очко, Сережка, — задумчивый апостол Григорий вскрыл прикуп.

— Ммм… Тебе везёт, Гриша, — заметил визави — курчавый, с небольшой плешью, мужчина. В больших по форме диоптральных очках. Апостол Сергей.

— Ну, — дородный Григорий наморщил лоб. — Ты мне должен в итоге…

— …двадцать щелбанов, — Сергей боязливо провёл рукой по кудрям.

— Если хочешь, я поставлю только пять, — как бы между прочим заметил Григорий. — Только дизелей…

— Как это, дизелей?

— Ну очень просто. Смотри, — Григорий положил на стол ладонь, отогнул средний палец и щёлкнул им по столешнице. Раздался мощный стук, колода подпрыгнула.

— Ой! — покачал головой Сергей. — Это побольнее будет. — Он в нерешительности поскрёб подбородок.

— Ты не бойся, — уговаривал Григорий. — Всего пять. Тем более, я могу поставить через каску! — Апостол подошёл к шкафу, достал с полки мотоциклетный шлем. Надел шлем на голову приятеля, легонько ударил по шлему кулаком: — Ну, больно?

— Неет…

— Ну видишь! Не чувствительнее комариного укуса! Ну, можешь закрыть глаза, дабы попусту не пугаться.

Сергей послушно закрыл глаза.

Григорий вытащил из-под дивана бейсбольную биту и с размаху врезал по голове, прикрытой каской. Потом ещё раз, ещё… После пятого удара бита исчезла под диваном. Сергей открыл глаза:

— Твою маму! — снял каску, на лбу взбухла здоровенная шишка, ощупал её пальцами. — Ммм! Не больнее комариного укуса!? — Придвинулся к столу, собрал карты. — Я требую реванша!

Григорий пожал невозмутимыми плечами.

И тут в дверях возникла целлюлитная фигура апостола Валентины.

— Вы, короче, просили ссудить денег, — «пропитым» голосом сказала фигура.

— Сегодня Благостная Весть! — зазвенел где-то вблизи голос Агнца. — Эй-эй, апостолыыы!..

— Вот твой контрабандный кот! — веско сказал апостол Матфей, держа за шиворот большого пушистого сибирского кота.

— А можно было взять кота, у которого шерсть покороче? — недовольно спросил апостол Эрнест. — Эм. Вообще-то мне кота треба для опытов, а не как мягкую игрушку!

Кот опасливо мяукнул.

— Отличный кот, блин! — не согласился Матфей.

— Ладно, — размыслил Эрнест, трогая мочку уха. — Давай хоть такого кота!

Кот был передан в обмен на злато. Апостолы пожали друг другу руки и разошлись.

— Эй, паренек, — обратился Эрнест к коту. — Будем работать с тобой во имя Науки! Станешь подопытным котом! А после опытов я тебя отпущу и дам рекомендацию. У меня есть знакомая пантера… эм, здесь — в Эдеме, и ей нужен детеныш. Я договорюсь с ней, даже не сомневайся!.. — Апостол походу монолога ловко привязал лапы кота к операционному столу. — Для начала надо взять кровь на syphilis! Сейчас разыщем у тебя локтевую вену и возьмем забор…

Кот являлся не просто контрабандным, а ещё и девственным, и поэтому сифилиса у него не могло быть по определению. Априори, — если хотите, апостол! Но. Разве для упертых ученых такие мелочи являются тормозом к действиям? Наверняка нет! И посему кот не стал мяукать, а лишь обреченно вздохнул. Коты тоже умеют вздыхать.