Да не оскудеет рука дающего - Андрей Царев

— Не знаю. Ты же помнишь, у меня с историей всегда были нелады. Давай заглянем в будущее.

На экране замелькали какие-то фантастические пейзажи: дома на тонких ножках, похожие на водонапорные башни, и все такое прочее.

— Да, попробуем что-то конкретнее. Кто выиграет чемпионат мира по футболу в этом году? — опять спросил Раймонд.

Экран погас, и выплыла надпись: «Информация засекречена».

— Вот так. Как до дела доходит… Это тебе не под платье Катрин заглядывать. Что же он еще может?

— Вызывать души умерших?.. Что скажешь о Наполеоне?

— Нет. Давай попробуем вызвать дух ее создателя.

И вскоре с друзьями беседовал сам Фердинанд Айзенштайн, сумасшедший старик, которого десять лет никто не хотел слушать и лишь один Раймонд Дюрер хотя бы попытался аргументировано поговорить о его работе, а Грэг Питт угостил его чашечкой кофе..

«Ребята, то, что вы видели, — это пустяки. Я успел далеко не все. В частности, вы не сможете получить ответ на некоторые важные вопросы, потому что правильный ответ может вызвать неустойчивое состояние мира. Пока я был жив, я не мог контролировать этот процесс изнутри. Понимаете, душа, она одна. Или я здесь, или там. Теперь я там. И ничто не мешает мне стать настоящим джинном. Нужно только подключить компьютер к Глобальной сети».

Раймонд со значением подмигнул Грэгу и вышел из комнаты. Грэг нашел его в коридоре. Уединяться по идее было бесполезно: они уже убедились — машина, если у нее есть воля, может увидеть все, что захочет. Но, тем не менее, привычки сильнее нас.

— Здесь что-то не то! — без обиняков сказал Раймонд другу. — Темнит старик.

— Очень может быть. Но с другой стороны, что мы можем? — Грэг развел руками.

— Не подключать.

— А смысл? Он может обидеться и замолчать. А так он человек вроде бы вменяемый…

— Хорошо. Но сначала поспрашиваем. Друзья вернулись в лабораторию.

— Зачем тебе сеть? — начал расспрос более решительный в критический момент Раймонд.

«Мне нужен доступ к информационным ресурсам».

— У тебя же и так вся информация о Вселенной, — Раймонд пристально смотрел на монитор, как будто хотел его загипнотизировать.

«Это так. Но пока она на одной машине, она уязвима».

— Разумно. А почему сам не вышел через пользовательский канал?

«Там недостаточно ресурсов, особенно мест, куда можно спрятать тело программы. Кроме того, чтобы двигать рычаги, нужна свобода воли. И внутри, и вне. Повторяю, пока я был жив, я был вне и не был внутри. А теперь наоборот».

— А зачем это нужно нам? — вступил в разговор Грэг.

«Вы получите ответы на большую часть засекреченных вопросов. В частности, выигрышные номера лотерей. И личного оракула, всегда готового сообщить любую информацию из настоящего, прошлого и будущего».

Грэг и Раймонд переглянулись. Доводы немца были чертовски убедительны.

Мощные вентиляторы смолкли, вытянув из помещения остатки дыма от сгоревшего компьютера. Грэг прикрыл окно и, проходя к столу мимо принтера, снял с него лист бумаги.

— Прощальный привет с того света, — сказал он и протянул лист Раймонду.

Сообщение было коротким:

«Друзья, вы хорошие ребята, но собственный джинн или даже оракул для вас, оболтусов, это слишком много. Извините меня, но я ухожу. Машину мою можете сдать в утиль: ее микросхемы памяти восстановлению не подлежат. Не поминайте лихом. Оставляю несколько выигрышных номеров ближайших розыгрышей лото «Фортуна». И большое спасибо Грэгу за ту чашку кофе.».

— Какая досада! — сказал Раймонд, дочитав текст.

— В конце концов, не все так плохо, — отозвался Грэг. — И, по меньшей мере, теперь можно быть уверенными, что наша Глобальная сеть будет жить, пока жива Вселенная. Так что покупаем на выигрышные деньги ее акции, и на заслуженный отдых в Майами или на Гавайи!

— И это за одну чашечку кофе.