Джамбли - Илья Варшавский

Эд поднялся на ноги.

- Ик-ик, - началась у него вновь икота.

- Их-их! - залопотали чудовища.

Он сделал два шага вперед. Чудовища подались на такое же расстояние назад. Они не шагали, а как-то странно перекатывались на своих мешках-отростках.

Дранкард сделал еще один шаг, и опять острая боль рванула внутренности. Безнадежно махнув рукой, он снова сел на пол.

Чудовища стояли, тихо мурлыкая. Было похоже на то, что они не собираются причинять ему вреда.

Знаками он попытался объяснить им, что хочет пить. Промурлыкав что-то в ответ, чудовища поплыли к двери. Через несколько минут одно из них вернулось и поставило перед ним коробочку с каким-то желе и сосуд с розовой жидкостью. По-видимому, с ним собирались обращаться, как с пленником.

Желе имело горьковатый вкус хвои, а жидкость была солено-кислой, но отлично утоляла жажду. Выпив половину содержимого сосуда, Эд почувствовал легкое головокружение и снова уснул.

Очевидно, он проспал очень долго, Проснувшись, он обнаружил около себя новую коробочку с желе и полный сосуд с розовой жидкостью. Собака и голуби исчезли.

Дверь, ведущая из подвала, была приоткрыта, и Дранкард решил снова проверить бдительность своих тюремщиков. Его опять ожидало разочарование: болевой барьер исключал всякую возможность приблизиться к заветной двери.

Так прошло несколько дней. Дранкард почти всё время спал.

Вероятно, пища, которой его кормили, содержала снотворные примеси. Каждый раз, просыпаясь, он находил около себя на полу новую порцию желе и полный кувшин.

Однажды утром он увидел двух чудовищ, склонившихся над ним и тихо мурлыкавших. В руках у них были черные коробочки с торчащим наружу длинным прутом. Один из них под нес к лицу Эда конец прута. Нестерпимая боль заставила его вскочить на ноги.

Теперь они оба коснулись его спины прутами, и Дранкард побежал по направлению к двери, инстинктивно пытаясь уйти от игл, коловших ему позвоночник. На этот раз проход оказался свободным. Первый раз за все время своего заключения Эд увидел солнечный свет. Ему показалось, что местность, где он находился, ему знакома. Сомнений быть не могло. Он видел шпиль пресвитерианской церкви и двадцатиэтажное здание банка. Но какой необычный вид имело все вокруг! На улицах ни одного пешехода, ни одной машины. Казалось, что город вымер.

Чудовища опять погнали Дранкарда своими прутами.

Парк, куда гнали Эда, имел очень странный вид. Он весь был заполнен легкими постройками шарообразной формы из какого-то белого материала.

Между ними сновали машины, похожие на больших пауков, перетаскивающие части непонятных ему механизмов.

Все это он мог разглядеть только мельком, так как чудовища непрерывно подгоняли его своими прутами, торопясь загнать в одно из круглых зданий.

В первом помещении, через которое провели Эда, стояло несколько пришельцев, склонившихся над чем-то, очень напоминавшим операционный стол.

Точно такой же стол находился в большом зале с полупрозрачными стенами. Там с Дранкарда сорвали одежду и прикрепили его эластичными ремнями к стене.

То, что с ним делали, было похоже на медосмотр. Его тискали, мяли, просвечивали грудную клетку каким то аппаратом и заставляли сгибать руки и ноги.

Наконец Эда развязали, и он получил возможность одеться.

На этот раз, проходя через первое помещение, он бросил взгляд на операционный стол и увидел там препарированный труп собаки. Пришельцы с нескрываемым интересом разглядывали ее внутренности.

Страшная догадка осенила Дранкарда Он понял, какую участь ему готовят чудовища Для них он был просто экземпляром человеческой породы, подлежащим тщательному исследованию, которое должно было закончиться на анатомическом столе.

Теперь его отвели в одно из зданий поблизости, где он, по-видимому, должен был жить в ожидании предназначенной ему судьбы.

Тысячи планов спасения, один другого фантастичнее, рождались в его мозгу, но все они разбивались о невозможность преодоления болевого барьера, надежно запиравшего выход из его тюрьмы.

Самым страшным было то, что после каждого приема пищи он погружался в глубокий сон, во время которого чудовища могли с ним делать всё что угодно.

Впрочем, и в бодрствующем состоянии он был беспомощен против их болевых аппаратов.

Нужно было что-то предпринимать, и Дранкард решил объявить голодовку. Лучше уж было умереть от голода, чем на анатомическом столе.

Отказ пленника принимать пищу очень встревожил пришельцев. Очевидно, программа исследований на живом организме еще не была закончена. Несколько чудовищ непрерывно дежурили в камере, пытаясь воздействием болевого излучения заставить его есть. Началась жизнь, похожая на кошмар. Эд стоически переносил боль, зная, что если он сдастся, то очень быстро всё будет кончено.

Через несколько дней голодовки в камеру вошли два пришельца и знаками велели ему подняться. На этот раз они не пускали в ход болевые пруты.

Они вышли на улицу. Один из стражей встал впереди Эда, а другой позади, и странная процессия направилась по Мейнстрит. Эд едва поспевал за своими спутниками, пытаясь приноровиться к их странному способу передвижения.

Центральная часть города была совершенно пустынной. Только высоко в небе парило несколько самолетов.

Дранкард и его стражи свернули на 17-е авеню. Внезапно первое чудовище остановилось у дверей магазина. Теперь Эд понял цель этого путешествия. Вероятно, пришельцы хотели предложить ему запастись там пищей.

Вид родной земной пищи вызвал у него острый приступ голода. Он жадно схватил окорок и выбил пробку у бутылки виски. С трудом прожевав большой кусок, он отхлебнул из горлышка глоток ароматной жидкости. Приятное тепло разлилось по всему телу. Два стража бесстрастно наблюдали эту сцену своими красными зрачками. В мозгу Эда мелькнула озорная мысль. Он протянул одну из бутылок стоящему поблизости чудовищу.

Пришелец ухватил бутылку своими щупальцами, внимательно ее осмотрел и неуловимо быстрым движением опрокинул ее себе в пасть.

С этого дня положение Эда резко изменилось. Ежедневно с утра толпа пришельцев появлялась в его камере. Подражая звуку льющейся жидкости, они умоляюще смотрели на своего пленника, приглашая его жестами отправиться за очередной порцией виски. Возвращение назад напоминало триумфальное шествие. Впереди шествовал Дранкард с двумя бутылками, а позади десяток пришельцев с бутылками в каждой из трех лап. Все были в отличном настроении. Эд громко распевал песни, а пришельцы тихо мурлыкали ему в такт.

Строительные работы в парке были приостановлены. Бездействующие пауки-машины застыли в самых невероятных позах.