Обет Меченого - Дмитрий Луценко

Оба громогласно рассмеялись.

— Прав ты, конечно, зелёный я ещё, — сказал Виктор. — Учиться мне ещё и учиться. Пойдем, покурим на свежем воздухе, а потом ещё закажем и продолжим. А точнее я закажу — надо же отблагодарить за науку!

Выйдя наружу и зайдя за угол, Виктор, покачиваясь, прилепил сигарету к губе и угостил Шныря из пачки Мальборо.

— Дай-ка глянуть. Ого, да это же настоящие американские! Где достал?

— Ща, расскажу, — растягивая слова, пообещал Виктор, попутно щёлкая зажигалкой и протягивая её сталкеру.

Угощаясь огоньком, Шнырь, как и любой другой курильщик, наклонил голову вперёд и почти тут же почувствовал укол в шею. Он отпрянул и увидел Виктора, внезапно ставшего трезвым и с ухмылкой отшвыривающего в кусты что-то вроде тюбика-инъектора. Шнырь не знал, что происходит, но одно понимал предельно точно — перед ним враг. Сталкер кинулся в атаку, норовя попасть правым кулаком Виктору в подбородок. Однако недавний собутыльник легко, даже изящно, нырнул под руку и нанёс мощнейший удар навстречу в солнечное сплетение. У Шныря перехватило дыхание, тошнотворный спазм сжал желудок, а руки и ноги перестали слушаться хозяина, словно всё тело парализовало. Сталкер безвольным мешком рухнул на землю. У него мелькнула мысль, что это действие укола, и он так и умрёт задохнувшись, но секунд через десять Шнырь смог с шумом втянуть воздух. Его тут же вырвало. Понемногу возвращалась чувствительность и к конечностям, осталась только слабость, схожая с ощущениями после пары недель, проведённых на больничной койке.

— Хороший…у тебя…удар…в солнышко…долго ставил? — с трудом выдавил следопыт. Шнырь уже успел проклянуть свою предусмотрительность, благодаря которой он перед застольем сдал Бармену на хранение в ячейку не только оружие, но и бронежилет, чтоб если гулянка удастся, то его пьяненького не обобрали. «Вот бы знал, где постелить», — крутилось у него в голове.

— Если не возражаешь, вопросы про сигареты и про моё боксёрское прошлое отложим, есть тема поважнее, — прервал его мысли Виктор. Сгребя Шныря за грудки двумя руками, он рывком поднял его и прижал спиной к стенке.

— Вести себя будешь прилично?

— Угу, — сказал сталкер, всем своим обмякшим телом подтверждая полную покорность. Однако тут же ухватил левой рукой кисть Виктора и, надавив предплечьем вниз, прижал к себе обе руки противника, лишая таким образом того возможности отбить тычок растопыренными пальцами правой по глазам. Тем не менее, враг, несмотря на допущенный промах, показал, что он матёрый профессионал — подставил под удар скулу, не дав ослепить себя, и тут же, высвободившись, двумя отточенными на многих тренировках боковыми по печени и селезёнке повторно отправил Шныря в партер. От боли сталкера скрутило в позу эмбриона и снова вырвало.

— Ну, раз не хочешь по-хорошему, то слушай так, лёжа в блевотине. Если ты ещё не догадался, то знай: я наёмник, а сделанная инъекция — смертельна. Через час твоё самочувствие начнёт стремительно ухудшаться, а через два — ты будешь мёртв. Противоядие есть только у моих корешей, ждущих нас на сортировочной станции в Диких землях. Так что если хочешь жить, то шевели поршнями в ту сторону.

— Не боишься, что сдам тебя на посту? — процедил следопыт.

— Нет, ты ведь один пойдёшь. Пока придешь в себя, чтобы двигаться — меня уже не будет на Ростоке.

— Что вам нужно от меня?

— Узнаешь на месте. Ничего личного, просто на твоё добровольное сотрудничество не рассчитываем. Кстати, предупреждаю: если будешь не один или притащишь хвост, или если у нас появятся хоть малейшие опасения по любому другому поводу, то мы просто растаем в ночи. Усёк? Так что не рой сам себе могилу, ты уже и так сегодня налажал.

Шнырь поднял взгляд на собеседника и обнаружил, что он остался один.

— Вот так влип по самые гланды! Говорил мне батя — не пей со случайными знакомыми! — запоздало сокрушался следопыт.

Однако, надо что-то делать. Вариант с чьей-либо помощью, учитывая предупреждение наёмника, он отбросил сразу.

— Раз сам влез, самому и выпутываться, — подытожил краткие размышления Шнырь.

Чтобы не вызывать подозрения на выходе с базы и благополучно миновать долговский пикет, а также, чтобы вообще дойти до места встречи, пришлось сначала забрать оружие из ячейки у Бармена. Серьёзность ситуации и пара непредвиденных прочисток желудка в ходе драки, надо сказать изрядно отрезвили сталкера. Впервые для себя он в ночную пору оказался там, куда многие и днём предпочитали не соваться, ибо репутация сортировочной станции, несмотря на близость базы «Долга», всегда была стабильно хуже некуда. Антураж соответствовал гиблому месту: мертвенный свет луны заливал открытое пространство и крыши, отчего все закоулки в тени становились совсем непроглядными. Где-то за полуразрушенными корпусами зданий время от времени слышался голос сыча, похожий на резкий свист. Сказать, что сталкеру было страшно, означает не сказать ничего. Ночью на Дикой территории поджилки трясутся у любого живого человека, поскольку ходить там в это время суток равносильно перемещению в кромешной тьме по подвалу с ядовитыми змеями. В таких условиях встреча с тварями будет совершенно неожиданной, и чем дольше бродишь, тем быстрее её вероятность станет стопроцентной. Однако клин клином вышибают. Нависшая над Шнырём перспектива скорой смерти от инъекции позволяла ему сейчас временно обуздать свои страхи относительно встречи с местными монстрами — терять ведь уже фактически нечего.

Пройдя влоль автомастерских, внутри которых виднелись бледно-зелёные отсветы «холодца», сталкер остановился осмотреться и прислушаться. Зона живёт своей жизнью и на проблемы сталкера ей наплевать. Метрах в трёхстах прямо по курсу, видимо около разбитого вертолета учёных, завыла разноголосица слепых собак, обожающих полакомиться человечиной, но её почти тут же перекрыл чей-то глухой рык. Явно испуганная, судя по скулежу и тявканью, стая сместилась в сторону локомотивного депо. Отметив на подкорке сей факт, следопыт собирался перенести внимание на сектор левее, но тут по остову замершего неподалёку навеки армейского ЗИЛ-131 цокнули несколько пуль. Именно так, потому что ни звука, ни вспышек выстрелов засечь не удалось. Скорее всего, стрелявший обладал не только глушителем, но и подходящей ночной оптикой. Взбреди ему в голову прикончить Шныря — тот и не понял бы, что произошло. Демонстративно отставив в сторону ногу и скрестив на груди руки, следопыт стал ожидать продолжения, не заставившего впрочем, себя долго ждать. Со стороны разгрузочной платформы ему подали фонариком несколько сигналов, а через короткую паузу повторили. Судя по тому, что светили сверху, сигнальщик залез на полукозловой кран, доминировавший над местностью. Надо идти к нему, а по дороге постараться не попасть на обед к тварям, затеявшим там рядом хоровод.

Взяв автомат наизготовку, с жёстким упором приклада в плечо, и чуть присев, Шнырь мягким, но быстрым шагом двинулся к указанной точке. Он привычно пружинил при ходьбе — в любой момент следопыт был готов крутануться вокруг оси и открыть огонь в том направлении, с которого придёт опасность. Тем не менее, до края опорной стойки крана, тянувшейся вдоль всей платформы, удалось добраться без приключений. Когда до металлоконструкции с приваренными к ней перекладинами оставалось менее десяти метров, где-то очень рядом по левому боку раздался звук, напоминавший шумный вздох быка. От этого одновременно всплыли деревенские ассоциации из детства и тут же побежали мурашки по спине — ведь на сортировочной станции в Диких землях нет домашней скотины! Шнырь не оборачиваясь, молнией метнулся к лестнице, на ходу забрасывая АК-47 за спину. Сердце молотило в бешеном темпе, а в горле, казалось, застыл комок. Буквально через несколько секунд сталкер не осознавая как, оказался на высоте шести метров. Надо сказать, конец пути ему помогли преодолеть, втянув за шиворот. Правда, спасители тут же уложили следопыта лицом вниз: в затылок жёстко упёрся холодный ствол; автомат, отстегнув карабин ремня, сняли, а внимательные руки прошлись по бокам, спине и животу, изъяв всё оружие, включая засапожный нож. Но, можно сказать, это приемлемые потери, учитывая, что снизу доносилось разочарованное и отнюдь не человеческое сопение. Наклонив голову, насколько позволяло скованное положение, Шнырь бросил взгляд вниз, но кроме едва различимых деталей местности ничего не увидел. Внезапно звуки прекратились, и буквально из пустоты, на долю секунды на него уставились два красных глаза. Следопыт почувствовал, как волосы непроизвольно встают дыбом.

— Не шибко вы мной дорожите, так бы кровосос и схарчил меня на ужин, — попрекнул Шнырь наёмников, когда его наконец отпустили и дали возможность подняться.

— Зона не курорт, сам должен понимать, — прозвучал сухой ответ. — Но имей в виду, если не оправдаешь ожиданий, то от яда сдохнуть не успеешь — отправим на корм местной фауне. Усёк? Тогда топай на другой конец платформы.