Сага об Эгиле - Исландские саги

Следующей весной конунг Харальд поплыл со своими кораблями на юг и подчинил себе Фирдир и Фьялир и посадил там управлять своих людей. В Фирдире он посадил ярла Хроальда.

Когда под власть Харальда подпали эти новые фюльки, он стал зорко следить за лендрманами и влиятельными бондами и всеми теми, кого он подозревал, что от них можно было ожидать восстания. Он заставлял каждого выбрать одно из двух: пойти к нему на службу или покинуть страну, а в противном случае он сурово наказывал или лишал жизни, У некоторых же были искалечены руки или ноги.

Конунг Харальд присвоил в каждом фюльке наследственные владения и всю землю,[10] заселенную и незаселенную, а также море и воды, Все бонды должны были стать зависимыми от него держателями земли. Лесорубы и солевары, рыбаки и охотники, – все они также были обязаны повиноваться ему, От этого гнета многие бежали из страны, и были тогда заселены многие обширные, еще пустовавшие земли как на востоке – в Ямталанде и в Хельсингьяланде, так и на западе – на Гебридских островах, под Дублином в Ирландии, в Нормандии, в Катанесе[11] в Шотландии, на Оркнейских, Шетландских и Фарерских островах. В это же время была открыта Исландия.[12]

V

Конунг Харальд стоял со своим войском в Фирдире. Он разослал своих людей по стране ко всем тем, кто еще не явился к нему, но мог, как ему казалось, быть ему нужен.

Послы конунга прибыли и к Квельдульву и нашли у него хороший прием. Они передали волю конунга, чтобы Квельдульв явился к нему.

– Конунг узнал, г – сказали они, – что ты знатный муж и из славного рода. Ты сможешь заслужить у него почет и уважение. Конунг заботится о том, чтобы его окружали люди, славные силой и доблестью.

Квельдульв отвечал, что он уже стар и не годится для походов на боевых кораблях.

– Я теперь буду сидеть дома и не возьмусь служить конунгам, – сказал он.

Тогда посол говорит:

– Так пусть твой сын поедет к конунгу, Он человек рослый и крепкий и хороший воин. Конунг сделает тебя лендрманом, если ты захочешь служить ему, – обратился он к Гриму.

– Не хочу я, «? ответил Грим, – » стать лендрманом при жизни отца, потому что он должен стоять выше меня, пока жив.

Послы уехали, а когда они прибыли к конунгу, то передали ему речи Квельдульва. Конунг рассердился и сказал:

– Квельдульв и его сын – заносчивые люди. И что это они задумали?

Был там поблизости Альвир Хнува, и он стал просить конунга не сердиться:

– Я поеду к Квельдульву, и он явится к вам, как только узнает, что вы считаете это дело таким важным.

Альвир поехал к Квельдульву и сказал ему, что конунг разгневан и что неладно получится, если никто из них – ни отец, ни сын – не поедет к конунгу. Он говорил, что конунг окажет им большой почет, если они захотят расположить его к себе. Он много рассказывал – и это была правда, – что конунг щедр на дары и почести для своих людей. Квельдульв сказал:

– У меня такое предчувствие, что нам с сыном не будет счастья от этого конунга, и я не поеду к нему. Но когда Торольв этим летом вернется домой, его нетрудно будет уговорить явиться к конунгу, а также пойти к нему на службу. Скажи конунгу, что я ему друг и что все, кто прислушивается к моим словам, будут держаться дружбы с ним. Я буду управлять и распоряжаться здесь по его поручению, как раньше при прежнем конунге, если конунгу угодно, чтобы это было так. Позже видно будет, как мы поладим с конунгом.

После этого Альвир вернулся к конунгу и сказал ему, что Квельдульв пришлет к нему своего сына, которого тогда не было дома, и что тот сын больше подходит для этого. Конунг на этом успокоился. Тем летом он ездил в Согн, а когда наступила осень, он приготовился к поездке на север, в Трандхейм.

VI

Торольв, сын Квельдульва, и Эйвинд Ягненок вернулись осенью домой из викингского похода. Торольв приехал к своему отцу.

И вот отец с сыном заводят разговор. Торольв спрашивает, с каким делом являлись сюда послы Харальда. Квельдульв отвечает, что конунг прислал сказать, что либо Квельдульв должен пойти к нему на службу, либо один из его сыновей.

– Что же ты ответил? – спрашивает Торольв.

– Я сказал то, что у меня было в мыслях, – что я никогда не пойду на службу к конунгу Харальду, и так же поступили бы и вы, если бы я мог решать за вас. Я думаю, что в конце концов мы погибнем из-за этого конунга.

– Тогда все пойдет совсем не так, – ответил Торольв, – как мне подсказывает предчувствие. Я думаю, что заслужу у конунга большие почести, и оттого я решил поехать к нему и служить ему. Мне точно известно, что в его дружине – самые выдающиеся мужи. Я очень хочу попасть в их число, если только они пожелают меня принять. Этих мужей уважают больше, чем кого бы то ни было здесь в стране. Про конунга мне рассказывали, что нет его щедрее на дары своим людям и что он не скупится, когда возвышает и наделяет властью тех, кто ему кажется достойным. И напротив, я слышал, что ничего хорошего не выходит у тех, кто поворачивается к конунгу спиной и не хочет дружески расположить его к себе. Одни из них бегут из страны, а другие делаются слугами. Меня, отец, удивляет, что ты – такой умный человек и охотник до почестей – не хочешь принять с благодарностью честь, предложенную тебе конунгом. Если же ты, как тебе кажется, предвидишь, что конунг этот принесет нам несчастье, то почему ты не отправился на битву против него вместе с конунгом, под властью которого ты был раньше? А теперь, я думаю, совсем не подобает не быть ни другом конунгу, ни его врагом.

Квельдульв ответил:

– Как я предчувствовал, что не вернутся победителями те, которые бились в Мёри против Харальда Косматого, так и вышло. И так же оправдаются мои слова, что Харальд причинит много зла моему роду. Ну, а ты, Торольв, поступай как знаешь. Я не боюсь, что ты, хотя бы и среди дружинников Харальда, отстанешь от других или не сравнишься мужеством с самыми лучшими. Смотри только знай меру и не тягайся с более сильными, чем ты! Впрочем, ведь ты все равно никому не уступишь.

А когда Торольв уезжал, Квельдульв проводил его на корабль, обнял его и пожелал ему счастливого пути и благополучного возвращения.

VII

Жил в Халогаланде, на острове Торгар, человек по имени Бьяргольв. Он был лендрман, могущественный и богатый, а по силе, росту и происхождению – полувеликан. Сын его, по имени Брюньольв, был похож на своего отца. Бьяргольв к тому времени уже состарился, а жена его умерла. Он поручил сыну управлять в своей вотчине и женил его. Женой Брюньольва была Хельга, дочь Кетиля Лосося с Хравнисты. Их сына звали Бард. Он рано возмужал и стал рослым и красивым.

Был однажды осенью многолюдный пир, и Бьяргольв с сыном были там самыми знатными гостями. Вечером там бросили жребий, кому с кем пить в одной паре, как того требовал обычай. А на том пиру был человек по имени Хагни. Двор его стоял на острове Лека. Он был очень богат, красив и умен, но из низкого рода, и возвысился сам. Дочь его, Хильдирид, была очень хороша собой. Ей выпал жребий сидеть рядом с Бьяргольвом. В тот вечер они переговорили о многом. Девушка понравилась ему. Вскоре пир кончился.

Той же осенью старый Бьяргольв выехал из дому на своем паруснике и взял с собой тридцать человек. Он приехал на остров Лека, и двадцать человек пошли к дому Хагни, а десять охраняли корабль. Когда они пришли на двор, Хагни вышел навстречу Бьяргольву, радушно приветствовал его и пригласил к себе вместе с его спутниками. Бьяргольв принял приглашение, и они вошли в дом. Когда они сияли плащи, Хагни велел принести жбан браги. Хильдирид, дочь хозяина, подносила напиток гостям.

И вот Бьяргольв подзывает к себе хозяина и говорит ему:

– Дело у меня к тебе такое: я хочу, чтобы твоя дочь поехала ко мне домой, и я справлю с ней неполную свадьбу.[13]

Хагни не видел другого выбора, как сделать все по желанию Бьяргольва. Бьяргольв заплатил за Хильдирид эйрир золота, и они легли в одну постель. Затем Хильдирид поехала с Бьяргольвом в его вотчину на Торгар.

Брюньольв с неодобрением отозвался о поступке отца.

У Бьяргольва и Хильдирид было два сына. Одного звали Харек, а другого Хрёрек. Потом Бьяргольв умер, а как только его вынесли из дому, Брюньольв велел Хильдирид уехать прочь вместе с сыновьями. Она поехала на остров Лека к своему отцу. Там сыновья Хильдирид и выросли. Они были красивы лицом, невысокого роста, неглупы и похожи на своих родных со стороны матери. Их звали сыновьями Хильдирид. Брюньольв относился к ним с пренебрежением и не дал им ничего из наследства их отца. После смерти Хагни Хильдирид и ее сыновья наследовали ему. Жили они тогда на острове Лека, и было у них много добра.

Сыновья Хильдирид были почти ровесники с Бардом, сыном Брюньольва. Их отцы – Бьяргольв и Брюньольв – долгое время ездили вместе в Финнмарк[14] и собирали для конунга дань с лопарей.

На севере, в Халогаланде, один фьорд называется Вефснир. В том фьорде есть остров Аласт. Это большой остров и с хорошими угодьями. Двор на этом острове называется Санднес. Там жил человек по имени Сигурд. Богаче его не было на севере. Он был лендрман и человек большого ума. Дочь его звали Сигрид, и она считалась лучшей невестой в Халогаланде. У Сигурда не было других детей, и она должна была наследовать своему отцу.