Открой свое сердце - Натали Фокс

А Джош рос ребенком трудным, плохо управляемым, зачастую он вел себя непредсказуемо — вот как сейчас, например: стоял и, не отрываясь, рассматривал проходивших по пляжу туристов, что направлялись к вилле. Мужчина учтиво поддерживал спутницу под локоть, а та шла неровным шагом, увязая в глубоком песке. Оба почти не слушали Лероя, который по привычке оживленно болтал, сообщая множество полезных, а чаще бесполезных сведений о местной жизни.

Кэрис поспешно вышла из тени баньяна, намереваясь вести детей домой. Тэра, уткнувшись в ее плечо, продолжала посапывать, Джошу тоже пора было отдохнуть. Но, вместо того чтобы спокойно следовать за ней, мальчик вдруг с неожиданной силой потянул няню назад. Кэрис в недоумении застыла на месте и услышала, как мальчишка издал какой-то странный гортанный звук. В это время приезжие почти поравнялись с ними — обе группы разделяло всего метров двадцать. На вскрик Джоша мужчина, резко остановившись, повернул голову. Спутники его прошли дальше, но он стоял как вкопанный. У Кэрис почему-то похолодело в животе. Незнакомец какое-то время в упор смотрел на маленького черноволосого мальчика, а потом — на нее, с малышкой на руках, босую и коричневую от загара, в небрежно обмотанном вокруг туловища малиновом саронге, за который сейчас судорожно цеплялись маленькие ручки Джоша.

Человек пристально смотрел на них несколько долгих секунд, затем рука его медленно потянулась к очкам, и Кэрис поняла, кто это. Внутри у нее похолодело еще сильнее, и громко забилось сердце.

Человек не произнес ни единого слова. В его глазах она тоже ничего не могла прочесть. Глаза оказались вовсе не голубыми, а непроницаемо-темными. Ей подумалось даже, что их цвет должен меняться в зависимости от настроения мужчины. Сейчас же он был настроен явно враждебно. Его взгляд бесцеремонно обшаривал Кэрис… с головы до ног. И Кэрис в смятении ощутила, что вся покрылась мурашками.

Джош испуганно спрятался у нее за спиной, все так же цепляясь за ее саронг. Маленькое тело сотрясала дрожь. Не опуская глаз, Кэрис быстро протянула руку назад и погладила ребенка по голове: не бойся, я с тобой.

В глазах мужчины отразилось легкое замешательство, потом он сощурился, и ледяной взгляд пробрал женщину до костей — еще раз скользнув по гриве ее жестких, вьющихся, спутанных ветром темных волос, по ее выгоревшему топу. Ветер плотно облепил тонкой тканью саронга ее длинные ноги, обрисовывая каждый изгиб фигуры, и под пристальным взглядом приезжего Кэрис почувствовала себя голой. Однако в этом взгляде не было и намека на похоть — одна лишь неприязнь, что странным образом смутило Кэрис еще больше.

Джош беспокойно шевельнулся и вдруг, жалобно всхлипнув, выпустил ее подол и, не разбирая дороги, прямо через заросли бросился к коттеджу.

Первым побуждением Кэрис было окликнуть его, но она побоялась разбудить дочку. Тэра вздрогнула во сне, и Кэрис, свободной рукой крепче прижав девочку к себе, принялась тихонько укачивать ее и при этом нежно перебирать пальцами темные шелковистые волосики.

Однако глаза ее по-прежнему были прикованы к незнакомцу, выражение лица которого изменилось. При виде сорвавшегося с места Джоша на этом красивом, но высокомерном лице на миг отразилась такая мука, что у Кэрис участился пульс.

— Дэниел! — пронзительный окрик прорезал горячий, плотный воздух.

Кэрис вздрогнула, а мужчина остался недвижим. Он был явно не из тех, кто реагирует на истерические призывы женщины.

Кэрис отступила на шаг, отчаянно пытаясь стряхнуть наваждение, уйти от будоражащего душу взгляда. Однако это оказалось непросто. Если сначала ее удерживало на месте любопытство, то теперь к нему прибавился целый сплав эмоций. Но главное — взгляд этого человека завораживал. А после панического бегства Джоша сделался испепеляющим. Незнакомец будто винил ее в том, что ребенок испугался. Тревога за мальчика заставила Кэрис наконец поспешить к коттеджу — оторвав взгляд от странного человека по имени Дэниел.

Она знала, кто он такой. Похоже, и Джош его узнал. У Кэрис сжалось сердце.

Вот, однако, и уютный, из белого коралла коттедж, ставший родным домом ей и детям. Кэрис поднялась по ступеням широкой деревянной веранды, опоясывавшей жилище, и тут ее встретила горничная — туземка с экзотическим именем Шафран. Встревоженно и виновато улыбаясь, она, чтобы не разбудить Тэру, зашептала:

— Он под кроватью, мисс Кэрис. Опять как-то по-чудному подвывает. Прямо сердце разрывается. Только вроде бы стало налаживаться — и на тебе!

— Все будет в порядке, Шафран, не волнуйся, — ободряюще улыбнулась ей Кэрис. Эта женщина столько помогала ей в последнее время, без нее бы ни за что не справиться… — Уложи малышку в колыбельку, а я его успокою.

— Я уж старалась по-всякому, да ничего не выходит. Даже приманивала его любимым тыквенным пирогом. Куда там! Скулит и скулит. Нет, ребенку нужен хороший доктор, с головой у негочто-то не так.

— Тише, Шафран, — мягко остановила горничную Кэрис, понимая, что та просто огорчена, — она ведь не хуже самой Кэрис знает, что нужно мальчику.

Да, Шафран заботилась о Джоше так же трогательно, как и его няня. И когда тому бывало плохо, боль испытывали они обе, только горничная очень уж драматизировала ситуацию — причитала, клялась, что им не обойтись без психиатров и знахарей.

— Ты прекрасно знаешь, что требуется Джошу, — многозначительно повторила Кэрис.

— Ну, от этой-то он ничего не получит, — бросила горничная, подразумевая Фиесту и кивая в сторону виллы, скрытой за густой листвой сада.

Шафран заботливо прижала Тэру к обширной груди, повернулась и зашлепала по доскам веранды, тихонько покачивая девочку и напевая.

Кэрис медленно и глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя. Потом прошла в кухню, налила стакан воды и выпила нарочито медленными глотками. Нет, конечно же, Фиеста не даст Джошу единственно необходимого — нормальной и устойчивой жизни в полноценной семье. Фиеста — деловая женщина, целиком поглощенная своим прибыльным курортным бизнесом.

Для Кэрис до сих пор оставалось загадкой, почему мальчик вообще оказался у нее, ведь она им нисколько не интересовалась и, судя по всему, ей он был совершенно не нужен. Поначалу Кэрис полагала, что Фиеста доводится Джошу матерью, но, конечно, это было не так. Ни одна мать не стала бы относиться к своему ребенку с подобным ужасающим безразличием. Даже если ребенок — плод случайной связи или распавшегося брака.

Тем не менее, Фиеста несла за него какую-то ответственность, хотя даже Шафран не знала, какую и почему. Только слышала, что у ребенка где-то есть отец, но о матери не говорилось ни слова.