Такой знакомый незнакомец - Дикси Браунинг

На самом деле я искренне благодарна тете Си за доброту, именно поэтому я не могу уйти и жить самостоятельной жизнью, как бы мне этого ни хотелось».

Хотя ей этого очень хотелось. Но теперь уже скоро… очень скоро она будет готова к этому.

«А теперь, мой дневник, о самом тяжелом.

Это касается того, что было известно тете Си с самого начала и о чем я не подозревала, пока, собравшись с духом, не прочитала мамин дневник.

Я хочу рассказать правду, чтобы мои дети и внуки, если они будут, знали, что я никакая не Дэнбери. Мой биологический отец, пилот морской авиации, разбился во время тренировочного полета еще до моего рождения. Его звали Билл Джонс, и он был родом откуда-то из Виргинии.

Женившись на маме, папа дал мне свою фамилию, что стало одной из причин, по которым тетя и дядя взяли меня к себе жить. Теперь о дяде Генри. Он носит костюмы-тройки, каждое утро уходит на работу, а днем приходит домой выкурить сигару, выпить рюмочку и подремать.

Мойра на него очень похожа, но не такая добрая».

Вздохнув, Синди отложила дневник в сторону и устремила взгляд в окно, на соседний дом.

Она вспомнила Джона Хейла Хитчкока, героя ее девичьих грез в те давние дни, из-за которого она и решила перечитать дневник.

Когда Мак сказал ей, что Хитч согласился быть шафером на его свадьбе, она опять принялась фантазировать, но умерла бы от смущения, если бы ему стало известно об этом. Вряд ли Хитч узнал бы Синди сейчас и вряд ли замечал ее в те давние дни. Синди, однако, даже через десять лет помнила его так, словно это было вчера.

Разумеется, он изменился, возможно, женился, хотя Мак не упоминал о том, что у него есть жена. Она и сама изменилась с тех пор, когда считала его центром вселенной, и уже не была плоской, как гладильная доска.

Быстро пролистав середину потрепанного дневника, Синди нашла те страницы, которые заполняла, когда ей исполнилось восемнадцать.

«Дядя Генри подарил мне машину! Не могу поверить! Теперь, вместо того чтобы носиться по всему городу, выполняя разные поручения, на велосипеде, я могу ездить на машине. Может, мне стоит написать на ней сбоку призыв „Пользуйтесь услугами Синди. Быстро, надежно и недорого“?

«Вот бы тетя Си расшипелась».

Дядя вскоре умер, и она до сих пор скучает по нему.

«Мне кажется, тетя Си уже все знает. Причина, по которой она ничего не говорит, заключается в том, что тогда ей пришлось бы разрешать мне покупать то, что мне кажется необходимым.

Я стараюсь заработать на свое существование, но вот что я скажу тебе, мой дневник: лучше закончить свои дни старой девой, чем позволить еще раз Мойре или Стефф знакомить меня со всяким сбродом. Один из них едва не сорвал с меня платье, другой грязно шутил и смеялся, когда я краснела, третий, скучнейший тип, рассказывал мне, когда и кем работал. Я чуть не уснула. Да, я не богата, не знатного происхождения, не красавица, но заслуживаю лучшего, чем эти кандидаты».

Да, все в жизни по-старому, вздохнула Синди, откладывая дневник в сторону. Значит, она заслужила эту жизнь. Как только Стефф выйдет замуж, ей придется подыскать себе квартирку по карману. И работать не только по понедельникам, а ежедневно, пока она не накопит достаточно денег, чтобы заняться тем, о чем мечтает. В один прекрасный день женщины снова захотят носить романтичные шляпы, а когда это произойдет, она будет к этому готова.

Если у нее останется достаточно сил после этой проклятой свадьбы!

Глава 1

Джон Хейл Хитчкок повесил трубку и выругался. Да, он согласился, но вполне может отказаться. Он давно уже старался держаться подальше от свадеб, особенно от тех, где требовалось его активное участие. Как там это называется? Инстинкт самосохранения?

Ему всегда казалось, что его родители ненавидят друг друга до глубины души, но они умели себя держать и не показывали этого. Мать время от времени пыталась познакомить его с одной из своих коллег, поэтому нет ничего удивительного, что он и мысли не допускал о женитьбе.

Постепенно Джон научился терпимо относиться к таким вещам. Несмотря на опасения родителей, когда он предпочел инженерную профессию юридической, технический колледж Джорджии Йельскому университету, он остался воспитанным человеком. Во всяком случае, хорошие манеры не позволяли ему открыто заявлять о своем непреодолимом отвращении к полосатым брюкам, ирландскому акценту и ограниченному уму — описание, под которое подходили более молодые коллеги его матери, федерального судьи Джанет Хейл Хитчкок, для которых она служила эталоном.

Поняв, что из попытки сватовства ничего не выйдет, она оставила сына в покое, однако его женатые друзья неустанно пытались найти ему пару.

Свое нежелание знакомиться Хитч прикрывал теорией, что только несчастные люди нуждаются в компании. Его метод самообороны был одновременно тактичным и действенным: вежливо улыбайся и спасайся бегством. Проведя годы становления характера под башмаком своих властных родителей в холодной атмосфере дома, он не позволил заманить себя в ловушку брака.

Звонок Мака застал его в минуту слабости. Он только что вернулся с панихиды по старому школьному другу, который в тридцать три года скончался от сердечного приступа. Жизнь — опасная штука. Налив себе стаканчик, Хитч погрузился в философскую ностальгию, и в это время Мак Макколм сообщил о своей предстоящей женитьбе и попросил его быть шафером на свадьбе.

— Нет уж, спасибо, друг мой. Напоминаю, если ты забыл, у меня аллергия на свадебные церемонии.

— Да ладно тебе, Хитч. Ты — мой самый близкий приятель. Мне некого больше просить.

Они проучились вместе четыре года в техническом колледже Джорджии. Хитч смог сделать это благодаря спортивной стипендии: его родители, выпускники Йельского университета, отказались платить за учебу сына, считая его решение глупым. По окончании колледжа Мак и Хитч вместе поступили на военную службу. После этого Мак перепробовал десяток разных занятий, а Хитч поступил в Гарвардский университет, чтобы получить степень магистра экономики управления. Все это время они не теряли контакта, в основном благодаря дружественным усилиям Мака.

— Знаешь, Мак, — проговорил Хитч, — нытье никогда не входило в число твоих самых привлекательных черт.

— Я не ною, дружище, а умоляю.

— А я знаю эту счастливицу?

— Помнишь Стеффи Стивенсон? Она живет по соседству со мной.

Помнил ли Хитч многочисленные вечеринки в их студенческие годы в приветливом, уютном старом доме в маленьком городке штата Северная Каролина? Дом Макколма, бестолковый, шумный, наполненный ароматами вкусной стряпни, отличался от его собственного дома как день от ночи.