Дом с вишневыми ставнями - Ульяна Сергеева

Берта решительно направилась в соседнее кафе на ланч.

Берта, Берта…

Если бы ты чуть подольше посмотрела на себя в зеркало, ты бы увидела настоящую себя: юную, звонкую, смешливую, которая одевается только в цветущие платья, добрые улыбки и хорошее настроение!

Глава 2.

После работы Берта возвращалась домой на метро. В стокгольмском метро некоторые станции находятся внутри настоящих скал, как пещеры, и девушка любила прикасаться к этим древним камням, к кусочку природы в шумном переполненном городе.

Стокгольмские одинокие вечера такие же простые и бесхитростные, как и в любом другом городе мира.

Переодевшись в уютную мягкую домашнюю одежду и приготовив себе сытный салат из семги и зеленой фасоли, Берта забралась с ногами в глубокое кресло и открыла книгу. Сосредоточиться не получалось, буквы плясали в глазах канкан, а в квартире снизу заиграла нежная и мелодичная музыка.

«Очередной романтический ужин у моих любимых пенсионеров», – с улыбкой подумала Берта. По соседству жила пожилая супружеская чета. Они до сих пор гуляли, держась за руку, и, хотя окружающие посмеивались, что причиной тому слабое здоровье обоих, Берта продолжала свято верить в их любовь.

Любовь. Сколько книг и историй она прочла об этом чувстве, а, кажется, так до сих пор ничего и не поняла.

До встречи с Джонатаном Берта ходила на свидания с некоторыми приятными молодыми людьми, но, пожалуй, они не заслужили в ее сердце подробного описания. Иногда Берта сравнивала свои жизненные впечатления с книгами. Есть книги, которые поселяются в самых драгоценных комнатах нашей души; именно их мы ставим на видное место в дубовом книжном шкафу со стеклянными дверцами и, проходя мимо, даже, бывает, нежно гладим их корешки и переплеты, словно приветствуя дорогого друга. А бывают книги, которые мы прочли и не почувствовали ни малейшего изменения в себе. Они стоят во втором ряду и на нижних полках шкафа.

Так вот, Джонатан был ее «золотой книжной коллекцией». Он, как коллекционное редкое издание, смотрел на Берту из глубин ее памяти. Как бы ей хотелось до него дотронуться и удостовериться, что он существует на самом деле. Но она даже не знала, где он сейчас.

Часы пробили двенадцать, и Берта стала готовиться ко сну.

«Завтра надо не забыть позвонить маме», – пришла к ней

мысль перед сном.

«Завтра хорошо бы написать Берте», – подумала ее мама.

«Завтра попробую найти электронный адрес Берты», – с надеждой глядя на спокойное, тихое море в Греции, подумал Джонатан.

Глава 3.

Раннее утро прокралось в квартиру Берты неопытным воришкой. Солнце отражалось в зеркалах, и его настойчивые лучи все-таки выманили Берту из постели. Заправив еще спящую кровать бежевым покрывалом, девушка побрела на кухню варить кофе.

Берта любила сервировать стол, даже если завтракала или ужинала одна. Постелив отутюженную салфетку, девушка накрыла себе завтрак: кофе в бирюзовой кофейной чашке, свежее молоко в белом молочнике, дымящийся омлет с зеленью.

По утрам Берта всегда проверяла почту, так как иногда ее отправляли с рабочими поручениями в разные организации, и тогда она проводила день в разъездах. Сложно сказать, что ей нравилось больше – целый день проводить в душном, но тихом помещении городского архива или ездить на велосипеде по городу, успевая между визитами перехватить чашечку кофе, несколько стихотворений и шарик миндального мороженого. Пожалуй, сегодня она предпочла бы второй вариант, но внезапно появился и третий – пришло письмо от мамы с пометкой «Срочно!».

Берта тут же открыла его.

«Дорогая Берта… Мне жаль сообщать тебе об этом, но бабушка Луиза покинула нас вчера утром. Тебе нужно приехать в Миттенвальд сегодня же. Целую, жду. Мама».

Берта прочитала письмо несколько раз, чувствуя, как в горле все сжалось.

Для надежности она еще прикрыла ладонью рот, так как не привыкла выражать свои чувства, а крик уже подступал. Машинально закрыла прозрачной крышкой омлет, чтобы не остыл – так всегда делала мама. Подойдя к письменному столу, Берта быстрыми движениями перелистала конверты с письмами – они лежали аккуратной стопкой в углу письменного стола. Где же он, где же этот конверт? Вот он, нашла!

Обычный скромный конверт с почтовыми марками. А внутри письмо – четыре стройно исписанных листочка с рассказами о погоде в крохотной деревушке близ Мюнхена, описанием зимних вечеров за чаепитием и чтением.

Это письмо бабушка Луиза прислала Берте два месяца назад. Берта тогда отправила ей письмо, открытку и футляр для очков.

Как же может быть, что ее вдруг не стало?

Бабушка Луиза не приходилась Берте родной бабушкой, как и матерью для ее мамы или отца. Когда-то давно у Берты была двоюродная сестра, и это была ее бабушка. Но у фрау Луизы был такой добрый и широкий, как летнее ромашковое поле, характер, что в большой семье она стала бабушкой для всех.

Берта постепенно начала осознавать случившееся. Приложив дорогое письмо к своему сердцу, она беспомощно и беззвучно расплакалась.

Затем Берта отправила электронное сообщение на работу, отпросилась на неделю, заказала билет на самолет Стокгольм-Мюнхен, быстро оделась. Собрала в дорожную сумку вещи: паспорт, деньги, немного одежды, сменную пару обуви, две книги; заплела непослушные золотистые волосы в косу, укуталась в теплый шарф в рыже-кофейную клетку и выбежала из квартиры, захлопнув дверь в своем безмятежном и комфортном мире.

Тогда она еще не знала, что покидает этот дом навсегда.

Глава 4.

Автобус мчался по трассе в аэропорт Стокгольма.

Сокрушенно разглядывая пейзажи за окном, Берта не сразу обратила внимание, что дерзкий апрель уже вступил в свои права. Повсюду уже настойчиво проклевывалась буйная зелень, как будто всю зиму ее намеренно держали взаперти. «Наверное, в бабушкиной деревушке сейчас солнечно и живописно», – с грустью вздохнула Берта.

В аэропорту она купила газету и в зале ожидания рассеяно листала ее. Заголовки статей расплывались перед глазами, но один привлек внимание девушки: «Несколько талантливых шведских юристов выиграли сложнейший процесс в Греции». В статье было описано сложное судебное дело, и Берта, вспоминая свои юридические познания, искренне порадовалась честной победе коллег.

«Джонатан тоже стал блестящим юристом», – промелькнула у нее внезапная мысль. «Мало ли шведских юристов работает в Греции?» – тут же отозвалась другая, которая была голосом рассудка.

Объявили посадку, и Берта, взяв сумку, направилась к

железной птице, которой суждено было отвезти ее в родное гнездо.

Берта пристегнулась и все время пути просмотрела в холодный глаз иллюминатора, где среди белоснежных, словно свежевыстиранных облаков ей виделась воздушная сладкая вата из ее несладкого детства. А над облаками сияло солнце, озаряя все вокруг. «Как улыбка бабушка Луизы», – вспомнила Берта и резким движением протерла щеку, чтобы горькая слезинка не упала и без того в горький кофе, для которого почему-то закончились сливки.

Самолет приземлился ровно по расписанию, и Берта пересела в знакомый и родной автобус, который повез девушку из Мюнхена в тихую баварскую деревушку. Навстречу страхам, боли расставания, удивительным совпадениям.

Навстречу самой себе.

Глава 5.

Альпийские луга раскинулись за окном автобуса, словно потерянные из памяти страницы. Сколько раз Берта еще ребенком сбегала сюда – к тишине гор, ослепительной зелени травы, согревающему солнцу.

В строгом и величественном Мюнхене ей было тесно и неуютно из-за быстрого ритма большого города и ссор родителей, которые уже на протяжении многих лет не держались за руки, не смеялись над шутками друг друга, не выбирали вместе книги и не гуляли в парке. Дома не зажигали свечи, не рисовали, кроме как по заданию колледжа, не пекли имбирное печенье и не говорили по душам.

Все это Берта с избытком находила в сказочном Миттенвальде, в уютном доме бабушки Луизы. Бабушка приглашала ее к себе по выходным, а иногда и на каникулы, и тогда не было на свете девочки счастливее Берты.

Сейчас, глядя в прозрачное стекло автобуса, Берта так и видела себя маленькую: курносую девчушку с двумя заплетенными косичками в ярком ситцевом платьице и легких балетках. Вот родители подвозят ее к любимому дому. Он похож на кукольный: на окнах вишневые ставни, крыша у него черепичная, а сам он словно сложен из шоколадных коричневых бревен. И на пороге их уже встречает бабушка Луиза.

На ней воздушное голубое платье, и, если поднимается ветер, из-под длинного подола выглядывают аккуратные кремовые туфли. Волосы у бабушки уложены, как всегда, в скромную прическу, и она наспех вытирает руки кухонным клетчатым полотенцем. Уже издалека, выходя из машины, Берта слышит ее заливистый смех и задорный голос, а улыбка не сходит с ее лица, словно бабочка, расправившая крылья.