С архимагом в голове. Том 1 и 2 - Макс Крынов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я открыл глаза. Обеспокоенное лицо надо мной принадлежало Паулю Дико, самому старшему из нас. Пареньку было пятнадцать, он несколько лет бродяжничал, воровал и месяц назад попался на краже. Пауля бросили в камеру, ожидать приговора судьи, который здесь был одним — за кражу рубили кисть. Паренька забрал из темницы маг, только вот Пауль не радовался чудесному спасению.
— Помоги подняться…
Пауль вцепился в мои плечи и рывком поставил на ноги — Нильям не отличался мощным телосложением, а вот Пауль выглядел культуристом. Предыдущий хозяин тела не задумывался о том, что бродяга не смог бы достать еду для поддержания такого телосложения, а вот я понял, что скорее всего Пауля отправили за решетку за другое: например, за убийство или ограбление.
— Как себя чувствуешь, дружище?
Голос Пауля сочился притворным участием, глаза же смотрели холодно — ему было абсолютно начхать, подросток считал меня отработанным материалом, который можно снова подсунуть магу. Хороший подход. Только, пожалуй, не для меня.
— Нормально, — криво улыбнулся я, — Жить буду.
Подонок оценил курьезность заявления, зашелся в тихом смехе и аккуратно хлопнул меня по плечу:
— Обязательно будешь! Куда денешься… Ладно, я пойду к повозке. Приходи в себя и двигай к нам, оставим тебе кашу.
Псевдобродяга исчез, и я огляделся внимательнее.
Нильяма схватили в вязаной кофте и грубых холщовых штанах. Плохонькие ботинки, которые мать подростка выменяла на четыре мешка картошки у местного торговца, остались лежать в поле: как схватили, так и доставили. Хорошо, что рукава кофты парнишка обвязал вокруг пояса, и теперь у меня имелось, чем прикрыть торс.
Я перевел взгляд в сторону. Мы находились возле реки: вокруг росла чахлая трава. Песок, который я нашарил, приходя в себя, нанесло течением, когда река разливалась по весне.
В пятнадцати метрах от меня стоял огромный фургон из грубо сколоченных досок, небрежно обтянутых дырявой тканью — в нем путешествовали мы, подростки. Рядом стоял фургончик поменьше: разукрашенный яркой краской, добротный. В нем жил маг. У слуг мага не было жилища: они спали на земле, брезгуя делить с нами фургон.
Память Нильяма услужливо поделилась памятью о вони, царящей в фургоне ночами и я скривился: сам бы побрезговал. После систем фильтрации воздуха и абсолютного отсутствия запахов аромат полевых цветов бил в нос мощными ударами. Вонь в фургончике царит гораздо мощнее.
Стреноженные лошади паслись метрах в двухстах от нас. Мага не видно: добраться бы до лошадей, вскочить…
И погибнуть от разъедающего кожу шара кислоты, который выпустит из посоха маг. Гадость летит быстрее стрелы, и изменяет направление, неизменно догоняя беглеца. Так погибли трое, прежде чем даже самые тупоголовые уяснили: побег бесполезен.
Я шагнул раз, другой. Покачался с пятки на носочек, напряг икры, бедра. Немного шатает, но в целом прихожу в себя. Голова гудит, но боли нет. Единственная сложность на данный момент — сохранять равновесие и привыкать к худощавому телосложению подростка. На мое прежнее тело оболочка Нильяма Тернера не походила совершенно, и диссонанс бил по мозгам.
— Я вижу, вы пришли в себя, молодой человек.
Я обернулся.
За моей спиной стоял маг. Выглядел говнюк как добродушный дедушка: седые волосы собраны в хвост, борода заплетена косичками. Глаза участливые, горят желанием помочь. Вместе со всей жестокостью и садизмом, которые собрал в себе этот человек, благообразная внешность производила потрясающий диссонанс.
А еще старик умел телепортироваться, что тоже помешало бы сбежать.
— Да, — кивнул я, — Я пришел в себя.
Старик любил, когда ему отвечали и ненавидел грубость. Нарываться на ровном месте я не хотел.
— Тогда будьте добры ответить на мои вопросы. Вы действительно Нильям Тернер?
Дьявол!
Мозг заработал на полную катушку. Я должен убедить себя, что я — это Нильям Тернер, должен убедить…
Хотя зачем убеждать? На данный момент я — настоящий Нильям. Я знаю все, что знал подросток, я в его теле, так что меня можно считать им. Случись мне переселиться в человека из прежнего мира, я бы смог ставить подпись его почерком, входить на фабричные зоны по его пропускам и даже самая совершенная система проверки зрачка, отпечатков и анализа крови не выявила бы различий. Я самый что ни на есть настоящий Нильям Тернер.
— Да, — легко подтвердил я.
Хорошо, что старик не спросил, кем еще я себя считаю — тогда бы начались проблемы. Мы давно заметили, что маг умеет определять правдивость ответов.
— Плохо, Нильям! — скривился старик, — Я думал, наконец создал правильный ритуал призыва сущности из другого мира, но он не сработал… Очень плохо!
Я лишь хлопал глазами, не возражая. Маг выругался, развернулся и утопал к фургону, на этот раз без телепортации.
Кстати, прежний Тернер не знал такого слова, как "телепортация". О магах крестьяне вообще знали мало, зато неоправданно много боялись и приписывали им всяческие реальные и выдуманные способности. Я вспомнил эти выдумки и поморщился — сплошной мусор! Единственный верный вывод, который я откопал в памяти: встретил мага — беги или прячься. И то не ясно, поможет ли такой совет в реальности. Тем, кого загребли в телегу, не помог.
Пока я ковылял к повозке, обдумал происходящее. Говорят, ворота школ магов распахнуты в конце лета, и каждый желающий может туда вступить. И вступают: дети вельмож, купцов — все, у кого обнаружатся способности. Правда, когда народу недостаточно, такие фургоны, как наш, ездят по городам и селам и собирают недостаточно расторопных подростков. Я не прочь в будущем стать магом, тем более, способности к этому есть: не зря ведь меня выбрали. Но меня пугает отсутствие законов, защищающих твою жизнь и ужасающая смертность в городах и деревнях, которые гораздо безопаснее фургона мага. Обычные люди — а мы сейчас не отличаемся от них — лишь букашки у ног волшебников. Я вот сейчас еду в компании отмороженного мага и не знаю, что будет со мной не то что завтра — через час. Вряд ли во время моей смерти другой маг захочет призвать душу с другого мира — такой шанс вряд ли выпадает дважды. Буду плясать от вывода, что эта жизнь последняя и терять ее нельзя.
Подростки предпочитали сидеть в фургоне, хотя
