Троецарствие (том 2) - Ло Гуань-чжун

– Пустите меня на корабль! Я должен говорить с госпожой!

Но Чжоу Шань больше не обращал на него никакого внимания. Чжао Юнь не отставал от судов; проехав более десяти ли, он увидел на отмели небольшую рыбачью лодку и, соскочив с коня, прыгнул в нее. За ним последовали еще двое воинов.

Одна мысль владела Чжао Юнем – во что бы то ни стало догнать корабль, на котором плыла госпожа Сунь. Чжоу Шань решил избавиться от Чжао Юня и приказал обстреливать его из луков. Тот ловко отбивал стрелы копьем, и они падали в воду. Расстояние постепенно сокращалось. Чжао Юнь приближался к кораблю.

Воины Чжоу Шаня встретили его в пики, но Чжао Юнь, подняв меч, одним прыжком перескочил на палубу. Воины в страхе попрятались. Чжао Юнь бросился в каюту, где, прижав к груди А-доу, сидела госпожа Сунь.

– Что тебе здесь нужно? – сердито закричала она.

– Куда вы направляетесь, госпожа? – с тревогой спросил Чжао Юнь. – Почему вы не сообщили Чжугэ Ляну о своем отъезде?

– Мне некогда было его извещать – моя матушка больна!

– Вы едете к больной, зачем же вы взяли с собой молодого господина?

– А-доу – мой сын, и я не могу оставить его в Цзинчжоу без присмотра!

– А я на что? – воскликнул Чжао Юнь. – А-доу – единственный сын Лю Бэя, и я спас его в Данъяне от грозного врага. Кто дал вам право увозить мальчика?

– Как ты смеешь вмешиваться в мои семейные дела? – вскричала госпожа Сунь. – Ты всего лишь простой воин!

– Хотите навестить вашу матушку – поезжайте, – твердо произнес Чжао Юнь, – но молодого господина оставьте!

– Ты бунтуешь? – закричала жена Лю Бэя. – Как смел ты ворваться на мой корабль?

– Если вы не отдадите молодого господина, я помешаю вашей поездке! – отвечал Чжао Юнь. – Пусть мне за это грозит хоть десять тысяч смертей!

Госпожа Сунь приказала служанкам выгнать его из каюты, но он в один миг оттолкнул их, подхватил на руки А-доу и выскочил на палубу. Служанки пытались отобрать у него ребенка, но Чжао Юнь, одной рукой прижав к себе мальчика, другой потрясал обнаженным мечом, и никто из воинов не осмелился приблизиться к нему.

За рулем стоял сам Чжоу Шань. Подгоняемый попутным ветром, корабль стремительно несся посредине реки.

– Одной ладонью не захлопаешь! – сказал себе Чжао Юнь. – Как же мне направить корабль к берегу?

В этот момент впереди показалось около десятка судов. На них развевались знамена и гремели барабаны.

«Ну вот я и попался в ловушку!» – подумал Чжао Юнь. Но тут он разглядел на носу одного из кораблей рослого воина, вооруженного копьем. Над рекой пронесся громоподобный голос:

– Золовка! Куда ты увозишь моего племянника?

Это был Чжан Фэй. Узнав о тайном отъезде жены Лю Бэя, он отплыл с отрядом судов к тому месту, где река Юцзян впадает в Янцзы, чтобы перехватить корабли беглецов. Выхватив из ножен меч, Чжан Фэй перескочил на корабль Чжоу Шаня. Тот бросился ему навстречу, но Чжан Фэй на месте зарубил его мечом и, ворвавшись в каюту, бросил отрубленную голову военачальника к ногам золовки.

– Что вы наделали? – испугалась госпожа Сунь. – Какая дерзость!

– Не посчитаться с моим братом, самовольно уехать от него – вот это подлинная дерзость! – отвечал Чжан Фэй.

– Моя матушка больна, и если бы я стала дожидаться разрешения мужа, я бы не застала ее в живых! – взволнованно промолвила госпожа Сунь. – Не задерживайте меня, не то я брошусь в реку!

Чжан Фэй, посоветовавшись с Чжао Юнем, решил отпустить госпожу Сунь, но мальчика ей не отдал.

– Мой старший брат принадлежит к императорскому роду, – сказал он, – и ваше самоубийство не могло бы его опозорить. Но я надеюсь, что вы не забудете доброты вашего супруга и скоро вернетесь обратно.

С этими словами Чжан Фэй, держа А-доу на руках, перепрыгнул на свое судно, предоставив госпоже Сунь возможность беспрепятственно продолжать путь.

Потомки сложили стихи, в которых воспели храбрость Чжао Юня:

Когда-то он спас своего господина в Данъяне,Сейчас он ушел на великую реку Янцзы.Все воины У на судах были страхом объяты,Когда Чжао Юнь появился страшнее грозы.Кроме того, потомки прославили и доблесть Чжан Фэя:Он голосом тигра рассеял войска Цао Цао,В Чанфане у моста вознесся он до облаков.Сегодня от смерти он спас своего господинаИ тем свое имя прославил на веки веков.

Чжан Фэй и Чжао Юнь возвращались на судах в Цзинчжоу. Навстречу им во главе нескольких кораблей шел Чжугэ Лян. Он не мог при виде А-доу скрыть своей радости и тотчас же известил Лю Бэя обо всем, что случилось.

Приехав домой, госпожа Сунь рассказала Сунь Цюаню, как Чжао Юнь и Чжан Фэй настигли ее корабль и отняли А-доу.

– Ну что ж, теперь, когда сестра моя вернулась, я больше не связан с Лю Бэем родственными узами! – решил Сунь Цюань. – А убийство Чжоу Шаня я не оставлю неотомщенным!

Сунь Цюань и его советники стали думать о захвате Цзинчжоу, но планы эти нарушило известие о том, что Цао Цао поднял огромное войско и идет мстить за свое поражение у Красной скалы.

Сунь Цюаню пришлось отложить поход на Цзинчжоу и подумать о том, как отразить нападение Цао Цао.

В это время во дворец принесли письмо от его бывшего советника Чжан Хуна, который оставил службу по болезни и на днях умер. Сунь Цюань вскрыл письмо. Перед смертью своей Чжан Хун просил князя перенести столицу княжества У в город Молин.

«Горы и реки там царственно величавы, – писал он. – Прошу вас переселиться в Молин и сделать этот город своей столицей».

Сунь Цюань со слезами на глазах рассказал об этом своим приближенным и приказал перенести столицу в Молин и построить там каменную крепость.

– Но ведь войска Цао Цао со дня на день могут обрушиться на нас! – возразил советник Люй Мын. – Крепость следовало бы построить не в Молине, а в области Жусюй, на берегу реки!

– Зачем там строить крепость, – спросили военачальники, – когда можно просто высадиться с кораблей на берег и ударить на врага. А потом воины вплавь вернутся на суда.

Люй Мын промолвил:

– Оружие может быть острым и может быть тупым. В битве можно одержать победу, но можно потерпеть и поражение. Если враг нанесет нам стремительный удар и нашим воинам придется отступать, они не доберутся не то что до кораблей, но даже и до берега!

Тогда Сунь Цюань сказал:

– Недальновидный всегда терпит неудачи. Люй Мын видит дальше всех, и я последую его совету.

Несколько десятков тысяч воинов отправились строить укрепление на берегу реки Жусюй. Работы шли день и ночь, и вскоре крепость была готова.

Однажды к Цао Цао, который жил в Сюйчане, обратился советник Дун Чжао:

– Ни у одного сановника с древнейших времен не было таких великих заслуг, как у вас, господин чэн-сян. Вы превзошли даже Чжоу-гуна и Люй Вана. За тридцать лет походов и войн вы истребили всех злодеев в стране и уничтожили зло во имя блага народа. Вы восстановили славу Ханьской династии! Разве можно поставить вас в один ряд с другими сановниками? Вы достойны носить титул Вэйского гуна и обладать девятью дарами, которыми жалует Сын неба за великие заслуги и добродетели. В число этих даров, как известно, входят: конь с колесницей, одежды, музыка, красные ворота, крыльцо для приема гостей, отряд телохранителей, топор и секира, лук со стрелами и жертвенные сосуды.

– Нет! – возразил ши-чжун Сюнь Юй. – Ведь чэн-сян поднял войско во имя справедливости и спасения династии Хань. Подобает ли ему, человеку добродетельному, отвергающему суетную славу, гоняться за наградами?

Цао Цао побледнел от гнева, когда услышал слова Сюнь Юя. Но Дун Чжао, стараясь его успокоить, сказал:

– Не волнуйтесь, господин чэн-сян! Все желают видеть вас Вэйским гуном и возражения одного Сюнь Юя ничего не значат.

Так Дун Чжао испросил у императора указ о пожаловании Цао Цао титула Вэйского гуна и девяти даров.

– Не думал я, что доживу до такого беззакония! – тяжело вздохнул Сюнь Юй, узнав об этом.

Раздраженный строптивостью Сюнь Юя, Цао Цао удалил его от себя.

Зимою, в десятом месяце семнадцатого года периода Цзянь-ань [212 г.] Цао Цао собрался в поход. Сюнь Юй тоже получил приказ сопровождать Вэйского гуна, но он знал, что Цао Цао только ждет случая, чтобы избавиться от него, и, сославшись на болезнь, решил уехать в город Шоучунь. Тогда Цао Цао послал Сюнь Юю корзину, в каких обычно приносили угощения. К крышке корзины была прикреплена записка, написанная рукой самого Цао Цао. Он сообщал, что посылает Сюнь Юю в подарок яства и вина. Сюнь Юй снял крышку – корзина оказалась пустой. Он понял, чего ждет от него Цао Цао, и принял яд. Ему было тогда всего пятьдесят лет.

Потомки сложили стихи, в которых оплакивают безвременную смерть Сюнь Юя:

Таланты Сюнь Юя известны во всей Поднебесной.И жаль, оступился и жертвою пал он невинной.Потомки сравнили героя с великим Чжан Ляном:В глаза государю не смел он взглянуть пред кончиной.

Сын покойного, по имени Сюнь Юнь, прислал Цао Цао скорбное письмо. Тот, сожалея о своем необдуманном поступке, которым довел до смерти преданного советника, распорядился похоронить умершего с почестями и посмертно присвоил ему титул хоу Почтительного.