Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Классическая проза » Мария - Элизабет Боуэн

Мария - Элизабет Боуэн

Читать онлайн Мария - Элизабет Боуэн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4
Перейти на страницу:

– Какой славный браслетик! А ты не боишься его потерять?

Мистер Доусли нашел, что внешность у Марии очень выразительная (у нее было землистое лицо с тяжелой челюстью и прямой челкой, свисающей на насупленные брови), выразительная, но неприятная – тут он мысленно поперхнулся и, наклонившись к Марии, спросил, не состоит ли она в скаутах.

Мария сказала, что ее воротит от скаутов, в ответ на что мистер Доусли от души рассмеялся и сказал:

– Экая жалость, ведь раз так, значит, ее должно воротить от Дорис и Дилли.

Дружный взрыв хохота сотряс стол. Дрожа в своем красном шелковом платье (стоял дождливый августовский вечер камин в комнате не топился, окно было распахнуто настежь, а за окном с деревьев ручьями текла холодная вода), Мария поглядела через стол на невозмутимого мистера Хэммонда, с застывшим каменным лицом сосредоточенно поглощающего свою порцию макарон с сыром. Он не принимал участия в общем веселье. Мария всегда считала, что викарии прыскают; она презирала викариев за это, но обозлилась на мистера Хэммонда за то, что он не прыснул. Она долго разглядывала его но так как он по-прежнему смотрел в тарелку, не удержалась и спросила:

– Вы иезуит?

Мистер Хэммонд (чьи мысли были заняты крикетной площадкой) вскинулся, уши у него заполыхали, он шумно втянул последнюю макаронину.

– Нет, – сказал он. – Я не иезуит. С чего вы взяли?

– Ни с чего. Так просто, в голову взбрело. Кстати говоря, я знать не знаю, кто такие иезуиты.

Все почувствовали неловкость. Учитывая пристрастие мистера Хэммонда, бедняжка Мария, сама того не подозревая, допустила чудовищную бестактность. Пристрастия мистера Хэммонда были довольно очевидны, и он, зная, насколько они очевидны в глазах семейства Доусли, был крайне чувствителен на этот счет. Тут миссис Доусли сказала: она не сомневается, что Мария любит собак. Все собаки, кроме овчарок, ей безразличны, ответила Мария. Чтобы поддержать разговор, миссис Доусли спросила у мистера Хэммонда: не он ли ей рассказывал, что его родственница разводит овчарок. Мистер Хэммонд подтвердил, что не кто иной, как он.

– К сожалению, – добавил мистер Хэммонд, пронзив Марию взглядом через стол, – я терпеть не могу овчарок.

Мария возликовала: она поняла, что сумела внушить ненависть мистеру Хэммонду. Не так уж плохо всего за один вечер. Мария разворошила макароны в тарелке и подчеркнуто отложила вилку. Простая, неприхотливая еда была Марии не менее отвратительна, чем неприхотливые люди. «В этом доме я буду ужинать еще три, нет, всего два раза», – сказала она себе.

Тогда Марии казалось, что добиться своего будет куда как просто, да и теперь эта задача казалась ей ничуть не сложнее, а вот поди ж ты, уже шестой вечер наступил, а она все еще уходит спать в «белое гнездышко, которое мы устроили для наших подружек», как выражалась миссис Доусли. Недоумение Марии было вполне понятно: ни с чем, подобным семейству Доусли, ей еще не приходилось сталкиваться, до сих пор она не встречала человека, который не возненавидел бы ее, если она задавалась такой целью. Французские горничные, гувернантки которым платили большие, можно сказать, бешеные деньги, сбегали одна за другой… В Марии было что-то поразительно, небывало отталкивающее… И тем не менее она все еще оставалась здесь. Мария дважды написала тетке, что она здесь не спит, не ест и опасается, уж не заболела ли она, на что леди Римлейд ответила письмом, где советовала переговорить обо всем с миссис Доусли. Миссис Доусли, указывала леди Римлейд, очень любит детей. Мария объявила миссис Доусли, что как ни жаль, но ей здесь плохо и хорошо не станет. Миссис Доусли запричитала, заохала, но сказала, что как бы там ни было, – и Мария, конечно же, это понимает? – но покой леди Римлейд не должен быть нарушен. Она настоятельно просила об этом.

– Она ведь сама доброта, – сказала миссис Доусли и погладила Марию по руке.

Мария подумала только: «Да она спятила» – и с вымученной улыбкой сказала, что ей неловко об этом говорить, но у нее мурашки по коже, когда ее гладят. Впрочем, грубить миссис Доусли было бесполезно, с нее все слетало как с гуся вода.

Единственным утешением Марии всю последнюю неделю был мистер Хэммонд. Она так тешила себя за счет мистера Хэммонда, что на четвертый день после ее приезда он сказал миссис Доусли, что, пожалуй, не будет у них столоваться, большое спасибо, его хозяйка уже научилась готовить.

Однако несмотря на это, Мария изловчалась часто видеть его. Она ездила следом за ним по деревне на велосипеде Дорис в десяти ярдах от него; возносил ли он молитвы с Союзом матерей – она была тут как тут; косил ли он крикетную площадку – она всегда выскакивала из дому («Вам, видно, очень жарко? – сочувственно спрашивала она, когда он, оттянув воротник, промокал шею платком. – Или это только кажется?»), а разведав, что каждый вечер в шесть часов он звонит в колокол, после чего отправляет вечернюю службу, на которой неизменно присутствуют всего две дамы, она неуклонно являлась в церковь, садилась на первую скамью и сверлила глазами мистера Хаммонда. Она первая подавала ответы и вежливо поджидала, когда мистер Хэммонд забывал текст.

Но сегодня Мария, с таинственным видом влетев впопыхах в «белое гнездышко», заперла за собой дверь из опасения, что миссис Доусли зайдет поцеловать ее на ночь. Да, теперь, пожалуй, она готова с ними согласиться: музыка была поистине вдохновляющая. Доусли повели ее на концерт хорового кружка, и этот концерт произвел настоящий переворот в ее мыслях. На половине рондо под названием «Отсюда прочь, нас горы ждут!» ее озарило: а ведь если вырваться отсюда, она сможет уехать в Швейцарию, остановиться там в «Палас-отеле» и ходить в горы. Она взяла бы с собой медсестру – мало ли что случится в горах, и овчарку – то-то взбесятся в отеле. Мария просияла, но к концу «И тра-ля-ля» другая мысль, куда лучше и плодотворней, осенила ее, полностью затмив первую. Мария зажала рот платком, чтобы обмануть бдительность Дилли, и, внушив ей таким образом, что ее того и гляди вырвет, выскочила из школы. Укрывшись в «белом гнездышке», она брякнула о стол подсвечник, достала писчую бумагу, смахнула щетки на пол, села и одним духом написала:

«Тетя Ина, душечка! Ты, наверное, удивляешься, почему я так давно тебе не писала. Дело в том, что в мою жизнь вторглось большое чувство, которое заставило меня забыть обо всем на свете. Даже не знаю, как тебе об этом написать. Дело в том, что я полюбила мистера Хэммонда, здешнего викария, и он тоже меня полюбил, мы обручились и в самом скором времени поженимся. Он прелестный, тяготеет к католичеству, у него ни гроша за душой, но я готова быть женой бедняка, а этого не миновать, если вы с дядей Филипом на меня рассердитесь, ну а вдруг вы, наоборот, разжалобитесь, когда я приду к вам со своими детишками и встану у вас на пороге. Если вы не согласитесь на наш брак, мы убежим, но я не сомневаюсь, душечка тетя Ина, что вы порадуетесь счастью вашей племяшки. Об одном прошу – не забирайте меня отсюда, я умру, если не смогу видеть Уилфреда каждый день, вернее, каждую ночь – мы просиживаем с ним на кладбище ночи напролет при лунном свете, заключив друг друга в объятия. Никто из семейства Доусли ни о чем не подозревает: я хотела сообщить тебе первой, правда, местные наверняка все знают, потому что, на наше несчастье, через кладбище проходит прямая дорога, но больше нам негде было приютиться. И вот что интересно: ведь я оказалась права, когда говорила вам, что, посылая меня сюда, вы не сознаете, чем это чревато. Зато теперь, когда я знаю, чем это оказалось чревато, не могу передать, как я вам благодарна: здесь я нашла свое счастье, потому что я бесконечно счастлива любовью этого доброго человека. До свидания, взошла луна – мне пора бежать на свидание с Уилфредом. От всего сердца любящая вас ваша племяшка Мария». Мария в целом осталась довольна письмом, дважды перебелила его, на экземпляре почище размашисто надписала адрес и легла спать. Кисейные оборки гнездышка ласково колыхал ночной ветерок, взошла луна и осветила кладбище и бледные вечерние примулы по бокам садовой дорожки. Дочери самой миссис Доусли не улыбались во тьме более нежно и не засыпали более невинным сном.

В комнатах мистера Хэммонда не было календаря – на рождество ему присылали их такую уйму, что он выбрасывал все до одного и впредь обходился без них, поэтому теперь он мог вычеркивать дни лишь в уме. Мария должна была пробыть здесь целых три недели плюс еще шесть дней, так что мистер Хэммонд по утрам и носу не казал из дому, совершенно забросив своих прихожан под тем предлогом, что пишет книгу о кардинале Ньюмане[3]. Дня не проходило, чтобы он не получал открытки с изображением шаловливых белых котят, прыгающих через розовые венки; а как-то, вернувшись домой, обнаружил на столе в гостиной кочан цветной капусты, к которому была пришпилена бумажка с надписью «От Вашего поклонника». Миссис Хиггинс, его хозяйка, сказала: мол, не иначе как этот поклонник влез через окно, потому что она никаких таких поклонников в дом не впускала, после чего мистер Хэммонд стал держать окна на запоре. Утром в субботу, вслед за концертом хорового кружка, когда мистер Хэммонд, согнувшись в три погибели над столом, сочинял проповедь, окно вдруг затенилось. Мария, загородив собой свет, теперь не могла ничего толком разглядеть и, прижав нос к стеклу так, что он побелел и расплющился, злобно зыркала, вглядываясь в темную комнату. Потом попыталась было рывком открыть окно.

1 2 3 4
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Мария - Элизабет Боуэн торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит