Тентаклиада. Книга щупалец - Тош Трюфельд

– Ты первый бросил свой меч, кровавый тиран, – пытаясь отдышаться, ответил Эрик. – Наверное, ты просто испугался народного гнева.

И оба захохотали с пущей силой.

В этот момент скрипнула калитка, и на террасу перед домом рыбака Петара вошёл человек в пурпурно-золотом гвардейском облачении, с алебардой на плече. Форменный берет он лихо заломил набок (так делали сейчас все молодые локрумские гвардейцы, чтобы произвести впечатление на девиц), хоть сам имел седые усы и нос морщинистой картофелиной над ними, и был уже не слишком молод. Петар приветственно поднял руку, не вставая из кресла.

– Карнавал ещё не начался, а ты уже на солнышке разлагаешься, Петар, ленивый ты сукин сын? – пророкотал седоусый гвардеец и лязгнул алебардой, прислонив её рядом с калиткой.

– И тебе, Андро, привет, – ответил рыбак, выпуская колечко дыма. – Садись, посиди. Баженка! Тащи винца, у нас гости!

Гвардеец с кряхтением погрузился в такое же плетёное кресло рядом, сдёрнул берет и провёл рукой по лысине.

– Фу-х, ну и жара! – выдохнул он. – Неприлично старикам по трущобам лазить за их малолетним высочеством.

– Да уж, занятие не для суровых воинов! – усмехнулся Петар. – А что же из молодняка никого не приставили к принцу? Или у вас в гвардии только деды теперь?

– А что молодняк, – развёл руками Андро. – Молодняк, сам знаешь, в няньках ходить не желает. Им бы по девкам да по кабакам! И королева не доверит желторотому новобранцу своё дитятко. Наследник, как ни крути! Да хоть бы и не наследник… Где он, кстати?

– По-моему, пацаны только что свалились в сад к Славко Митичу, – Петар неопределённо махнул рукой в сторону нижнего дома. – И, небось, попортили все розы его дорогой жёнушки. А извиняться мне!

– Андро, ты бы втолковал принцу-то, – подошла тётка Бажена, держа на подносе кувшин с вином, глиняные кружки и несколько абрикосов. – Ну куда годится, королевской особе с рыбаками палками махать!

– Поди, растолкуй! – развёл руками Андро и взял с подноса абрикос. – Его высочество делает, что пожелает, и в голове у него ветер, который всегда дует в разные стороны.

– А король с королевой куда смотрят! – закачала головой Бажена. – Ну ладно Петар – этот сына разуму научить не в состоянии, потому что сам – дурья башка, но они-то!

– Ну-ка цыц, женщина! – прикрикнул на неё рыбак. – Иди, вязанием займись и не пудри мозги могучему стражу!

Бажена повернулась, так резко, что из кувшина выпрыгнуло несколько душистых капель, и зашагала в дом.

– Эй! Винцо куда потащила? – крикнул ей Петар вслед. Та даже не обернулась.

– Да оставь, я на службе всё равно не принимаю, – примирительно сказал Андро, поглаживая лысину. – Уж больно ты строг с ней, Петар. Обидится ведь, уйдёт от тебя. Пропадёшь без бабы. И Эрику худо будет.

– Знаю я, – пробурчал Петар, засунув трубочку в рот и насупившись. – Ну а чего она, трусиха, кудахчет по любому поводу! Того не говори, этого не делай!

– Странный ты, Петар, ей богу, – Андро смачно откусил от абрикоса. – Требуешь от бабы своей прогрессивных взглядов, а сам гоняешь её, как по старинке: то подай, это принеси, молчи, женщина, стой, ляг. Я вот, например, – он выпрямился в кресле и подкрутил седой ус, – с дамами всегда галантен, как и подобает офицеру!

– Это потому, старый чудак, что дамы твои все – кабацкие девки на вечер! Из тебя уж песок сыплется, а ты всё хохотушек за сиськи щиплешь!

– Да что ж ты… – зашипел на него Андро, но осёкся.

Из-за угла появились Эрик и Марко, о чём-то без умолку болтающие. Андро вскочил, вытянувшись по стойке смирно. Петар тоже нехотя поднялся из кресла, всё-таки даже передовые взгляды не позволяли ему сидеть в присутствии наследника локрумского престола.

– Ваше высочество! – отчеканил старый гвардеец. – Имею предписание срочно сопроводить вас во дворец для аудиенции на высшем уровне!

– Привет, Андро, – кисло помахал ему маленький принц. – Что там ещё?

– В честь наступления Карнавала ваших родителей посетят король и королева острова Млен, а так же юная принцесса Лаура, – физиономия Андро утратила официальность, и гвардеец хитро ухмыльнулся: – Она, кстати, ваша ровесница, принц Марко.

– Вот ещё! – запальчиво крикнул маленький принц и аж притопнул ножкой. – Не хочу! Чего я, принцесс не видал? Желаю остаться здесь и играть с Эриком, сколько мне вздумается!

Андро вздохнул и натянул форменный берет, на этот раз поглубже, без выпендрёжа, чтоб не свалился.

– Боюсь, в этом случае, – сказал он с напускной серьёзностью, – имею разрешение от вашей матушки применить грубую силу.

– А ты догони, старая развалина! – Марко показал гвардейцу язык и бросился наутёк. Андро сокрушённо опустил ладонь на лицо.

– Сочувствую, – сказал Петар и вновь уселся в кресло. – Дерзай, могучий воин.

Некоторое время сады рыбацкого квартала оглашали душераздирающие кошачьи вопли, треск веток, заливистый смех Марко и сдержанная ругань престарелого гвардейца. Петар попыхивал трубочкой с невозмутимым выражением.

– Пап, а Марко нельзя остаться у нас на подольше? – тихо спросил Эрик. – Мы с ним играли в свержение кровавого тирана, это так весело…

– Думаю, он к тебе ещё заглянет поиграть, – ответил Петар, и пробормотал в сторону: – А ещё лучше, если ты к нему.

– Что, пап?

– Ничего! Я говорю, наиграетесь ещё, хулиганы! А пока пускай уж твой принц познакомится с девочкой. В его возрасте полезно.

– А в моём? – спросил Эрик, и глаза мальчика превратились в узенькие щёлочки.

– Ну, понимаешь, – Петар заёрзал в кресле, – У королей свои заморочки. Всякие там династические браки и прочее…

– А если она не понравится Марко? Эта принцесса Лаура с острова Млен. Он всё равно должен будет на ней жениться?

Петар недовольно крякнул. Он очень не любил, когда его ставили в тупик честными вопросами. Особенно, когда это делают дети. Его дети. Быть отцом гораздо сложнее, чем обеспечивать рыбой всё королевство.

– Я не знаю, сынок, – пробурчал рыбак. – Тут уж, сам понимаешь, как карта ляжет…

Показался кряхтящий Андро в берете набекрень, несущий на плече отчаянно брыкающегося принца.

– Отпусти меня, кретин! – верещал Марко. – Тебе отрубят голову!

– Ну, мы пошли, – махнул Андро присутствующим. – Не хворайте, рыбачки.

– И тебе, старина! – Петар отсалютовал трубочкой. – Держись!

– Пока, Марко! Ты ведь к нам ещё придёшь? – крикнул вслед Эрик.

– Пока, Эрик, – упавшим голосом протянул принц, стукаясь подбородком о лопатку гвардейца. – Я надеюсь.

Андро подхватил свободной рукой алебарду и вышел.

5

Удивительно, в каких мелочах Марко помнил всё. События, разговоры, цвета, запахи. Хотя чего же здесь удивительного? Тот день перетряхнул его жизнь, как мешок со старыми игрушками, перевернул всё с ног на голову. К вечеру, когда на улицах стали зажигаться фонари, а в небе – вспыхивать первые карнавальные фейерверки, маленький принц был уже другим. Совсем другим.

Марко закрепил такелаж и подтянул к себе сумку с королевским гербом Локрума: пурпурным осьминогом на бело-золотом полосатом щите. Вытащил из сумки фляжку и укутанный тряпицей шмат пирога с каперсами. Пироги для Марко пекла его матушка – да-да, королева острова Локрум собственными руками, и всегда при этом закалывала волосы в пучок-петлю, как маленькая девочка, – и это было скорее трогательно, нежели странно: не более странно, чем принц, фехтующий с рыбаками на палках. Он уселся, скрестив ноги, и набил рот пирогом. Никто не способен был повторить пироги королевы: чтобы воздушные, как облака, и чтобы полное брюхо каперсов! Даже сейчас, когда Марко сделался шустрым молодым мужчиной, королева пекла ему пирог всякий раз, отпуская в плавание. То был важнейший штрих семейных отношений, нежное проявление материнской любви, какие часто становятся сокровищем в среде, где светские приёмы и политика постепенно выедают всё человеческое, кроме одиночества.

Марко очень хотел, чтобы и его любовь – единственная и настоящая – обрела такой же атрибут, красивый символ, преисполненный романтики. Ради этого он и плыл сейчас в сторону дьявольского Грка.

Принц жевал пирог и смотрел вдаль. Лиловый синяк заметно расползся по небесной физиономии. Уже близко. Скоро, очень скоро Марко вступит на проклятую землю острова Грк, куда не проникает солнце, где постоянно идут дожди, и рычит гром. И он был безмерно рад этому. Но пока следовало хорошенько подкрепиться…

6

К прибытию властителей острова Млен и их маленькой дочки, принцессы Лауры, всё сверкало. Площадь перед Козицыным Верхом – королевским дворцом Локрума – вычистили пуще обычного.

Приодетый в кружевную рубашку с жилеткой, Марко стоял, насупившись, у открытого окна. Черепичные крыши, рыжие, будто испеченные из имбирного пряничного теста, разбегались внизу, повсюду полоскались яркие, в цветах Локрума и Млена, флаги, тихо шелестели апельсиновые деревья. Умытый камень дворцовой площади сиял белизной, сновали туда-сюда деловитые стайки голубей и первые карнавальные персонажи в разноцветных домино с гофрированными воротниками разминали конечности. Но маленького Марко всё это абсолютно не забавляло. Он выволок из носа здоровую козявку и принялся исступленно месить её большим и указательным пальцами.