Лучший из миров - Лейф Пандуро

И очень быстро они забыли сестричку Софи. Ведь у них было много иных забот. У мамы Хенрика были овощи, их нужно было готовить и варить каждый день, не говоря уже о маргарине, который надо было топить. А у папы Хенрика была контора и вертящийся стул, и тот, кто сидел напротив, все время должен был помнить, что у него нет такого стула; кроме того, у папы была болезнь. А у Хенрика была энциклопедия Салмонсена, которую он как раз решил выучить наизусть. Ибо, как говорил его папа, "чему в детстве научен будешь, в старости не забудешь".

Мало-помалу Хенрик забыл о своих сверхъестественных способностях. Теперь, когда Софи исчезла, они ему были больше не нужны. И когда он потом говорил репортерам, что у него было очень счастливое детство, он имел в виду это время. Потому что постепенно он совсем забыл, что когда-то у него была сестричка, которая искушала его неестественными играми.

Но жизнь безжалостна к людям со сверхъестественными способностями. Всегда может так сложиться, что обычных способностей будет мало.

В средней школе Хенрик оказался в классе учительницы очень красивой, в особенности глаза ее были восхитительны. Именно поэтому она не носила очков и стала близорукой и путала Хенрика с другим мальчиком, который, конечно, был похож на него внешне (потому что в то время в Нёрребру не было уж такой неожиданностью повстречать типичного датского мальчика с круглой головой), но только внешне, внутренне же был этот мальчик диаметрально противоположен Хенрику, ибо был лишен всякого понятия об авторитете и приличиях. Хенрику было особенно неприятно, что учительница с красивыми глазами путала его и наделяла другого мальчика исключительными качествами Хенрика, тогда как Хенрику оставались замечания и часы после уроков - как наказание за недостойное поведение того самого мальчика. Развязка наступила в третьем классе, когда учительница однажды вызвала Хенрика и здорово разнесла за его поведение и дала понять, что не сможет перевести его в следующий класс.

Хенрик вспомнил свою трудолюбивую маму и больного папу и сказал: "Исчезни, учительница Мадсен!"

И она исчезла.

А потом Хенрик разыскал того самого мальчика в туалете, где тот сидел совершенно беззащитный, с карандашом в руках. Хенрик заставил и его исчезнуть - чтобы в будущем не было никакой путаницы. Правда, перед этим он сделал ему замечание и призвал вести себя в будущем как следует.

Сенсационное исчезновение учительницы и одного ученика на следующий день вызвало переполох. Допросили свидетелей, но их показания были противоречивы и сбивчивы. Сержанты полиции проводили ночи без сна и начали уже покусывать ногти, но это не помогло вернуть исчезнувших.

После расследования властями овладело равнодушие, и они вскоре объявили пропавших мертвыми. Были организованы красивые похороны символического характера, и о них забыли.

Теперь уже Хенрик не сомневался в своих сверхъестественных способностях и в глубине души немало позабавился, представив себе, как он может заставить кого угодно исчезнуть. В то же время у него возникла известная терпимость, ибо ему уже было ясно, что его ждут великие дела. Он почел за благо умеренность и всегда считал до десяти, прежде чем велел кому-нибудь исчезнуть.

Но однажды, когда мама сготовила блюдо из всех овощей, которые нашлись на рынке, стряслась беда. Она описывала это блюдо в таких восхищенных выражениях, что у него нечаянно вырвалось: "О, исчезни!.."

Он хотел, чтоб исчезли овощи, но было уже поздно. Единственным напоминанием о матери осталась кастрюля, которая стояла на газовой плите и кипела ключом. Он быстро опрокинул ее в раковину, чтобы не расплакаться.

Несколько часов он был безутешен, потому что всегда любил свою маму и ее неизменную заботу. Но он быстро утешился, подумав, что таков мир, такова участь детей - расставаться с родителями. И, кроме того, он думал с утешением, что избавил ее от долгого ухода за больным, а также - от тяжелой борьбы не на жизнь, а на смерть.

К этому времени болезнь папы обострилась настолько, что он был не в силах воспринять эту потерю в должной мере. Это также утешило Хенрика, который с ужасом предвидел реакцию своего папы. Таким образом, хотя потеря была слишком велика для обоих, они пережили и это.

Утешением для них было то, что Хенрик с блеском сдал экзамен на аттестат зрелости. Но теперь уже он был очень смышленый мальчик. И, кроме того, знал все благодаря своим основательным занятиям с энциклопедией Салмонсена.

По окончании экзамена позволил он себе в последний раз небольшую шутку. Он сделал так, что в середине своей большой речи инспектор исчез, как раз при словах: "...незаменимых людей нет!"

Теперь весь мир был открыт для Хенрика.

Он был убежден, что имеет призвание; он избран высшими силами для того, чтобы свершить нечто для человечества. Поскольку же он, кроме того, благодаря изучению энциклопедии Салмонсена, знал все обо всем, очень скоро ему стало ясно, что он должен быть политиком.

Он вступил в партию и очень скоро поднялся до самой се вершины. Он был терпелив и старателен и использовал свои сверхъестественные способности только в том случае, если не было иного выхода. Мало-помалу он сделал карьеру. Он был избран в фолькетинг, стал членом финансовой комиссии, председателем парламентской фракции и министром по делам церкви. Затем он - министр по делам транспорта, министр социальных дел, министр финансов и, наконец, премьер-министр. Хенрик долго колебался, прежде чем сделать этот серьезный шаг, потому что очень любил старого премьер-министра, который был ему отцом и другом, но, как он сам себе сказал: "Дело идет не о личных чувствах, а о благе страны!" И вот однажды, после обеда постучал он в дверь старого премьер-министра и услышал, как тот со слезами в голосе сказал: "Хенрик Петерсен! Мне очень приятно будет поболтать с тобой!"

И вот он достиг вершины своей карьеры. Частная жизнь его была в наилучшем порядке. У него была жена, которую он любил много лет, и еще одна, которую он тоже ценил, и, наконец, еще одна, которая была очень хороша собой. У него были сыновья, и он очень заботился о своей большой семье.

В народе он был очень популярен, потому что был таким типичным датским премьер-министром с круглой головой и большими красными ушами. Кроме того, он был приветлив и кивал всем и целовал маленьких девочек, которые прорывались через заграждения и преподносили ему цветы. Кроме того, он всегда заботился о том, чтобы не оставалось никого, кто мог бы угрожать безопасности страны.

Таким образом, все шло прекрасно.

Но вот постарел он и стал нетерпеливей. И хотя его правление было популярно, потому что дало так много молниеносных повышений по службе, все же начались затруднения с поиском квалифицированных людей. Даже художники, которых он осыпал щедрыми подарками, были недовольны; нет, не старые, которые неизменно выступали во фраках с белыми лентами и при всех своих орденах, нет, молодые, новые, которые, по-видимому, вылезали из земли, как грибы, несмотря на то, что большинство из них довольно скоро исчезали.

Все больше и больше должен он был сам заботиться обо всем. Начались протесты, демонстрации тех, кто жаловался на бремя невыносимого труда, как будто он не был одним из тех, кто трудился больше других! Даже распорядители похорон начали роптать. Становилось все хуже и хуже, секретари премьер-министра приходили и уходили, все чиновники были постепенно заменены, но это не помогло. У жены начались мигрени, сыновья запутались в некрасивых делах, все беды валились на него. Казалось, весь мир был в беспорядке.

А Хенрик сидел у себя в кабинете и говорил сразу по одиннадцати телефонам, и вот однажды это случилось: это была капля, которая переполнила чашу его терпения. Огородники забастовали по причине слишком низких цен на капусту. И он сказал; "О, исчезни, мир!"

И мир исчез.

А Хенрик парил в совершенном одиночестве в пустом пространстве, где не было ничего и, следовательно, никого, кто мог бы исчезнуть. И он приводил в порядок это Ничто во всех направлениях до тех пор, пока не остался полностью удовлетворен.

И он блаженно плавал и говорил: "Вот это - лучший из миров!"