Эффект морской раковины - Марина Ясинская

— Ник!

Он вздрогнул — голос Таши прозвучал совсем рядом, словно она сидела на соседнем сидении.

— Ник!

На этот раз в ее голосе отчетливо прозвучала паника.

Да нет, ему показалось — ведь она не выходила на связь…

А в следующий миг прогремел взрыв — и шаттл, в котором была Таша, грудой горящего металлолома полетел к земле.

Когда Ник, резко приземлившись рядом с дымящимися останками судна, выскочил на горячий песок, Таша еще дышала. Воздушные подушки отсрочили смерть. Но не спасли. И не надо было быть медиком, чтобы, глядя на девушку, понять — ей уже не помочь.

Ник бережно занес обожженное, переломанное тело Таши внутрь шаттла, поднялся над окраиной заброшенной индустриальной зоны. Развернулся, готовый рвануть обратно к базе, к медикам, зная, что, скорее всего, не довезет девушку живой — и тут увидел спрятанный среди нагромождений промышленных руин белый купол шатра с синей стрелой, заключенной в круг.

Жестоким соблазном, злым искушением смотрел на него синим глазом с земли приёмник "улучшенных".

Ник колебался недолго.

"Улучшенные" — не люди. Но они ведь живые.

Что ж, пусть хотя бы так.

"К сожалению, и в наше время находятся люди, не верящие подтвержденным научными исследованиями выводам, что "улучшенные" — не люди. Или же такие неблагонадежные личности, которые считают, что за лишние сто пятьдесят лет жизни вполне можно поступиться человеческой сущностью.

Желая разрушить наше общество изнутри, "улучшенные" принимают этих людей в своих передвижных приёмных пунктах и проводят над ними белковые апгрейды, пополняя, таким образом, свои ряды. Несмотря на ряд показательных расстрелов активистов из захваченных приёмников, "улучшенные" продолжают рассылать подобные пункты по границам своей территории, ожидая человеческих отступников".

Из аналитической статьи журнала Globe Politics "Враг внутри", 2455 год.

Тонкорукий "улучшенный", абсолютно лысый, с нечеловечески большими глазами и биопортами для прямого подключения мозга к компьютерам на месте ушей, при виде серебристой военной формы ворвавшегося в палатку Ника совсем по-человечески взвизгнул и попытался укрыться за шаткой кушеткой, одновременно стараясь дотянуться до валяющегося в углу беспризорного автомата.

— Не надо, — буркнул Ник, кинув короткий брезгливый взгляд на хилое тело, закутанное в голубой халат.

Уложил Ташу, едва дышавшую, на кушетку, бесцеремонно ухватил тонкорукого, подтащил к столу.

— Работай!

"Улучшенный" в ужасе таращился на него лишенными белков глазами и что-то невнятно бормотал.

— Работай, я сказал!

— А ты уверен? — раздался позади чей-то голос.

Ник резко обернулся — низкорослый улучшенный, неестественной белый и такой гладкий, будто сделан из пластика, показался из-за ширмы, держа в руках автомат.

Дуло смотрело в землю.

— Ты понимаешь, что ты просишь?

Ник посмотрел на Ташино лицо, бледное, с заостренными чертами — посмотрел пристально, запоминая.

Уже на выходе обернулся:

— Она говорила, когда-то вы были людьми…

Он не увидел, как "пластиковый" грустно усмехнулся, глядя в спину уходящего солдата, и не услышал, как тот тихо вздохнул:

— Действительно, были.

"Постановлением командующего Юго-Восточного округа за заслуги перед человечеством посмертно наградить Наташу Марию Крамер орденом за боевые заслуги третьей степени".

Из приказа генерал-полковника Юго-Восточного военного округа Сергея П. Риверти, 2455 год.

Нашивки сержанта на рукавах. Скрип песка под тяжелыми армейскими ботинками. Плотная повязка на глазах.

Издалека доносятся знакомые команды:

— Следующих!.. Поднять автоматы!..

Казалось, целую вечность назад стоял рядом с ним парень с бульдожьей челюстью, с автоматом в дрожащих руках.

Ник переступил с ноги на ногу. Что-то медлят они со следующей командой…

Наконец он не выдержал:

— Ну? Чего же вы? — выкрикнул Ник, слепо водя головой с завязанными глазами и сплюнул хрустящий на зубах песок — пополам с кровью. — Кишка тонка?

Руки, крепко связанные за спиной, затекли.

— Стреляйте, чего ждете? Я таких, как вы, гадов, знаете, сколько положил?

— Стоять! — раздался чей-то голос.

Чужой голос. Но почему-то очень знакомый.

"Ник, ты слышал про эффект морской раковины?" Кто-то сдернул с него повязку, и он зажмурился от яркого солнца, успев заметить только песчаный плац, строй "улучшенных" с автоматами в руках и цепочку связанных солдат напротив.

"Прямо как мы", — мелькнула у Ника неуместная мысль.

Глаза, наконец, привыкли к слепящему солнцу, и Ник, щурясь, разглядел стоящего прямо перед ним "улучшенного".

Нечеловечески большие глаза прямо перед ним. Такие знакомые темные глаза… Внимательно смотрели на него. Сквозь него.

И не видели…

— Таша… — сипло прохрипел Ник.

Ну и что, что у нее в руках автомат… Ник просто смотрел на нее — такую чужую, такую прежнюю Ташу, и в ушах у него шумело море.