Венгрия, мы тебя помним - Евгений Антипов

Собственно, намерения нанести удар по СССР англо-германо-американскими силами перестают быть абстрактными с момента вступления в силу операции «Валькирия» — с 20 июля 1944 года, да только в 1956 году уже существует социалистический лагерь, повязанный «Варшавским договором», а у Советов есть ядерное оружие. Уран же в СССР везут из Венгрии. Одним словом, узел завязывается интересный, учитывая и позицию-оппозицию Югославии.

Так что уже в начале 1956 года в Венгрии наличествуют базы подготовки диверсантов, с десяток партизанских отрядов, плюс — в рамках операции «Фокус» — листовки, радиоприемнички, ежедневная правда-матка из-за бугра. А к осени в Будапешт съезжаются, изображая журналистов, агенты западных спецслужб.

Начинаются хождения, транспаранты, митинги, требование вывода советских войск и запрета на экспорт урана в СССР. На этой волне к власти приходит Имре Надь. Он национальный герой, поскольку год назад уже был снят с должности за какой-то не тот курс. Но буза продолжается, в Будапешт выдвигаются части особого корпуса Советской Армии, которые натыкаются на организованное сопротивление. Это потом уже выяснилось, что тут не обошлось без резидентов США, спецподразделений из ФРГ, Австрии и даже Югославии, с которой Советский Союз тогда был на ножах.

Советские танки горят. Имре Надь приказывает свободолюбивым венграм прекратить огонь, а советским танкам объясняет, что все под контролем, у венгров тоже есть армия, сами разберемся. Советские танки уползают от греха подальше. Но самостоятельно венграм разобраться не получается, поскольку одни венгры хотят одного, другие другого, третьи думают вообще не о том, а гражданская-то война набирает обороты.

Жена Андропова тронулась рассудком, когда перед окнами консульства у нее на глазах защитники молодой демократии расчленили милиционерика. Героический Надь в очередной раз меняет политическую ориентацию, поскольку молодая демократия вошла во вкус, общее число жертв подбирается к тысяче, а трупы многозначительно покачиваются на фонарных столбах. Советские части возвращаются, и начинается настоящая, хоть и непродолжительная, война: танки участвуют уже с обеих сторон.

Венгры чего-то нетерпеливо ждут, припав к коротковолновым радиопередатчикам. А в это время французы бомбят Египет, потому что Англия, желая нефти и не желая конфликта с арабским миром, подтолкнула под пули Израиль, Израиль отказать не смог, Франция тут же выступила с миротворческой миссией, глубоко оскорбив США, так как операцию начали без согласования с главным миротворцем. Короче, Советский Союз с Венгрией разобрался, а вертлявого национального героя Венгрии, этого Имре Надя, казнили, к свиньям собачьим.

Опустив буйные головы, советские шестидесятники взяли гитары и пошли пить крепленое за руп двадцать, чередуя винцо с песнями Галича и гневными фразами — эдакими вполголоса и в безлюдных местах.

И вот прошло 55 лет, Имре Надь теперь канонизирован — благодарными потомками ему установлен памятник в пальто и шляпе. Поставлен и венгерскому солдату памятник, вызывающий, правда, устойчивые ассоциации с солдатом вермахта. Вот, собственно, и все.

А, кстати, кто он такой, этот Имре Надь, этот национальный герой в шляпе, которого так расписывала «Свободная Европа» накануне восстания и о котором любят поскорбеть совестливые россияне?

Родился в 1896 году в маленьком городке, но зато в Австро-Венгерской империи. В Первую мировую попал в российский плен, из которого вышел пламенным большевиком. На этом поприще проявил себя замечательно, но, как и все пламенные большевики, был арестован в период сталинских репрессий. Как врага народа, вместе с другими венгерскими коммунистами, грохнули тогда прекрасного Бела Куна, но судьба к Надю была благосклонна — его еще ждали великие дела. И Надь продолжил активную борьбу за чистоту коминтерновских рядов: по доносам, подписанным Имре Надем, полтора десятка соратников было расстреляно. Правда, потом всех скопом реабилитировали, поставили памятники жертвам, поставили памятники палачам, и теперь в российской истории нет врагов народа, есть только друзья.

Чем еще может быть примечательно это витиеватое венгерское имя для сердца россиянина? Разве что тем, что оно значится в списке команды особого назначения в доме Ипатьева — то есть в списке из семи других венгерских имен. А список прилагался к отчету о расстреле русского царя.