Манипуляция сознанием - Сергей Кара-Мурза

Поэтому в книге, которая предлагается читателю всего лишь как основа, матрица для диалога, мы постараемся избежать обвинений и оценки идеалов. Будем говорить о делах — их можно и нужно оценивать с позиций совести, поскольку они затрагивают жизнь людей. Но и скрывать свои установки бесполезно и даже вредно, это же не агитпроп. Вербовать в свою веру не нужно, гораздо важнее создать очаг диалога в нашем расколотом обществе. Поэтому предпочитаю предупредить, что книга написана с позиций неприятия манипуляции и общественным, и личным сознанием. Я уверен, что на этом пути, который, конечно же, обеспечивает удобства и комфорт, человека ждет беда. Истощение бытия и угасание всего рода человеческого, включая касту жрецов, сидящих у пульта манипулирующей машины.

Но это — личное, об этом лучше читать у Достоевского. Мы же поговорим о вещах явных и осязаемых — о той технологии манипуляции сознанием, которая сложилась в наше время и которая была применена против «совка», против меня и моих сограждан.

Раздел I. Что такое манипуляция сознанием

Глава 1. О чем идет речь

Когда уважающий себя человек слышит о манипуляции сознанием, он думает, что его-то уж не провести. Он — индивидуум, свободный атом человечества. Как на него повлиять? Атом-то атом, но и атом расщепить оказалось возможно, хотя само слово «атом» означает неделимый.

Ограничим предмет нашего разговора, идя от общего к частному.

Во всех представлениях о мире, начиная с самых архаических мифов, присутствует акт Сотворения. Боги превращают Хаос в Космос — упорядоченное целое, все частицы которого связаны невидимыми нитями, струнами. Человек, проникнутый космическим чувством, ощущает единство Бытия, а себя считает обитателем огромного и прекрасного дома.

Научная революция, Коперник, Галилей и Ньютон разрушили представление о мире как гармоничном Космосе, «открыли» пространство и «выпрямили» время. Но идея взаимовлияния вещей сохранилась — уже в виде механистического детерминизма. Все в мире сцеплено, но теперь не чудесными струнами, а как шестеренки в часах — законом всемирного тяготения. Земля программирует поведение брошенного камня.

«Бог не играет в кости!» — вот кредо механики, даже в самых последних ее версиях. Эта вера в то, что влияние одного тела на поведение другого совершенно точно и однозначно, доходила до крайности. Лаплас утверждал, что если бы ему сообщили координаты и импульс (массу, направление и скорость движения) всех частиц во Вселенной, он мог бы расчитать состояние мира (всех его частиц) в любой момент в прошлом и будущем. Сейчас мы во многом преодолели такой «крутой» детерминизм, признаем, что мир сложнее, чем механическая машина.

В обыденной, спокойной жизни мы на взаимовлияние вещей в мире не обращаем внимания. Нам и в голову не приходит задуматься о том, что было бы, если бы не было, например, трения. Если бы гвоздь не мог держаться в дереве, а гайку нельзя было бы затянуть на болте. Нас не удивляет, что куча гладкого, текучего зерна, полежав немного, схватывается в очень плотное целое. Да что зерно, даже песчинки, совершенно твердые и гладкие, сцепляются в куче так, что по ней можно ходить. Но потопчись на этом песке, разрушь слабое взаимодействие песчинок, и песок становится зыбким, как вода, в нем можно утонуть.

Наше внимание привлекают не состояния покоя, не торчащий в доске гвоздь и не мирная гора песка, а ситуации слома стабильной системы, смены («перестройки») ее структуры — ситуации катастроф. Нас поражает, что маленький, даже по капельке, ручеек может размыть огромную плотину. И этого ручейка нельзя допускать ни в коем случае, ибо он «запускает» цепной, самоускоряющийся процесс. Сдвинув одну песчинку, капля немного расширяет поток воды. В нашу культуру вошла голландская притча о маленьком мальчике, который увидел, как через плотину сочится вода, и заткнул дырочку пальцем. Изнемогая, он простоял на своем посту, пока его не нашли взрослые.

Когда мы познакомились с атомной энергией, людей поразило это страшное проявление порогового эффекта. Вот, лежит совершенно инертный кусок урана. Добавь к нему микроскопическую частичку, в идеале — один протон — и происходит ядерный взрыв. Возникла критическая масса, в которой взаимодействие частиц переступило через порог, за которым — цепная реакция деления ядер. Я помню, как много людей размышляло и говорило об этом в 1945 году, когда американцы взорвали атомные бомбы в Японии и в газетах напечатали популярное объяснение физики атомного взрыва.

Пожалуй, еще удивительнее пороговые эффекты при неядерных взрывах, которые происходят в результате химических реакций и накопления тепла. В порту Гамбурга на причале взорвалась куча азотных удобрений, обычно совершенно невзрывоопасных. Только потому, что куча была слишком большой — накопление в ней свободных радикалов превысило критическую величину и начались процессы, которых никто не ожидал. Приступая к исследованию разветвленных цепных реакций, Н.Н.Семенов проделал удивительные эксперименты, в которые долго было невозможно поверить. Он обнаружил, что пары фосфора воспламеняются в присутствии кислорода в узком диапазоне давления. И вот, в стеклянном баллоне, содержащем смесь паров фосфора с кислородом, происходила вспышка, когда он открывал кран, впуская в баллон инертный газ аргон. Газ, которым можно тушить пожары! И наоборот, горение моментально прекращалось, когда в баллон с пылающим газом вводили чистый кислород!

Даже системы неживой природы, образуют такие сложные комбинации и обнаруживают такое удивительное и сложное поведение, что почти всерьез начинаешь принимать метафоры. Кажется, что они обладают памятью и мышлением. Вот облака плывут, а то и несутся по небу, долгое время сохраняя свою причудливую форму — четкую, порой точеную. Почему тот длинный, похожий на шею лебедя выступ не распадается, не рассасывается даже на ветру? Ведь это всего-навсего туман из мельчайших капелек воды. Почему так устойчив баланс их взаимного притяжения и отталкивания? Почему тонкий хобот смерча бродит по полю, а потом по деревне, как будто ищет чью-то избу, с которой ему надо сорвать крышу? Ведь он не распадается, не разваливается на беспорядочные порывы ветра, даже натолкнувшись на большое препятствие. Вот, разметал кучу досок, кажется, все, разрушился. Нет, смотришь, через десяток метров восстановил свое строение, закрутил с той же скоростью, побрел дальше.

А ведь в этих неорганических системах взаимодействие сводится всего лишь к переносу массы и энергии. Воспринимать и перерабатывать информацию они, в строгом смысле слова, не могут. Когда же мы переходим в царство живой природы, мы видим такую изощренность и сложность во взаимодействии «соучастников», что только привычка и спасительная нелюбознательность позволяет нам жить и заниматься своими делами. Иначе бы мы только созерцали и размышляли. Даже знакомство с самым элементарным актом записи, хранения и считывания генетической информации пробуждает религиозное чувство. Как могло это чудо возникнуть из каких-то случайных скоплений азотистых веществ, какой-то слизи, методом проб и перебора? Разве могло для создания этого механизма через простую эволюцию хватить времени у Вселенной?

Как обеспечивается невероятная устойчивость «поведения» живого организма в выполнении записанной в его генах программы? Меня в молодости поразил, наверное, мелкий с точки зрения специалиста факт. Я работал на Кубе, в тропиках. Время там, как будто, не двигается. Каждый день — то же солнце, та же жара, буйная растительность. И вдруг в конце сентября, чуть ли не в один день, часть деревьев — те, чьи предки когда-то столетия назад были завезены сюда из Европы — начали желтеть и сбрасывать листья. Почему? Зачем? Кто и как подал им сигнал? Ведь ничего не изменилось в окружающей их среде. Организм дерева подчиняется программе, записанной в молекуле РНК, и какому-то «биологическому будильнику», который с абсолютной точностью тикает тысячи лет.

Посмотрите, как подсолнечник, не имея «органов движения», с точностью до минуты поворачивает свою головку за солнцем. Его «органы чувств» точно улавливают угол, под которым на растение падает свет, а «органы управления» дают очень точные команды клеткам.

Многие, наверное, видели учебный фильм «Лейкоциты». Задача этих «белых кровяных шариков» — бросаться в то место, где нарушена целостность кровеносных сосудов и в организм проникают чужеродные тела. Лейкоциты их атакуют, обволакивают, гибнут и своими «телами» закрывают пробоину. Они улавливают присутствие в крови посторонних веществ в совершенно ничтожных количествах и устремляются по направлению возрастания их концентрации. Так они находят их источник. Они быстро двигаются даже против тока крови. А ведь это — всего-навсего одна клетка, без носа, без мозга и без ног. Но в фильме, снятом под сильным микроскопом, мы видим их как полчища странных и очень энергичных разумных существ. В одной сцене фильма сосуд с физиологическим раствором (слабый раствор соли) разделен фарфоровой перегородкой. Под ней в растворе лейкоциты, а наверх в уголок осторожно вносят каплю с чужеродным белком. И вот лейкоциты внизу, «почуяв» противника, начинают метаться, потом ориентируются, отыскивают поры в фарфоровой пластинке и начинают в них протискиваться. Наверху они вылезают из этих цилиндрических пор, как человек из канализационного колодца, почти «опираясь руками», и плывут уже прямо к капле белка. Сложная и неуклонно выполняемая программа поведения.