Последний бпросок на Юг - Владимир Жириновский

Я учился в востоковедческом вузе и, помню, на третьем курсе или на втором, написал работу по кафедре философии. К сожалению, это было запрещено, нужно было писать только по той кафедре, к которой тебя прикрепили. Но меня тянуло к философии, к широкому познанию жизни и законам диалектики, к понятию материи, духа и т. д. Может быть, я учился бы на факультете политологии, но тогда его не было. В Сорбонне, в Лондоне такие факультеты были, а у нас нужно было соединить исторический факультет, философский, экономический, юридический либо наш Институт стран Азии и Африки и социологический. Тогда, может быть, из шести факультетов получился бы факультет политологии. Идеальный вариант был бы, если бы я просто окончил факультет политологии Московского государственного университета. И с двадцати трех лет начал бы заниматься практической политикой.

Но не было условий, не было возможности сразу получить такое образование, и нельзя было сразу заняться политикой, учитывая специфику режима в нашей стране до 1985 года. И еще. Я не просто хотел заниматься политикой. У меня уже начала вырабатываться собственная геополитическая концепция. Я не хочу ей давать свое имя, допустим, «формула Жириновского», но нужно четко осознать, что «последний бросок на Юг», выход в перспективе России к берегам Индийского океана и Средиземного моря — это действительно реальное решение задачи спасения русской нации. Ведь когда другие партии ведут речь о том, чтобы отрезать Казахстан, Киргизию, Среднюю Азию, они не понимают, что мы задвигаем Россию в тундру, где могут быть только минеральные ресурсы, где человек не может жить и развиваться. Развитие цивилизации всегда начиналось с юга. На север люди продвигались, поскольку их было очень много, они скапливались на юге, и движение развивалось в разных направлениях, люди еще не осознавали, что уходят от лучших мест. Они уходили в поисках пищи, истребив животных в округе. Сегодня же мы сами себя без какой-либо необходимости можем загнать в нежизнеспособные регионы и погубить нацию окончательно. Поэтому идея такого последнего «броска» — последнего, потому что это, наверное, будет последний передел мира, его необходимость порождается всем ходом истории. Это решает все проблемы, и мы обретаем спокойствие. Россия обретает четырехполюсную платформу. Мы будем опираться на Ледовитый океан с севера, на Тихий океан с востока, на Атлантику через Черное, Средиземное и Балтийское моря и, наконец, на юге сможем опереться на Индийский океан, — тогда только мы обретем спокойных соседей. Дружественная Индия, она будет самая тихая и спокойная, эта русско-индийская граница. Нужно будет сделать и русско-китайскую границу, а с японцами у нас граница морская. Здесь только море, и оно враждебным не должно быть. Мы обезопасим себя раз и навсегда с точки зрения границ, создав ситуацию, при которой невозможно расчленение, отделение каких-то частей, потому что мы отойдем от принципа национального деления, а принцип деления будет лишь территориальный: внутри страны — губернии, области, провинции, уезды — как угодно. Без национальной окраски.

Смешение народов вследствие экономики, господство русского языка, русского рубля, главенствующее место русской армии как наиболее боеспособной — так уж исторически сложилось. Это даст возможность обеспечить стабильность во всем нашем регионе для России и в целом для мирового сообщества. И это исторически естественно, это ведь не выдумка какая-то, не фантазия. Это реальность. Юг сейчас рыхлый, огнедышащий, бунтующий. Потому что сзади опять наседают племена. На таджиков — афганские, на туркмен — находящиеся в Иране, на Северный Азербайджан — Южный Азербайджан. На Армению жмет Грузия с одной стороны, Грузию сжимают Осетия и Абхазия. Все это нестабильно, все это в состоянии скрытой войны, враждебности. И поскольку эти народы часто воевали, у них уже — кровная месть, они уже не могут успокоиться, будут воевать всегда. Но человечество не может допустить, чтобы на юге России всегда была война. На Кавказе, в Средней Азии, на Ближнем Востоке. Мир устал оттого, что в воздух поднимаются самолеты, взмывают ракеты, что-то взрывается. Надо успокоить мир в этой точке земли. Был мощный конфликт в Юго-Восточной Азии — Вьетнам, Лаос, Камбоджа. И американцы, и мы там были, и китайцы. И я считал: в конце концов, она закончится, война эта.

Но вот война на Ближнем Востоке, она не закончится очень-очень долго и в конечном счете может стать причиной третьей мировой войны. Поэтому задача России — исключить возможность начала третьей мировой войны. Это не только решение внутренней проблемы России и успокоение народов этого региона от Кабула до Стамбула. Это решение глобальной задачи, планетарного значения. И Америке будет спокойнее, потому что окончатся войны в этом регионе, не будет здесь угрозы ни красной, ни мусульманской, ни панисламистской. Решены будут задачи геополитического значения. Надо навсегда успокоить этот регион. Чтобы там, на берегу Индийского океана и Средиземного моря, были базы отдыха, лагеря для молодежи, санатории, профилактории. И огромные пространства можно освоить для отдыха. Весь юг мог бы стать сплошной зоной санаториев, баз и домов отдыха для промышленного севера и для людей всех национальностей. Всех. Но единая экономика, единое правовое политическое пространство создало бы благоприятные условия для развития всех ремесел, для культур, для образования, для жизни, для семейного уклада так, как этого хотят все. Чтобы там везде были вода, канализация, небольшие заводы, фабрики, необходимые инфраструктуры, транспорт, связь. Все это станет возможным, если мы совершим «последний бросок на Юг». Он очень нужен нам, это то самое лекарство, которое необходимо принять, а лекарство не всегда бывает сладким. Может быть, это не понравится кому-то в Кабуле, в Тегеране, в Анкаре. Но миллионам людей от этого станет лучше.

Нельзя познавать демократию, когда льется кровь. Нельзя, когда грабят, убивают, когда насилуют девочек. Травмируются души детей, у которых навсегда, быть может, отбивается охота жить, и они уже психически ненормальные, для них уже нужно строить специальные дома, иначе они не смогут жить, они погибнут. Ведь не только убивают, но и наносят психические травмы, делающие часть населения практически недееспособной. Закладывается мина вперед, когда огромные деньги потребуются для лечения этого прифронтового населения, прошедшего через новую войну. Эта территория, от Леселидзе до Душанбе, вся покрыта трупами. И Сухуми, и Очамчири, и Нагорный Карабах, и Фергана, и Памир. Все в крови, в трупах, вырезают целые семьи, целые народы. В Узбекистане захотели — выгнали турок-месхетинцев, подумаешь, чурки, что за народ? Тридцать тысяч за несколько дней вышвырнули. Захотят сейчас — вырежут корейцев, скажут: что нам корейцы? Здесь Узбекистан, здесь корейцам не место. Это страшно.

Поэтому надо сделать так, чтобы и в будущем не возникали конфликты, жертвами которых станут миллионы людей. Мы страшимся стихийных бедствий — землетрясения в Спитаке или наводнения в Индии. Ураганы проносятся по Америке. Но разве не так же страшны политические стихии, искусственно создаваемые определенными политическими силами, которые хотят самовыразиться таким образом? Радикалы, левые и правые, хотят коренным образом что-то изменить, забывая, что человеческую природу нельзя резко изменить. Поэтому любые радикальные элементы, любые экстремисты наносят огромный вред человечеству. Гитлер был экстремистом, Бонапарт — экстремистом, даже Петр I в чем-то был экстремист. Он не шел вовне, а отбивал атаки шведов, он не захватывал чужие страны. Россия, в основном, участвовала в многосторонних войнах, одерживала победы и получала в качестве компенсации за участие какие-то территории и кое-какие преимущества. Но вот фанатизм, радикализм, экстремизм, присущие отдельным деятелям, приводили в истории и к мировым катаклизмам. Поэтому нужно формировать такое сознание людей и создавать такие институты власти, чтобы исключить мракобесие, когда целый регион покрывают кровью. Исключить ситуации, когда оружием решаются все вопросы. У кого больше автоматов, патронов — у того и власть. Тем и суд вершить. Но над кем? Над своими же гражданами. Значит, если вы из Курган-Тюбе и у вас больше автоматов, то вы побьете кулябцев — у них автоматов меньше. Это, что, детская игра: у кого больше камней? Это варварство, это чудовищно! И это тоже политика.

Беды для России всегда приходили и будут приходить с юга. Вся коррупция началась на юге, когда Сталин создал благоприятные условия для родной Грузии. Тридцать лет этот деспот управлял Россией. И за это время Грузия извратилась, была поражена коррупцией, которая распространилась на Армению, на Азербайджан. А потом перекинулась на восток, в Среднюю Азию, поползла наверх и, в конце концов, охватила всю страну. Этого не поняли кремлевские правители после смерти Сталина. У него хотя бы была определенная цель. Он отдавал должное своей национальности. Национальная солидарность — пусть хоть грузинам будет легче при его правлении. Он понимал, что плохо всей стране, но пусть хорошо будет грузинам. И после его смерти эта тенденция сохранилась при Хрущеве. Разоблачение культа личности обидело грузин, поэтому опять было сделано послабление для Грузии. Может быть, именно Грузия — та страна, которую не надо было принимать в состав Российской империи. И сегодня бы нашим соседом была Турция. Нам было бы куда спокойнее торговать с Турцией, чем сейчас, когда между нами и ими эта кровоточащая рана — Грузия. Нам нужна граница другая.