Империя Млечного пути. Книга 3. Пилигрим - Бурмистров Денис Евгеньевич

Перед ним возвышался огромный стальной человекоподобный гигант ярко-оранжевого цвета, упираясь макушкой в полосатую перегородку сервисного крана. Плоская треугольная голова-башня с узкой смотровой прорезью, массивные орудийные надстройки на плечах, квадратные манипуляторы-руки с многосоставными захватами и встроенными инструментами, необычная «чешуйчатая» броня – в этом монстре с трудом угадывались черты доброго старого «голема».

– Их, вроде бы, хотели использовать в качестве мишеней для тренировки гусар, – сказал Одегард. – Потому и покрасили.

– О как, – удивленно крякнул Рэнт. – Они хоть работают?

– Работают, – заверил его Гарин.

– Черт, все же на каком старье мы воюем, – со вздохом заметил Одегард. – Это же «Ракшас», верно? На поколение лучше наших старых големов. И на два хуже современных моделей.

– А где у него лом? – тревожно прогудел урсулит Одучи, тревожно разглядывая новую машину. – Одучи нужен лом!

– Зачем тебе лом? – покосился на товарища Ярвис. – Смотри, какие у него клешни! Сможешь от кораблей просто отламывать куски по своему вкусу.

– Есть у него лом, – успокоил урсулита Юрий. – За спиной закреплен.

Одучи одобрительное заворчал, тряся большой лохматой головой.

Новые боевые костюмы поступили на вооружение «блох» после того, как «Полынь» спасла от неминуемой гибели имперский патруль. Впрочем, не только этот факт послужил поводом для распечатывания старых флотских складов, а в большей степени командующий группировкой, оказавшийся старым сослуживцем капитана Кимуры. В результате рейтарский корвет подлатали, дозаправили и заменили старых «големов» на морально устаревших для армейцев, но вполне подходящих для контракторов класса S машины.

– Ты уверен, что они влезут в пусковые шахты? – тихо спросил у Гарина Одегард.

– Должны, – уверенно ответил Юрий.

– Должны или влезут? – с усмешкой переспросил Рэй.

Юрий с укором посмотрел на друга.

– Ты технические характеристики изучал? – он указал на ближайшего «голема».

– Я их прочитал, – уклончиво ответил Одегард. – Не, Юра, сам посмотри! Реально же здоровые железяки!

– Здоровые, – согласился Гарин. – Только у них все обвесы убираются перед прыжком.

– Это хорошо, что мы от Патаки избавились, – усмехнулся Рэй. – Он бы этими обвесами растопырился прямо в шахте. И застрял бы, как ёрш в глотке.

– Тут и без Патаки попотеем – техника новая, без ошибок не обойтись.

– Согласен. Эх, чую, не раз мы еще стареньких «големов» добрым словом вспомним!

Они проводили взглядом группу матросов из технички, кативших большой агрегат для продувки систем.

– У тебя какой-то вид помятый, – заметил норвежец.

– Нормальный у меня вид, – Юрий машинально потер пальцами лоб.

– Не выспался?

– Не выспался, – не стал отрицать Гарин.

– Даже не буду спрашивать о причине твоей бессонницы, – хитро прищурился Рэй, зубоскаля. – То-то Киры опять полночи не было!

Юрий болезненно ткнул его в бок.

– Эй! – деланно возмутился норвежец. – За что? Я говорю, что вижу!

– А это тебе не за зрение, – ответил Гарин. – Это за язык.

– Юра, я могила! Курган!

– Вот и молчи. И не в Кире дело. Просто не выспался.

– Как скажешь, – кивнул Одегард. – У меня новенький на днях тоже на кошмары жаловался.

– Это который?

– Брамма, улыбчивый такой.

Гарин кивнул, понимая о ком идет речь.

Что-то с оглушительным лязгом грохнуло, стальное эхо переросло в заковыристую ругань техников.

Рэй поморщился, словно от зубной боли, спросил у Гарина:

– Может, пойдем? От нас пока все равно толку нет.

Юрий задумчиво осматривал ангар, оглаживая бороду искусственной рукой. Возле дюжины оранжевых «големов» трудолюбивыми и матерящимися муравьями суетились матросы технического обслуживания, выводя машины из консервации. Пришедшие полюбоваться на обнову контракторы мобильной группы сейчас действительно ничем не могли помочь коллегам, хорошо хоть не путались под ногами. Ничего, пока свободный вечер, пусть полюбопытствуют. Вскоре Юрий даст им возможность познакомиться с «големами» поближе. Как выразился Иова Маракши: «До тошноты из всех щелей».

– Пойдем, – Гарин кивнул норвежцу. – Кофе будешь?

– Из автомата или твой, командирский?

– Из автомата, – ответил Юрий, не желая пускать Одегарда в свою каюту. – На командирский у тебя лимит закончился.

Рэй, шагающий рядом, обиженно цокнул зубом.

– Эх, а еще друг. Кофе зажал.

– Не начинай! Ладно бы ты кофе, как положено, ложку-другую клал, так ты его словно экскаватор наваливаешь, аж воды не видно.

– Я – викинг, я люблю покрепче!

– Халявщик ты, а не викинг. С твоим «покрепче» мои запасы и до середины похода не дотянут. Сам потом будешь ныть. Так что, давай поэкономим, попьем из автомата. Кстати, ты Тихомиру сказал, чтобы он кухонный синтезатор посмотрел? Еда опять пластиком отдает.

Они вышли из ангара, свернули в сторону «блошиного» кубрика.

– Сказал, – ответил Рэй и воскликнул, вспомнив. – А, я же тебе не рассказывал! В общем, я вчера после спортзала иду, смотрю, Тихомир сидит, а напротив новенький – Базилий.

– Василий, – поправил Гарин.

– Ага, он самый. Сидят такие за столом, морды, по русской традиции, угрюмые. А перед ними какая-то хитрая схема в воздухе кружится, разноцветная, многоуровневая. Сидят, молчат, смотрят. Я успел до своей капсулы дойти, переодеться, с Ярвисом поболтать, а эта парочка даже словом не обмолвилась, лишь руки меняют, которыми бока подпирают. И вот когда я уже собрался уходить постовых проверить, Василий такой…

Одегард сделал жест, будто совсем чуть-чуть что-то передвинул пальцем в воздухе. Еле сдерживая смех, продолжил:

– И все! Тут Тихомир себя по лбу «шлеп», сказал: «Я так и знал!», погасил голограмму и они разошлись спать. Представляешь себе?

Последние слова он проговорил сквозь раскатистый хохот.

Юрий поддержал друга вежливым смешком – Тихомир иной раз и вправду вел себя словно гик-отшельник, но с приходом Василия Бодрова у Глебовича появился конкурент по части многозначительных молчаний.

Коридор расширился. На пятачке перед входом в кубрик о чем-то разговаривали заместитель Гарина лейтенант Джаббар и интендант корабля мичман Герберт Биттон. Когда появился Юрий, Джаббар глазами позвал его – судя по всему, Биттон изрядно его достал.

– Я тебя за столом подожду, – бросил Гарину Рэй и свернул в расположение абордажников.

– Господин рэй-мичман!

Интендант тоже заметил Юрия, развернулся к нему своим пузатым корпусом, поблескивая орденскими планками. Его мясистое лицо возмущенно багровело, кустистые брови почти закрывали маленькие круглые глазки.

– Рэй-мичман! – повторил он. – Как это понимать?

Гарин недоуменно посмотрел не Биттона, потом на Кахира. Заместитель, в свойственной для него сдержанной манере, пояснил:

– Господин Биттон считает, что мы поместили что-то на склад вооружения в обход него.

– Господин Юрий, – Биттон театральным жестом протянул к Гарину руку. – Мы вместе прошли через множество приключений! Сражались бок о бок, делили последнюю пайку! Но почему же теперь вы так нехорошо поступаете со старым другом? Чем заслужил старый волк подобное обращение?

Юрий, давно привыкший к словесным оборотам хвастливого интенданта, пропустил стенания Биттона мимо ушей, перешел сразу к сути:

– О чем именно речь?

– Вот.

Герберт движением ладони раскрыл перед Гариным таблицу, густо испещренную цифрами и буквами. Его полные пальцы прокрутили изображение, безошибочно ткнули в одну позицию. Строчка моргнула, превратилась в изображение хищной приплюснутой торпеды с асимметричным оперением.

– Я вот об этом безобразии говорю, – возмущенно воскликнул интендант.

Гарин хмыкнул.

– Помню, грузили такие, – он посмотрел на Биттона. – Семь штук, если не ошибаюсь.

– Не ошибаетесь, – интендант позволил себе немного едкости. – Именно их и грузили. А зачем?