Ножи с фиксированным клинком — строение, мифы и реальность - Журнал Прорез
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Единственное обоснование присутствия долов на клинке современного ножа — это соображения эстетические. А точнее говоря, стилизация клинка под классический боевой, чтобы наивный покупатель, которому очень хочется почувствовать себя сказочным рыцарем и героем легенд, мог с удовольствием помахать таким вот ножом, воображая, как по долам без помех стекает кровища поверженных вражьих воинов или драконов. Что, кстати, представляет собой совершеннейшую ерунду и, выражаясь дипломатическим языком, пресловутый бред сивой кобылы. Большей глупостью может быть только утверждение, что тело пораженного клинком противника этот самый клинок всасывает так, что и не вытащить — вот тут-то долы и помогут, действуя в качестве некоего клапана, препятствующего этому самому всасыванию. Интересно, сколько же это противников надо заколоть, чтобы прийти к такому выводу…
Лезвие — зона заточки клинка, вдоль которой сходятся вместе его боковые поверхности, образованные спуском (фото 1 п. 4). Можно сказать, что лезвие венчает спуск клинка. Лезвие может иметь гладкую, классическую форму, и именно таким лучше всего резать и строгать. Конечно, при условии, что предварительно наточим его как следует, о чем побеседуем в одном из следующих номеров журнала. Может быть, однако, и лезвие, сформированное в виде более или менее крупных волн или зубчиков (фото 3). Я бы предложил такую заточку назвать волнистой или зубчатой, но, похоже, американофильские тенденции меня опередили, введя в «новый русский» язык заковыристое словечко «серрейтор». Волны или зубчики бывают самой разнообразной формы. Хотя в каждом случае их предназначением является повышение эффективности резания прочных волокнистых материалов, например пеньковой веревки, реальный толк от них совершенно не гарантирован. Все зависит от их формы и от условий резания. Зубчики на снимке, например, оказались совершенно бесполезными при резке той самой пеньковой веревки, на которой повсеместно принято подтверждать высокую эффективность такой заточки. Несомненными остаются только два свойства «зубастых» лезвий — это трудность их заточки, что рано или поздно потребуется, и устрашающее снижение точности реза. Получается что-то вроде стрельбы из дробовика по белкам — попасть-то легко, только вот шкурка…
Изгиб лезвия, как правило в его передней части, называется «брюшком» (фото 1 п. 5). Оно помогает сконцентрировать усилие резания на ограниченном участке лезвия и тем самым повышает его эффективность.
Режущая кромка лезвия формируется в результате заточки. Это линия, вдоль которой окончательно сходятся между собой боковые поверхности клинка. Она венчает собой лезвие. Именно с ее помощью клинок режет. Конечно, режущая кромка не может существовать без лезвия, которое, в свою очередь, не может существовать отдельно от клинка. Именование всего клинка лезвием — явная терминологическая ошибка. Тем более ошибочным на поверку оказывается именование лезвиями всех прочих инструментов, входящих в состав складного многофункционального ножа, а самого ножа — многолезвийным. Какие же это лезвия имеют отвертка, напильник или штопор?
Обоюдоострый клинок, например, кинжала имеет лезвия с обеих сторон. Хотя далеко не всегда обоюдоострые клинки бывают симметричными относительно продольной оси и не всегда заточены по всей своей длине. Однако даже небольшой отрезок, заточенный по стороне, противной относительно основного лезвия, формально делает клинок обоюдоострым (фото 4). А ношение таких клинков запрещено во многих странах Европы и Америки, что надлежало бы учитывать, путешествуя. И опять же, запрет ношения обоюдоострых клинков совершенно не свидетельствует об их якобы повышенной смертоносности в сравнении с клинками, заточенными только с одной стороны. Обосновать его можно скорее уж мизерными утилитарными свойствами таких клинков. И еще желанием придуриваться, которое вежливо называется политикой. Голосующих за эти запреты политиков наша с вами безопасность интересует менее всего. Да и не думают они вовсе, что обоюдоострый клинок в руках преступника окажется более опасным, чем заточенный с одной стороны. Но они, политики, хотят, чтобы граждане думали, что они так думают, ну и отдавали им свои голоса в несомненно свободных и как нельзя более демократических выборах. А сомневающихся сейчас пугнем газетной и телевизионной истерикой: «Вот преступность-то разгулялась! Надо запретить!»
Если подходить к вопросу чисто теоретически, то обоюдоострый клинок действительно легче вонзить в тело противника, чем заточенный только с одной стороны. Насколько легче, насколько эффективней он действует, будучи использованным в качестве оружия, да и то только при нанесении колющих ударов, — это уже совсем другой вопрос. Ограничивать свою боевую технику исключительно нанесением колющих ударов, добровольно снижая эффективность рубящих и режущих, было бы отчаянной глупостью. Убедились в этом наглядно русские княжеские дружинники и западноевропейские рыцари, размахивая обоюдоострыми мечами против монгольских сабель. Не потому, конечно, монголы полсвета завоевали, что саблями махали, давайте не будем впадать также и в другую крайность. Но, с другой стороны, хватало на свете стран и исторических культур, которые вообще никогда не использовали обоюдоострых клинков — а ведь как-то воевали и даже иногда побеждали…
Фальшлезвие — его главным и практически единственным заданием в старину было облегчение длинных и тяжелых клинков, перемещение центра тяжести холодного оружия поближе к рукояти (фото 1 п. 6). Что явно и безусловно повышало подвижность оружия и быстроту наносимых им ударов. Именно искусный боец выбирал такое оружие, делая ставку на точность и неотразимость ударов в несравненно большей степени, чем на их силу. Кто хотел садануть раз, но как следует, что-то в духе «пан или пропал», потому что если удар не достигнет цели, то повторить его, скорее всего, уже не удастся, — те выбирали топор, боевой молот, булаву или кистень, на худой конец. Всяческие разглагольствования о легкости втыкания снабженного фальшлезвием клинка в тело противника имеют под собой примерно столько же оснований, что и миф о стекающей по долам кровище. Раз уж даже обоюдоострый клинок имеет более чем сомнительные преимущества в смысле своей боевой эффективности…
Часто встречается также миф или предрассудок, если угодно, о том, что если придать фальшлезвию вогнутую форму и слегка подточить, чтобы оно было «почти острым» (как на фотографии), то можно наносить острием клинка режущие, а точнее, распарывающие удары в обратном по отношению к лезвию направлении. В качестве теоретического обоснования приводится быстрота нанесения такого удара, мол, не надо поворачивать клинок лезвием вперед. А как практическое подтверждение фигурируют ужасно-кошмарные эксперименты распарывания старой кожаной куртки или — еще хлеще — листа упаковочного картона. И мало кто задумывается, что разорвать старую кожанку голыми руками или пробить насквозь пальцем лист упаковочного картона может каждый средней руки «супермен», тренирующийся на диване перед телевизором. Если, однако, вы думаете, что этого достаточно, чтобы остановить атаку здоровенного агрессивного бугая, пропитанного алкоголем или наркотиками и действительно угрожающего вашей жизни или здоровью, — то бог вам в помощь! Даже если бы вы ежедневно таскали при себе на такой случай боевой клинок, изготовленный в соответствии с «преданьями старины», и в критическом положении действительно обнажили его в борьбе за свою жизнь…
Обушок — это противоположная по отношению к лезвию неострая сторона клинка (фото 1 п. 7). Рабочий, туристический или охотничий нож без премудростей и прибамбасов спокойно может иметь обушок совершенно гладкий, плоско срезанный под прямым углом по отношению к продольной плоскости клинка. Или слегка закругленный.
Пятка (или пята) — это отрезок при самой рукояти, на котором клинок не имеет ни спуска, ни лезвия (фото 1 п. 8).
Рукоять ножа (см. также «Прорез» № 6 2008 года), как правило, состоит из средней и основной части — черенка, ограниченного спереди гардой (фото 1 п. 9 и фото 5), а сзади — навершием рукояти. Из всех этих частей самой утилитарной оказывается черенок (фото 1 п. 10), без него попросту не обойтись, а значительная часть рукоятей современных ножей только из него и состоит. Навершие (фото 1 п. 11), изготовленное из твердого материала, например стали, может в некотором роде заменить молоток, когда надо что-нибудь вбить или разбить. Хотя его первоначальное предназначение тоже было иное — частично уравновешивать длинный и тяжелый боевой клинок, повышая «управляемость» оружия. В свою очередь, мифическим предназначением навершия рукояти иногда оказывается размещение в нем чего-то, отдаленно напоминающего компас. Почему отдаленно? Да просто потому, что компаса, большего 10–15 мм в диаметре, в навершие разумных размеров вмонтировать не удастся. А с точностью, с которой показывает север такой вот микроскопический «компас», грамотный человек определит направление и без всякого компаса, на это существует множество способов. Да и почему, собственно, компас, а не часы, например? Чаще ведь бывают нужны.
