Диктатура Евы (СИ) - Успенская Ирина

— Выкуп?

— Думаю, мы это обсудим. А пока просто пейте вино и забудьте про плен.

— Адмирал Рок, — кивнул темноволосый молодой мужчина в расстегнутой рубашке, из-под которой выглядывала окровавленная повязка. — Чувствую, что беседа будет непростая. Выпьете со мной?

— Конечно. Как ваша рана?

— Сносно. Если бы вы не надели на меня это, — он поднял руку, демонстрируя невзрачный металлический браслет, — я бы уже полностью восстановился.

— Увы, я не настолько уверен в своих силах, чтобы так рисковать, — развел руками адмирал. — Лекарь прибудет на рассвете. Признаю, что вы достойнейший противник, и мне искренне жаль, что в этот раз вы проиграли.

Вейн поднес к губам бокал, отпил глоток.

— Хорошее вино.

— Я всегда буду рад встретиться с вами, пусть даже на поле боя. — Рок подвинул к камину стул и сел, закинув ногу на ногу. — Вы удивительно спокойны.

— Этот бой мной проигран, но моя совесть чиста, в отличие от вашей.

— Не я вас предал, — нахмурился адмирал. — Но если вы подпишете бумаги о капитуляции «Одинокого великана» и передаче земель герцогства, то будете свободны.

Вейн приподнял бровь и жестко усмехнулся. Он не собирался ничего подписывать. Не сейчас.

— Крепость останется за моими наследниками, адмирал, и вы это прекрасно знаете.

— Как знаю и то, что наследников у вас нет и не ожидается. Ваша юная супруга все еще невинна.

— Вы слишком хорошо осведомлены, адмирал.

На лице Вейна не дрогнул ни один мускул, он спокойно пил вино, глядя на огонь, и о чем думал командор, не смог бы догадаться даже сам бог.

— Увы, бастардов у вас тоже нет. Но мне приказано задержать вас как можно дольше.

— Молодой король нуждается в сильных союзниках… — Вейн задумчиво покрутил в пальцах бокал, наблюдая за огнем через тонкое стекло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И в советниках, а место одного из них сейчас пустует… Вы сами прекрасно все понимаете, — тонко улыбнулся Рок, подливая вино.

— А вы сами, адмирал? Что хотите вы?

— Я не политик, — снова улыбнулся собеседник, на этот раз устало. — Я вольный морской волк.

— Вы пират, — безжалостно напомнил Вейн.

— Предпочитаю называть себя наемником. Мы служим тем, кто больше платит, но моя эскадра нуждается в ремонте, вы хорошо нас потрепали. А это очень дорого.

— Выкуп?

— Думаю, мы это обсудим. А пока просто пейте вино и забудьте про плен.

— Адмирал Рок, — кивнул темноволосый молодой мужчина в расстегнутой рубашке, из-под которой выглядывала окровавленная повязка. — Чувствую, что беседа будет непростая. Выпьете со мной?

— Конечно. Как ваша рана?

— Сносно. Если бы вы не надели на меня это, — он поднял руку, демонстрируя невзрачный металлический браслет, — я бы уже полностью восстановился.

— Увы, я не настолько уверен в своих силах, чтобы так рисковать, — развел руками адмирал. — Лекарь прибудет на рассвете. Признаю, что вы достойнейший противник, и мне искренне жаль, что в этот раз вы проиграли.

Вейн поднес к губам бокал, отпил глоток.

— Хорошее вино.

— Я всегда буду рад встретиться с вами, пусть даже на поле боя. — Рок подвинул к камину стул и сел, закинув ногу на ногу. — Вы удивительно спокойны.

— Этот бой мной проигран, но моя совесть чиста, в отличие от вашей.

— Не я вас предал, — нахмурился адмирал. — Но если вы подпишете бумаги о капитуляции «Одинокого великана» и передаче земель герцогства, то будете свободны.

Вейн приподнял бровь и жестко усмехнулся. Он не собирался ничего подписывать. Не сейчас.

— Крепость останется за моими наследниками, адмирал, и вы это прекрасно знаете.

— Как знаю и то, что наследников у вас нет и не ожидается. Ваша юная супруга все еще невинна.

— Вы слишком хорошо осведомлены, адмирал.

На лице Вейна не дрогнул ни один мускул, он спокойно пил вино, глядя на огонь, и о чем думал командор, не смог бы догадаться даже сам бог.

— Увы, бастардов у вас тоже нет. Но мне приказано задержать вас как можно дольше.

— Молодой король нуждается в сильных союзниках… — Вейн задумчиво покрутил в пальцах бокал, наблюдая за огнем через тонкое стекло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И в советниках, а место одного из них сейчас пустует… Вы сами прекрасно все понимаете, — тонко улыбнулся Рок, подливая вино.

— А вы сами, адмирал? Что хотите вы?

— Я не политик, — снова улыбнулся собеседник, на этот раз устало. — Я вольный морской волк.

— Вы пират, — безжалостно напомнил Вейн.

— Предпочитаю называть себя наемником. Мы служим тем, кто больше платит, но моя эскадра нуждается в ремонте, вы хорошо нас потрепали. А это очень дорого.

— Выкуп?

— Думаю, мы это обсудим. А пока просто пейте вино и забудьте про плен.

Глава 1

Здравствуй, новый мир! Я тоже тебя боюсь

Ева медленно и аккуратно перевалилась через высокий борт гроба и спустя мгновение оказалась на холодном каменном полу, повернулась, проверяя, не лежит ли в гробу что-нибудь полезное? Насколько она помнила, сумка осталась в раздевалке, а вот коробка с лекарствами… Ева сдвинула в сторону ажурную салфетку, которая прикрывала «трупу» лицо. А ничего так, уютненько. Белая атласная подушечка, белая простынка, покрывало с вышивкой тоже белое, да и платье имелось, простое и, разумеется, белое. Странно, что женщину замужнюю хоронят как непорочную невесту. С другой стороны, что она знает об обычаях этого мира? Немного, хотя Марлин обещал, что ей останется память реципиента, но пока в голове, кроме собственных воспоминаний, ничего не было. А вот и коробка с лекарствами! Ева улыбнулась, не обманул хитроумный магистр в мелочах, а значит, и в остальном говорил правду.

Первым делом Ева решила пластиковую коробку спрятать, а то вдруг здесь за меньшее на костер отправляют? Потом рассмотрит, что за богатство ей досталось. Полная женщина так и лежала на полу и, судя по бледным щекам, это был обморок, а не глубокий сон. Что же, пусть полежит пока. Ева огляделась. Кроме гроба, стоящего на двух табуретках, и шкафа в комнате ничего не было. Она, косясь на служанку, осторожно пробежала к шкафу и потянула рассохшуюся дверцу. В нос ударил запах лежалых тряпок — то ли простыни, то ли скатерти. Между ними она сунула драгоценную коробку и только после этого повернулась к зеркалу, ощущая иррациональный страх, даже сердце заколотилось с удвоенной силой.

— Ох, мамочки, страшно-то как.

Но все оказалось не так и жутко, из мутного кривого зеркала на тридцатишестилетнюю Еву смотрела Ева двадцатилетняя. Нет, она помнила, что этому телу всего семнадцать, но, видно, в этом мире взрослели раньше, несмотря на общую хрупкость сложения, тело оказалось полностью сформированным, с небольшой, но высокой грудью, тонкой талией и округлыми бедрами. По-детски припухшие губы на юном лице контрастировали с взрослым взглядом. Впрочем, долго Ева себя не рассматривала, что она, собственное лицо не помнит? Еще как помнит! Каждую морщинку, каждую родинку. Вот только волосы у этого тела были длинные, до попы, это оказалось непривычно и раздражало.

— Обрежу!

Пока же Ева быстро заплела косу и, подойдя к женщине, наклонилась над ней, аккуратно похлопывая по щекам.

— Эй, милая, очнись.

Как же плохо, когда не знаешь, да еще забудешь!

— Шата? — открыла испуганные глаза женщина. Как же ее имя? — Н-не может быть!

Она попятилась, не поднимаясь с пола, что при ее массе и телосложении выглядело весьма комично. Но Еве было не до смеха.

— Живая я! Живая! Просто в кому впала, а вы меня в гроб засунули!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— К-куда упала?

Что у нас лучший способ защиты? Правильно — нападение! А поэтому будем нападать, коль других вариантов нет.

— В бессознательность. Кома выглядит как смерть. Но сердце бьется! Только тихо очень и редко, неужели не нашлось умного лекаря, чтобы проверил? — А вот интересно, знание языка — это бонус? Или все же память тела просыпается? И не могла бы она проснуться побыстрее? — Кто меня в гроб уложил?