В вагоне - Ги де Мопассан

– Господин де Воласелль, вы перепишете двадцать раз глагол «ослушаться»! – кричал он.

– Господин де Бридуа, вы останетесь без сладкого на целый месяц!

Непрерывные стоны молодой женщины вдруг прекратились, и почти в ту же секунду странный слабый крик, похожий не то на лай, не то на мяуканье, заставил всех трех школьников разом повернуться: они были убеждены, что это новорожденный щенок.

Аббат держал на руках совершенно голого ребенка и смотрел на него испуганными глазами. Он, казалось, был и доволен и огорчен, не знал, смеяться ему или плакать; лицо его быстрой игрой глаз, губ и щек выражало столько переживаний, что его можно было принять за сумасшедшего.

Он заявил, словно сообщая воспитанникам важную новость:

– Это мальчик!

И тут же продолжал:

– Господин де Саркань, передайте мне бутылку с водой, которая лежит в сетке. Так. Откупорьте ее. Очень хорошо! Налейте мне несколько капель на ладонь, только несколько капель! Великолепно!

И он вылил эту воду на голый лобик маленького существа, которое держал в руках, произнося:

– Крещу тебя во имя отца и сына и святого духа! Аминь!

Поезд входил под своды Клермонского вокзала. В окне показалось лицо г-жи де Бридуа. Тогда аббат, совсем потеряв голову, протянул ей хрупкое человеческое существо, которое он только что принял, и пробормотал:

– Тут с дамой случилось в дороге маленькое происшествие.

По его виду можно было подумать, что он подобрал этого ребенка в сточной канаве; волосы аббата слиплись от пота, белое жабо съехало на плечо, сутана была вся в пятнах. Он непрерывно повторял:

– Они ничего не видели. Ровно ничего. Я ручаюсь за это. Они все время смотрели в окно! Я ручаюсь! Они ничего не видели!

И он вышел из купе с четырьмя мальчиками вместо трех, за которыми его послали, а г-жа де Бридуа, г-жа де Воласелль и г-жа де Саркань, бледные, растерянно переглядывались и не знали, что сказать.

Вечером все три семейства обедали вместе, чтобы отпраздновать приезд школьников на каникулы. Но разговор не клеился: у отцов, у матерей и даже у детей был озабоченный вид.

Вдруг самый младший из мальчиков, Ролан де Бридуа, спросил:

– Мама, а где же аббат нашел этого ребеночка?

Мать уклонилась от ответа:

– Ешь и оставь нас в покое с твоими расспросами!

Он помолчал несколько минут, затем продолжал:

– В вагоне ведь никого не было, кроме той дамы, у которой болел живот. Значит, аббат – фокусник, как Робер Уден, который достал банку с рыбками из-под ковра.

– Замолчи! Это господь бог послал ребенка.

– А куда же господь бог положил его? Я ничего не видал. Он влетел в другое окошко? Скажи!

– Довольно об этом! Замолчи! Он лежал под кочаном капусты, как все маленькие дети. Ты же это хорошо знаешь.

– Но в вагоне не было капусты!

Тогда Гонтран де Воласелль, слушавший с лукавым видом, улыбнулся и сказал:

– Нет, один кочан там был. Но видел его только господин аббат.