Социо-пат - Владимир Владимирович

   Тот из стоявших снаружи охранников, что поприветствовал гостя, судорожно боролся с желанием закурить. Утро, несмотря на живописность, обернулось сыроватым и холодным, так что пара хороших затяжек очень кстати поспособствовали бы согреванию. Но курение расслабляло. А еще вредило легким. Его молодой и неопытный напарник, похоже, не мерз и не думал о столь нездоровых вещах, как утренняя затяжка. Юный китаец стоял, засунув руки в карманы, и окидывал улицу скучающим взглядом.

   Внезапно за спинами секьюрити прозвучал пронзительный крик на высокой ноте. Оба тут же рванулись вверх по ступенькам, распахивая дверь. Ворвавшись внутрь, уже с пистолетами наперевес, горе-телохранители лицезрели медленно сползавшего по стулу Ма с аккуратным узким порезом на правой стороне шеи, заливавшим густой красной кровью рубашку.

   Ультразвуковой визг принадлежал хозяину-бармену, упавшему на пятую точку возле дверей на кухню. Старый невзрачный азиат схватился за свои редкие тщательно расчесанные волосы, словно пытаясь вырвать клок. Рот его был широко раскрыт и исторгал нечто вроде гула идущего на взлет истребителя.

   - В моем заведении... В моем заведении! - простонал он, прервав сеанс звукоподражания. - Это же конец бизнесу!

   Тут на улице послышались выстрелы.

   Еще один китаец со значком, карауливший у черного хода, не успел даже обернуться на шум открывающейся двери, когда чья-то рука ухватила его за голову, а носок ботинка ударил под колено, заставляя подсесть. Потом мощный рывок, сокрушающий позвонки, и темнота....

   Переступив через обмякшее на земле тело, мужчина с необычной для человека его комплекции резвостью пустился бегом вдоль по открывшемуся перед ним узкому проулку. Вслед ему почти сразу зазвучали крики очередного охранника Ма, которому велено было обходить здание кругом и проверять состояние остальных. Он как раз завернул за угол, увидел мертвого товарища и тень убегавшего. Китаец достал из-за пазухи пистолет и принялся стрелять в скрывавшегося из виду противника. Но было слишком поздно. Добежавший до угла убийца метнулся к притормозившему рядом с ним "Мерседесу". Толстяк молниеносно забрался внутрь, и автомобиль тронулся с места, скрипя резиной.

   - Сделано? - спросил водитель.

   - Сделано, - отозвался убийца, оглянувшись на дорогу, куда уже выбежали три пребывавших в сознании охранника, оставшиеся безнадежно далеко и пускавшие вслед машине уходившие в молоко пули. - Что теперь?

   - А теперь тебе надо в Европу. Босс желает тебя видеть.

   - О, черт, - толстяк скорчил вдруг на редкость потешную недовольную гримасу, картинно расплываясь по заднему сиденью в позе отчаявшейся медузы. Он сдернул с лица очки, открывая обзору чуть раскосые карие глаза, в которых сейчас читалось явное неудовольствие. Напополам с отчаянием. - Что ему надо?

   - Артист, - усмехнувшись, отозвался водитель. - Тебе лучше знать, за что в этот раз он собирается предать тебя анафеме, мать твою в корень, Сэм Ватанабэ.

 Социо-пат

Он не помнит слово "да" и слово "нет",

Он не помнит ни чинов, ни имен,

И способен дотянуться до звезд,

Не считая, что это сон...

В. Цой и группа КИНО, "Звезда по имени Солнце"

ЧАСТЬ I

Глава 1: Добро пожаловать в рай для грешников

   - И был хаос! И был Господь! И создал Господь ангелов божьих, дабы отправились они и создали из хаоса порядок! - вещал стоявший на сцене, сооруженной в центре площади Креста, проповедник. Широкие рукава его черного одеяния, столь непохожего на прежние наряды христианских святых отцов свободностью форм и какой-то легкомысленностью дизайна, порхали над толпой подобно крыльям, когда мужчина сопровождал слова обильной жестикуляцией. Окажись в толпе человек циничный, то непременно сравнил бы облаченного в просторный священнический наряд седеющего европейца со старой ведьмой, у которой отняли помело. Но присутствующие не находили столь грубых параллелей.

   - И был дьявол! И отвратился он от Господа, сказав: "Хаосом добудем мы хлеб свой!" И пошли за дьяволом одиннадцать ангелов, став демонами, в Геенне коим место! И сказал Господь: "Да станет же Сатана навеки узником хаоса!" И приказал он оставшимся ангелам дьявола из мира нашего изгнать. И вышел тогда Метатрон с мечом огненным и сказал: "Да будет так!" И сразил тем мечом всех одиннадцать отступников и самого дьявола, и рассек он мир надвое. В одной половине создал господь Землю и Небо. Создал он воду и сушу, создал Солнце, населил сушу животными, а воду - тварями морскими. И дал Метатрон пламя свого меча недрам земным, оставив в мире огонь.

   Толпа с остекленевшими глазами фанатиков сгрудилась, заполоняя всю площадь. Каждый из присутствующих слушал, затаив дыхание. Резонирующий глубокий голос проповедника гремел над головами:

   - И увидел Господь, что это хорошо! И взял Господь глину и вылепил из нее человека, нареченного Адамом! И сказал ему: "Ты возлюбленный сын мой, и мир этот - твой навеки. Дарую его тебе, дабы приумножал ты порядок и сохранял Любовь". И создал Господь женщину, нареченную Евой. И сказал ей: "Ты возлюбленная дочь моя. И мир этот - твой навеки. Дарую его тебе, дабы приумножала ты порядок и сохраняла Любовь". И увидел Адам Еву, и взял ее за руку, и сказал он Господу, что родилась в мире Любовь! Взяла Ева его за другую руку и сказала Господу, что родилась другая Любовь. И ответил им Господь, что это хорошо!

   Проповедник вскинул руки вверх, произнеся последнюю фразу с экстатическим надрывом. Толпа дружно издала счастливый рев. Дождавшись, пока голоса стихнут, мужчина продолжил:

   - И сказал им Господь: "Бойтесь, дети мои, того, что за границей мира дарованного лежит. Ибо заключен там дьявол и князья его, и в злобе своей приумножают они хаос. Не пытайтесь заглянуть за границу мира дарованного, ибо Сатана не дремлет, оковы сбросить мечтая"!

   Толпа загудела. Проповедник вскинул руки снова:

   - А за границей, метатроновым мечом очерченной, скованный цепями, дьявол в небытии пребывал вместе с демонами своими. И подсмотрел дьявол за тем, что создал Господь и ангелы его, и возжелал мир упорядоченный погубить. И создал он из пламени, в ранах демонов вечно полыхающего, женщину. И нарек он ее Лилит, и сказал ей: "Ты возлюбленная дочь моя, плоть от плоти моей, дух от духа моего. Дарую тебе силу свою и коварство, дабы одолела ты Адама и Еву и мир, им дарованный, разрушила, в хаосе воцарившись!" И пересекла Лилит границу, пламенем огненного меча очерченную, ибо была она из того пламени создана. И увидел ее Адам, и внушила она ему похоть, и соблазнила его! И родила ему сына, что должен был истребить всех потомков Адама и Евы, по свету разбредшихся. И пролил однажды тот сын кровь отца и врага своего! И угасло тогда пламя, границу мира и Небытия очертившее, и хлынули демоны в Царство человеческое!

   Собравшиеся на площади, пребывая в совершеннейшем религиозном экстазе, вторили словам проповедника громкими криками, раскачиваясь из стороны в сторону вслед за движениями его ладоней.

   - И спустились с небес ангелы Господни, и вознес Метатрон меч огненный! И началась битва, сотни тысячелетий продлившаяся, иссушившая реки и моря, сравнявшая с землей самые высокие горы. Долго бились ангелы супротив демонов, пока не остался не поверженным один лишь Метатрон, и против него осталась Лилит с сыном своим. И поднял Метатрон своей меч над головами их! Но Лилит, сотканная из того же пламени, ударила Метатрона в сердце! И пал великий помощник Божий! И стал над ним сын Лилит, и сказал: "Буду я править отныне на земле и на небесах!" Но возликовавшего сына дьяволицы окликнул последний выживший сын Евы. И сказал тот ребенок, нареченный Иолой: "Покуда стоит род мой, не будешь ты править на земле и в небесах!" И сразил Иола сына Лилит в бою мечом, поднятым из рук павшего Метатрона, и изгнал дьяволицу к отцу ее! И вознес он огненный меч и воздвиг стену между адом и Землей, обагрив кровью из ран, сыном Лилит нанесенных, ту границу, что впредь не пересечь было, покуда род Иолы в мире царствовал! И посадил Иола новые деревья, и вырастил хлеб свой, и повел род свой от брака с женой, Господом из ребра его созданной, род людской возрождая!

   Ликующая толпа, наверное, своими воплями могла взбудоражить космическое пространство вокруг планеты. Вскинув руки, они кричали "Аллилуйя!", пуская обильные слезы. Сотни людей преклоняли колени, почтительно опускаясь перед сценой в позы молящихся. Зажмуривший глаза и высоко запрокинувший голову, так, что на месте носа оказался аккуратно выбритый подбородок, пастор молча купался в лучах обожания.