Неизвестный Хлыноff. Популярно о важном - Александр Балыбердин

Как в 1974 году Киров отметил свое 600-летие

Принципиально новое прочтение летописного известия о походе 1374 г. было предложено профессором А.В.Эммаусским (1898—1987), который в начале 1970-х гг. предположил, что в конце своего похода ушкуйники вернулись в среднее течение реки Вятки, где поселились в одном из ранее существовавших поселков, укрепили его и стали в нем жить, оставив свой недостойный промысел.17 Поэтому, по крайней мере, одно из трех упоминаний о Вятке в этом летописном известии относится не к реке или местности, но к городу, который был основан ушкуйниками в 1374 г., первоначально назывался Вяткой и, следовательно, в 1974 г. отметит свое 600-летие.

Эти предположения профессора Эммаусского, возможно, так навсегда и остались бы смелой гипотезой. Если бы руководство Кировской области, которое, не обсуждая ее научную состоятельность, форсировало и должным образом использовало идеи ученого для того, чтобы извлечь из предстоящего юбилея выгоду для города и области. История подготовки к 600-летию г. Кирова подробно описана в статье А.Л.Мусихина «Вопрос об основании г. Кирова в работах А.В.Эммаусского»,18 автор которой справедливо замечает, что, поскольку «причины ошибок в данном случае лежат не в научной, а в политико-идеологической плоскости», ответственность за искажение исторической правды следует возлагать не на ученого, а на руководителей города и области, использовавших его работы для решения других задач. В итоге летом 1974 г. город Киров широко отметил свой 600-летний юбилей, который стал заметным событием в его жизни. К этому юбилею город был награжден орденом Трудового Красного знамени и получил несколько новых важных объектов, в том числе Дворец пионеров – мемориал, а его жители – новых предков – ушкуйников, наводивших своими набегами ужас на все Поволжье и Север Европейской России.

Кстати, именно тогда в жизнь города вошла традиция ежегодно отмечать день его рождения. С недавних пор он отмечается 12 июня, в День России. В 2011 году, по этой версии, Кирову исполнилось 637 лет. За эти годы летящий по водам Вятки ушкуй прочно обосновался на эмблеме главного городского праздника,19 и никто не спросит – по каким заслугам такая честь? Размышляя над этим печальным фактом, А.Л.Мусихин цитирует справедливое замечание А.А.Бушкова: «Мифы укореняются в сознании в результате нехитрого процесса – механического повторения. Никто не дает себе труда вернуться к первоисточнику, и ошибочное утверждение кочует из книги в книгу, из статьи в статью. А потом к нему привыкают настолько, что иная точка зрения представляется вовсе уж злодейским покушением на устои».20

Впрочем, вправе ли мы требовать от простых горожан или властей то, что следовало бы ожидать, прежде всего, от ученых? Вместе с тем, очевидно, что до конца советского периода, когда «Повесть о стране Вятской» была заклеймена как «тенденциозное сочинение русских церковников»,21 какая-либо дискуссия по этим вопросам была невозможна. Наверное, не следует осуждать и ученых, в среде которых не зря бытует мнение о том, что «величие ученого измеряется тем, насколько лет он смог затормозить развитие науки». Мало кто дерзнет спорить с классиком. Особенно, когда он – заведующий кафедрой или твой научный руководитель. Особенно, в советские времена, когда в начале статьи автору приходилось не раз «присягать на верность» классикам марксизма и признанным научным авторитетам.

Время перемен

Ситуация начала меняться только в 1990-е годы, когда историческая наука, освободившись от «объятий» коммунистической идеологии, обрела новые возможности и перспективы. В обстановке «второго крещения Руси» изменилось отношение к истории Церкви. Были открыты научные темы, ранее считавшиеся закрытыми или неперспективными. Стали доступнее архивы. Появились другие – не только государственные – источники финансирования. Появилась возможность встречи с коллегами не только из других городов, но и стран, также интересующимися историей Вятки. Подготовка к изданию многотомной «Энциклопедии земли Вятской» также стимулировала этот интерес.

В том же 1996 г. вышло из печати посмертное издание монографии А.В.Эммаусского «История Вятского края в XII – середине XIX века», из которого читатели узнали, что в последние годы своей жизни, под влиянием новых открытий, автор скорректировал свои взгляды на древнюю историю Вятки. Он писал: «Археологические материалы, местные предания и позднейшие записи вятских книжников свидетельствуют о том, что русская колонизация Вятского края началась в XI – начале XIII века… Поэтому не случайно в официальных вятских документах конца XVIII века годом основания Хлынова считался 1199 год», но с оговоркой, что первые русские поселения тех лет следует считать не городами, а поселками, а сама колонизация не носила еще массовый характер.22 По сути, это было приглашением к дискуссии. И она началась.

Усилиями В. В. Низова в 1990-е годы в г. Кирове прошли несколько научных конференций, по итогам которых были изданы сборники с материалами, в том числе по истории Хлынова.23 На конференции 1996 г. в докладе, посвященном зарождению православного культа на Вятке, В.В.Низов обратился к «Повести о стране Вятской» и, следуя в русле гипотезы А.С.Верещагина, предпринял попытку совместить ее сказания с известием о походе ушкуйников на Вятку, что позволило ему предложить в качестве точной даты основания г. Хлынова 14 (22) сентября 1374 г.24 Несколькими годами позже, он высказал еще одно смелое предположение – будто, в действительности, на Вятку пришли мирные новгородские переселенцы, которые уже позже, по воле «московского редактора» летописи, намеренно были «заменены ватагой удалых молодцев-ушкуйников, прибывших в Вятско-Камский край не для его освоения, а исключительно с целью грабежа местного финно-угорского населения».25

В том же сборнике 1999 г. впервые были опубликованы результаты раскопок Л.П.Гуссаковского (1923—1977) в Хлыновском кремле, проведенных еще во второй половине 1950-х гг., а также обзорная статья Л.Д.Макарова об истории археологического изучения города Вятки (Хлынова), в которой автор рассказал также о работах 1983—94 гг.26 Эти статьи можно было сравнить с камнем, брошенным в доныне тихую заводь местной исторической науки. На основании полученных артефактов Гуссаковский утверждал, что на плато между Раздерихинским оврагом и Засорой («Болясковым полем») в древности существовали два поселения: на рубеже XII и XIII веков на территории современного Александровского сада возникло удмуртское поселение «Вятка», а во второй половине XIII века на другом конце плато, вблизи современного «вечного огня», пришлым русским населением был основан «Хлынов», названный по реке Хлыновице, протекавшей под стенами этого города. Чем, по мнению, Гуссаковского и можно объяснить наличие двух названий у центрального города Вятской земли.27

Тогда же в 1999 г., благодаря международным контактам вятского ВУЗа, в сборнике была опубликована статья Даниэля Кларка Уо, профессора из г. Сиэтла, США, «Новое о «Повести о стране Вятской».28 В отличие от Верещагина, автор статьи весьма уважительно отозвался о работе вятского книжника, предположив, что тот мог использовать в своей работе «Сказание о вятчанех» – источник XVII века, обнаруженный автором статьи в Государственной библиотеке Республики Узбекистан.29 Текст этого сочинения был опубликован двумя годами раньше в сборнике материалов международного научного симпозиума «Шведы и Русский Север», также состоявшегося в г. Кирове.30 Спустя еще несколько лет в г. Санкт-Петербурге увидела свет монография Д.К.Уо,31 в которой он в свете последних открытий пересмотреть общепринятые взгляды на «Повесть о стране Вятской» и другие вятские летописцы. Откликаясь на это предложение, «нижегородец с вятскими корнями» А.Л.Мусихин приступил к систематическому изучению источников вятского летописания, что потребовало создания коллекции их электронных копий и нашло отражение во множестве публикаций.32

Практически одновременно с Уо, археолог Л.Д.Макаров защитил в Удмуртском университете докторскую диссертацию по теме «Древнерусское население Прикамья в X – XV веках», в которой, обобщив последние достижения науки, пришел к выводу, что «Средняя Вятка, начала заселяться славянами и ославяненными финнами во второй половине XII – начале XIII в.»,33 то есть в период, описанный в «Повести о стране Вятской» и других вятских источниках.