Стихотворения - Петр Ершов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пастырь
С нами бог! С нами бог!Он возвысил наш рог[16]!Укрепил он во брани десницы[17]!
Клир[18]
С нами бог! С нами бог!Супостат изнемог,Мы крепки: покоряйтесь, языцы!
Пастырь
Мышцей сильной своейУкротил он зверей,Он низвергнул коней, колесницы!
Клир
С нами бог! С нами бог!Супостат изнемог,Мы крепки: покоряйтесь, языцы!
Пастырь
Он услышал наш глас,Он стал крепко за нас,Он явился во блеске денницы[19]!
Клир
С нами бог! С нами бог!Супостат изнемог,Мы крепки: покоряйтесь, языцы!
Пастырь
Он щиты их сломил,Ярый огнь воздымил,И вихрь бурный пожрал их станицы!
Клир
С нами бог! С нами бог!Супостат изнемог,Мы крепки: покоряйтесь, языцы!
Старец кончил. За ним,За начальством своимКазаки в божью церковь вступили,И с молитвой в устахПри святых образахОни часть из добычи сложили.И, под гром пушкарей,Петь владыке царейБлагодарственный гимн за спасенных;И, под медленный звон,Похоронный канон[20]Возгласили за прах убиенных.Служба кончена. ТутВсе на площадь бегут:Их родные, друзья ожидают.Сын к отцу, к брату братС полным сердцем летятИ с слезами на грудь упадают.Что ж казачка? Она,Вещей грусти полна,Ищет друга милОва очами:Вся на площади рать,Но его не видать,Не видать казака меж рядами!Не во храме ли он?Божий храм затворен —Вот ограду ключарь запирает!Что ж он к ней не спешит?Сердце рвется спросить —Но вопрос на устах замирает.Вдруг урядник[21] седойПодошел к молодойИ взглянул на нее со слезами;Ей кольцо подает:«Он окончил поход!» —И поспешными скрылся шагами.И, бледней полотна,С тихим стоном онаНедвижима, безгласна упала.Свет померкнул в очах,Смерть на бледных устах,Тихо полная грудь трепетала.Вот с угрюмым челомНочь свинцовым крыломОблекла и поля, и дубравы,И с далеких небесСыплет искрами звезд,И катит в облаках шар кровавый.И на ложе крутомСпит болезненным сномМолодая казачка. ПрохладойНад ее головойВеет ветер ночнойИ дымится струей над лампадой.Кровь горит. Грудь в огне,И в мучительном снеСтрашный призрак, как червь, сердце гложет.Темнота. Тишина.И зловещего снаНи один звук живой не тревожит.Вдруг она поднялась!..Чья-то тень пронесласьМимо окон и в мраке сокрылась.Вот — храпенье коня!Вот, кольцом не звеня,Дверь тяжелая вдруг отворилась!Он вошел. Страшный вид!Весь он кровью покрыт,Страшно впали померкшие очи;Кости в кожу вдались,И уста запеклись.Мрачен взор: он мрачней темной ночи!Он близ ложа стоит,Он ей в очи глядит,Он манит посинелой рукою.То казак молодой!Он пришел в тьме ночнойСвой исполнить обет пред женою.И она узнает,Тихо с ложа встаетИ выходит за ним молчаливо.У ворот черный коньБьет копытом огоньИ трясет серебристою гривой.Вмиг казак — в стремена.Молодая женаС ним, дрожа и бледнея, садится.Закусив, удила,Как свинец, как стрела,Конь ретивый дорогою мчится.Вот гора. На летуОн сравнял высотуИ несется широкой долиной!Вот река. Чрез реку!На могучем скакуОн сплотил берега над пучиной.Скачут день. Скачут два.Ни жива ни мертваИ не смеет взглянуть на милова.Куда путь их лежит,Она хочет спросить,Но боится. Казак — ни полслова.Наконец в день шестой,Как ковер золотой,Развернулися степи пред ними.И кругом пустота!Лишь вдали три крестаВозвышались в безбрежной пустыне.«Вот наш кров! Вот наш домПод лазурным шатром! —Вдруг промолвил казак. — Посмотри же,Как хорош он на взгляд!Что за звезды горят!Что за блеск! То вдали, что же ближе?Нас тут сто казаков,Все лихих молодцов.Мы привольно живем, не стареем.Ни печаль, ни болезньНам неведомы здесь,И житейских забот не имеем.Мы и утром, и днемСпим в земле крепким сномДо явленья вечерней зарницы;Но зато при звездахМы гарцуем в степяхДо восхода румяной денницы».Тут казак замолчал.Конь заржал, запрядал…И казачка глядит в изумленье.Степь! Средь белого дняНи его, ни коня;Только что-то гудит в отдаленье.И в степи! И одна!Будто пытка, страшнаОдинокая смерть! ОзираяНа холме насыпномСтепь горящу кругом,Ищет тени казачка младая.Но кругом степь пуста!Ни травы, ни куста,Ни оттенка в сини отдаленной.Кругом небо горит,Воздух душен — томит —Что за зной на степи раскаленной!И на жгучий песок,Как увядший цветок,Задыхаясь, она упадает.И в томленье немом,Сжавши руки крестом,Безнадежно в степи погибает.
1834 (?)
СУЗГЕ
Сибирское предание[22]1
Царь Кучум один владеетВсей Сибирскою землею;Обь, Иртыш, Тобол с ВагаемОдному ему подвластны;Он берет со многих дани;Сам не платит никому.Царь Кучум, сидя в Искере,С утра раннего до ночиПишет царские приказы,Рассылает повеленьяОт Урала до Алтая, —По сибирской всей земле.Много силы у Кучума,Много всякого богатства:Драгоценные каменья,Из монистов ожерелья,Черный соболь и лисица,Золото и серебро.Царь Кучум живет в палатах,Ест с серебряного блюда,Из ковша пьет золотого,Спит под шелковым навесом,На пуховых на постелях,Ходит мягко по коврам.У того царя КучумаДве подруги молодые,Две пригожие царицы,Полногруды, белолицы:У одной глаза, как небо,У другой глаза, как ночь.Царь Кучум обеих любит,Царь Кучум обеих нежит,С алой розы умывает,В шелк, в монисты наряжает,И дородство, и пригожствоПуще глаза бережет.
2
Раз ополдень царь СибириОт трудов своих от царскихОтдыхал на мягком ложе.Вдруг к нему, к царю, подходит,Легкой ножкой чуть ступая,Черноглазая Сузге.«Мой супруг и повелитель,Царь Кучум! Твоя рабыняХочет нынче женской просьбойУтрудить твое вниманье», —Так к нему, царю, вещаетЧерноглазая Сузге.Царь Сибири, усмехаясь,Взял пригожую царицу,Посадил к себе на ложе,И, обняв рукою правой, —«Расскажи, моя царица», —Молвил ласково ей он.«Мой супруг и повелитель! —Говорит Сузге Кучуму. —Велико твое владенье,Хороши твои усадьбы;Но одно твое селеньеЛучше кажется мне всех.Там есть холм один высокий,С двух сторон — стеною горы,С двух сторон — ковром равнина;У холма же, словно лента,Ручеек бежит в равнину,И вдали шумит Иртыш.Прикажи мне, мой властитель,Там построить терем царскийИ позволь твоей рабынеВ этом тереме веселомВстретить вешнюю зарницу,Красно лето проводить».«Будет!» — молвит царь Сибири.«Да еще одно прошенье:Прикажи срубить мне судно,Снарядить его прибором,Тонким парусом с подзором,Чтоб вечернею пороюМне гулять по Иртышу».«Будет!» — молвит царь Сибири.«Да еще одно прошенье:Приезжай два раз в неделюНавестить твою рабыню,Слово ласково промолвить,Ложе ночью разделить».«Будет! — молвит царь Сибири. —В три недели приготовятНа холму веселый терем,На реке — с прибором судно,И два раз в неделю будуЯ в твой терем приезжать».
3
