Россия Молодая. Том 1 - Михаил Ланцов

— Мы смогли подготовить контейнер весом всего тридцать пять грамм. Шприц с хост–генераторами м–роботов и w‑pc[1] класса «Septon».

— Вы уверены, что они успешно переживут перенос?

— Вполне, — кивнул профессор. — Ни хост–генераторы, ни w‑pc не содержат никакой живой органики.

— Даже биоактивная линза?

— Да. Нам с ней пришлось очень серьезно повозиться, прежде чем она стала нормально инициироваться и приживаться. Впрочем, не без побочных эффектов — после ее установки с неделю глаза слезятся и немного голова болит.

— А что делать с головным модулем? — Сказал Александр, рассматривая чрезвычайно странную форму базового компонента w‑pc[2].

— Базовый «Septon» мы переработали, удалив все внешние коммуникативные модули. Они ведь вам там совершенно не пригодятся…

— Кто мне будет делать операцию? — Перебил его глава корпорации. — Судя по форме, он интегрируемого типа. А это, значит …

— Мы его переделали, — с нажимом произнес профессор. — Серьезно усилили ….

— Ладно. Усилили так усилили. Вы гарантируете, что все это нормально там сработает в случае чего?

— Этого никто не сможет гарантировать, — развел руками профессор.

— Да уж… новости… Как скоро мы сможем накопить энергию для переброски контейнера?

— Уже. Можем хоть сейчас.

— Отлично, — тяжело вздохнул Александр и, попрощавшись, вышел. Радужный настрой развеивался стремительно.

— Как ваши дела, любезный друг? — Спросил смутно знакомый голос задремавшего в персональном самолете Александра.

— Что? — Машинально спросил тот. Открыл глаза. И мгновенно проснулся от сильного выброса адреналина в кровь. Ведь перед ним сидело то самое странное существо, что в свое время забросило его на более чем шестьдесят лет в параллельный мир, обещая, что даст шанс ему изменить его родной мир.

— Полагаю, вы догадываетесь, зачем я пришел?

— Вряд ли, — хмуро ответил Александр, уже окончательно проснувшись и подтянувшись.

— Я предложил вам поиграть в большую игру, а вы жульничаете, — самым милым образом улыбнулся старый знакомый. — Нехорошо. Я не люблю, когда нас пытаются обмануть.

— Не понимаю, о чем вы, — пожал плечами Александр с невозмутимым видом. — Что конкретно вам не нравится?

— Ваша попытка залезть в резервную сборку четвертого порядка. Кроме того, ты пытаешься меня обхитрить и создать симбиотический разум. Это тоже слегка не то, что я бы хотел видеть.

— Так вас волнует только это? — Усмехнулся Александр. — Не переживайте, мои ученые уже сами поняли, что с тем пространственно–временным карманом что‑то не так и ни я, ни они не рвутся туда. Ведь угроза человечеству совсем не эфемерна, а брать на себя жизни миллиардов людей я не хочу.

— Это замечательно, — очень гадко улыбнулся собеседник, — но вы узнали слишком опасную для вас информацию. Для нас это неприемлемо.

— Так сотрите у нас память, — пожал плечами, недоумевая Александр Петрович.

— Увы, после той выходки, что совершил ваш ученый по твоей милости, мы не можем этого сделать. Уже поздно, да и бесполезно. Умышленное искажение стабильной сборки четвертого порядка… это уму непостижимо! Ни у кого в здравом рассудке не хватило бы на это наглости. А вот ты — умудрился. Даже мне строго запрещено вмешиваться и изменять стабильные сборки, тем более такие….

— Да что там такого, что вы так переживаете?

— Твой ученый был прав. Это своего рода архив. А активация симбиотического сознания приведет к ошибкам в… в общем не суть. Главное, это то, что Адонай откатит этот мир к состоянию измененной сборки. И накажет виновных. То есть, меня.

— А заранее вы не могли предупредить?

— Предупредить, о чем? — Со злостью спросил гость. — Не пытаться жульничать и не лезть в стабильные сборки мира со своим свиным рылом?!

— Спокойнее. Тише. Я тоже не хочу смерти миллиарда людей. Что нужно сделать, чтобы отката не произошло?

— Да причем тут люди? Пусть хоть все сдохнут! Из‑за твоей выходки пострадаю я. И очень серьезно. Адонай не прощает подобных ошибок… — буквально прошептал гость.

— Что же вы не контролировали меня, раз это все так важно?

— Ты думаешь один у меня такой? Я даже раз в десятилетие не могу толком к тебе заглядывать! Кто же знал, что ты такой псих? В любом случае, я пришел к тебе сообщить, что контракт расторгнут. Меня более не интересует твое участие. Прощай. — Сказал он и в воздухе послышался какой‑то непонятный щелчок, едва уловимый на слух.

Сразу после этого гость исчез, заглохли оба двигателя и самолет начал терять высоту.

Александр Петрович холодно усмехнулся. Достал спутниковый телефон и набрал хорошо знакомый номер.

— Игорь Сергеевич? Извините что отвлекаю. У меня самолет падает. Да. Жить мне осталось пару минут. Вмешались пауки. Действуйте на свое усмотрение. Да. Думаю, что они вас тоже зачистят. Может быть уже на месте. Прощайте.

Он выключил трубку и аккуратно поставил ее в держатель. Самолет в пологом разгоне уже практически достиг флаттера и жутко дрожал, норовя развалиться. Но страха не было. Сто шестьдесят лет. Мало кто на планете столько жил.

Александр Петрович двинулся в кабину пилота. Он понимал, что «паук» не оставил ему шансов на спасение, но опустить руки и не попробовать он не мог. Поэтому отстегнув сидящего без сознания пилота, он врубил тормозные закрылки, стараясь сбросить скорость и потянул штурвал на себя. Ведь энергию самолет набрал неплохую и ее нужно было сбрасывать.

Но ничего не получилось. Попытка выполнить петлю закончилась лишь оторванными плоскостями крыльев от перегрузки. Да и могло бы быть иначе, после «паука»?

Последние секунды Александр с холодным прищуром смотрел на приближающуюся землю. Но вопреки расхожему мнению, в его голове не пролетала история всей его жизни. Нет. В голове и на душе было тихо, пусто и на удивление спокойно.

Темнота…

Александр открыл глаза и поморщился от головной боли.

— Активация прошла примерно так, как и ожидалось. — Недовольно проворчал подростковый голос. И замер, так как на него нахлынули воспоминания последних минут жизни. Ему стало душно и очень нехорошо. — Какого черта… — тихо произнес подросток, озираясь по сторонам.

Спустя несколько секунд он увидел небольшой контейнер того самого комплекта, что держал в своих руках в лаборатории. На нем было написано хорошо знакомым почерком одно слово: «Прости».

Подросток аккуратно взял контейнер в руку. Побледнел. И как‑то сжался. Что и не удивительно. Не каждый день на твои плечи ложится ответственность за гибель нескольких миллиардов людей… одним махом…

— Доволен? — Раздался рядом незнакомый мужской голос. Александр поднял глаза и увидел уже немолодого мужчину с густыми седыми волосами и невероятно пронзительным взглядом.

— Ты кто такой? — С вызовом произнес резко подобравшийся мужчина, лишь по недоразумению выглядевший подростком.

— Не догадываешься? — Спросил старик, у которого от реакции собеседника явно повысилось настроение.

— Адонай? — После недолгого размышления предположил Александр.

— Хм. Верно. — Ответил, чуть кивнув, старик. — Может быть, ты еще и знаешь, зачем я пришел?

— Не велика сложность, — спокойно и уверенно глядя в глаза собеседнику, произнес Александр Петрович. — Пообщаться хочешь или я тебе зачем‑то нужен.

— Наглец… ох и наглец! — Покачал головой старик. — Но ты прав. Ты первый человек, который смог учудить что‑то подобное. Теперь придется озаботиться вопросами безопасности от вашего вмешательства в стабильные сборки.

— Старик, ты хочешь предложить мне сделку?

— Ха! Сделка между мной и тобой попросту исключена. Не та весовая категория. А понаблюдать за тобой, я понаблюдаю. — Александр невольно поежился от таких слов и как‑то рефлекторно попытался убрать руку с контейнером за спину. — И вот это я заберу. Не стоит превращать историю в фарс.

— Но… — попытался воспротивиться мужчина, однако, контейнер осыпался на постель мелкой пылью.

— Теперь все. Не прощаюсь. После окончания игры мы еще встретимся. Надеюсь, ты не разочаруешь меня. — Старик коротко кивнул и исчез. А спустя несколько секунд около дверей кто‑то упал на пол.

«Вот сволочь! Только свидетелей мне не хватало…»

Часть 1 — Primo Victoria[3]

— В честном бою я бы тебя победил!

— Тогда нет смысла драться честно!

Глава 1

Петр обернулся на звук упавшего тела и застал немую картину — его любезная матушка Наталья Кирилловна стояла с совершенно белым лицом, украшенным вытаращенными глазами, а одна из нянек лежала словно куль из тряпок и телес подле ее ног.