Русские тени - Василий Ломакин

Я свинец, и я вырываю

Мозг и разбиваю хребет

Слышу: папа, купи мне маму

И мои глаза наполняет

Мир, которого больше нет

* * *

Каждый охотник желающий ада

Красный по пояс от русской крови

Падает в зарево вроде снаряда

Над поганой Москвой-рекою

Если завтра жестокий палач

Будет стрелять по Красной Пресне

Ротик маленький заплачет

Чтобы его никто не трогал

Чтобы порвалась широкая шляпа

У кровавого кавеньяка

* * *

О зимнем дне

О святой весне

Свистит мне анимула

В глиняной стране

Где берег тот –

И нищ и зол

Где жидкий рот

Хранит обол

И тень над берегом не спит

И старый, красный плот скрипит

* * *

I

Пока никто с меня не снял

Оковы гадкие природы

И сердце, сей символ свободы

Бессмысленный, не разорвал

О, я на смерть, ревя, насрал

Но кто хотя бы раз узнал

Святое солнце сладкой радости

Хотя бы раз, ревя, ебал

Слепое сердце страшной юности

Невыпитое вымя милости

И светлой и печальной молодости

Последней волей имя дал

II

Какой-то маленький Ваал

Тельца златого нагревал

Пока он жару задавал

Горящий отрок рисовал

Зинданы острые свободы

И золотые небосводы

Над маленькими создавал

III

Какой-то маленький вассал

Губами горькими сосал

Остатки нежные России

И на заборе написал

Слова волшебные, живые

Как нищий в поле погибал

И Царь Небесный принимал

Его в чертоги огневые

* * *

Через серебро тенёт

молкнет мятный писк царят

идеальный мир царит

и глаза жары горят

отрок лопнувший пищит

бздя Причастием пустым

и печурка свирищит

дымом чёрным и простым

* * *

Малая синица хвалилась

Что символ отменится и звук престанет

Даже музыки не будет

Чести-совести... не надо

Так и будет долгое время

* * *

Ещё такая рань на золотой земле –

Классическая дрянь моих святых полей

И сказочных зверей делирий интересный

И тременс ласковый моих богатырей

Как бы русалки писк чудесный

В ушах звенит – не пей

В такую рань

То призрак Пушкина...

* * *

В руки приапа спадая гвоздём

Это любовь сама

Яркие клетки чертит пером

Мир раздувая кровавым шаром

Вышедшего из головы ума

Мне теперь всегда готов

Иван Андреевич Крылов

Кровь и желчь московских дворов

И под каждым здесь кустом

Есть оригинальный дом –

Это пресное небо грозы

Моет некрополь зелёным огнём

Гадкие вензели чертит гвоздём

Сердце сжигая тенью слезы

DXM

(2001-2002)

* * *

Из Советского царства летит пила стрелой

Дрянь хозяйственным мылом пахнет и нагретой водой

Сохнет, милая, на твоём пути

Три-четыре пилы и стрелы я возьму с собой

И оттуда мне будет так легко уйти

De Profundis

Из глубины к тебе взывая

И в глубину к тебе заглядывая

Ты видишь: некуда мне деться

Я вижу: нету царства-государства

Порвалась дверь живая

Твоего сердца, моего детства

* * *

Не рыба, не садовник

Не кровка и не дверь

А сказочный медведик

Простой советский зверь

Стыд

Затакта, лёгкой нотки

Уже почти нестыдный спазм

Московской водки

Прелестный, свинцовый миазм

И более глубокий спазм

Причастием сожжённой глотки

Притом весьма короткий

Гремит: "Не стыдно Вам!"

* * *

Ах, каб на розы не морозы

То имя Русское мне было бы приятно

Но дружественные психозы

Мне о любви поют по-итальянски

Кастраты вертят розовые вульвы

Слышу: "Nessun maggior dolore

che ricordarsi del tempo felice

ne la miseria"

И вижу розовое море

"Четыре вульвы Беатриче"

Мыльной оперы первая серия

Амстердам

Просто конфета с начинкой такой –

Будто налита водой дождевой

Детской письки холодной соплёй ...

... я горячий завиток слюней

Алого ада русских теней

Над твоим ледяным снежком

Русского сердца лёгким дружком

* * *

Сто девочек, сто мальчиков

За деньги купишь, хоп

Кровь и печень Эвридики

Слюну и слёзы русских теней

А также:

Лавку "Кофии и Чаи"

С котом, с женой-суринамкой

Скуриться на хуй крэком, хоп

* * *

На чёрной-чёрной ёлке

Дымятся золотые звёзды

Медали русские поют, сияя

Гремят слова, огромнее миров

Среди зубов железных

И в дымном небе ёбаного бреда

Безумия, российского ответа

На вызов фреров европейских

Имеется и мой психоз вертящийся, поющий:

Куда лесной свинец Урала

Туда и Тула воронёная

И красная моя Москва

* * *

Осень, Московско-Парижская осень

Солнце свободы, хамская просинь

Неба, колючие жёлтые крошки

Страшного хлеба на детской ладошке

Лета выносит на берег ада

Посередине райского града

Вертятся части сложного чуда

Нелепым голосом поёт Иуда

Плачет-играет острая злоба

Дивного, серого с музыкой гроба

С золотой непонятной крышкой

Рубиновой змейкой, лживой афишкой

Русской детской растерзанной книжкой

Эмали и Камеи

Зеваки наблюдают гада

На эмали, но камея

Невниманью только рада

На глаза им брызнет змея

Изменились Вы, камея!

Расходились по бульварам –

Что нам делать с этим фаллом?

Глядь – а он уже эмаль

Прошлого немного жаль

История Государства Российского

Река-глубока, говорил леденец

Сестрица-москвица, я стану кремлец

Аминь, текла река водой

Я стану духами "Красная Москва"

Шанелью мира молодой

Хорошие твои слова!

Говорит сестрице брат –

Вот и злато царских врат

Оригинальный поп венчает нас –

Ветер, гадкий сын утрат

У серого валенки горят

У розового говорят

Аминь, какой рассвет погас!

Памятник

И горе не горит, и смерть не умирает –

Гораций памятники пожирает

Да неба нового сюда летит привет

И пирамид истлеет след

И цесаря десница увядает

И слова молкнет хамский бред

Что было, больше не бывает

И меньше больше забывает

Как ты и я, как да и нет

* * *

Белеют гулкие парады

Пустые – форм

Жиреют сладкие Отрады

На месте Норм

И всё какими-то игрушками

Трещат, скорбя

Пуская яркий морфий ужаса

Под себя

* * *

...тогда на красной птице снежной

Где ткань рождает ткань зимы

Медведь стоический и заяц безмятежный

Стоят на страже водочной страны

...тогда горящими кидаясь городами

Но не горя

На жирном хоботе играяся с жидами

Мы емлем им царя

* * *

Мир значит знак и имя имянует

Глаз видит тень моей печальной родины

Её же и поют по храмам чёрным

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Осталось ясными тряхнуть семенниками

И к чёрту полететь алмазными слезами...

* * *

Я стану иммортелем

И в имени цветка

Я буду жить века

Я стану макароном

И в имени еды

Не денусь никуды

Я стану мемуаром

Девицы Бланш Гандон

О, этот вечный сон...

Пироскаф

Я увижу пароход

Говорю: символ неволи

Я увижу самолёт

И блюю от сладкой боли

Неба, ёбаного в рот

Tabula Rasa

Черти румяную зиму сосут

Петербург остался идиотом

Посещеньица от милого не чая:

"Я приеду на широкие брега"

Табулу бритую ноги несут

Пишет яркая змея по чёрному

Пробегая звонкая по музыке:

"Вы снега ль мои снега"

Цвета

Не водкой и не селёдкой

Синим свистом чёрных полей

Прёт, и туберкулёзной глоткой

Рвёт на красное лоно степей

Серебрится

Подо мной золотая река

Синь змеится

И русалка сосёт казака

Дорогая моя Москва

Сквозь тебя прорастает трава

И по нужному месту катится

Золотая моя голова

* * *

Лишь в узкой голове придворного Христа

Кутейкина заменит пустота

Тогда по сторонам животворяща древа

И Пушкин поплывёт...

* * *

Кинь горе жаркое на Писание –

Получишь яркое своей жизни описание