Право рода - Галина Гончарова

Ублюдку никогда не встать вровень с породистым щенком.

Вслух тьер Немор, разумеется, ничего подобного не произнес. Этот высокий молчаливый человек лет сорока от роду был старым и верным другом герцога Карста и знал о трагедии в его семье. Узнал он и о предложении Преотца, разумеется, из первых рук, и согласился съездить за невестой. Мало ли?

Ублюдки же, у них ни чести, ни совести, подсунут лежалый товар в приличную семью… мало ли с кем тот «товар» по кустам валялся?

Тьер Немор не любил храмовников, и еще больше не любил тех, кто по своей прихоти и похоти обрекает детей на жизнь бастардов. Но пока все было… прилично.

Тьеру понравился и дом, в котором жили бастарды Эттана, и сами дети.

Не все, нет.

По-настоящему тьер Немор одобрил Луиса и Лусию. И то – последнюю, скорее, как податливый материал, из которого руки умелого скульптора смогут вылепить что угодно. Хотя бы и достойную герцогиню.

Луис пришелся тьеру Немору по душе уже тем, что не пытался производить впечатление. Каждым жестом, каждым взглядом Луис как бы подчеркивал, что он – уже есть! Он – Луис Даверт. А значит – если вам что-то не нравится, это не его проблемы. Луис не обязан подстраиваться под каждого.

Единственным, кого уважал Луис, был Преотец.

Единственной, кого он любил, – Лусия.

Ну и братья, но тех – меньше. Тьер Немор был неглуп и наблюдателен. Родригу он сразу классифицировал как верного цепного пса, Эрико – как слизняка себе на уме. Луис был умнее и сложнее, но рядом с его отцом благородство не выживало.

В общем-то, и Родригу, и Луис выглядели в глазах тьера Немора примерно одинаково, разве что Родригу был собакой, а Луис – волком. Но какая разница, если оба носят одну и ту же палку за хозяином?

Свадебный пир был великолепен.

Вино лилось рекой, очаровательная невеста краснела от слишком фривольных шуток, представитель жениха ухаживал за девушкой, время от времени одобрительно кивая своим мыслям.

Неглупая красивая девочка с хорошими манерами. Что ж, может, все окажется и не так плохо?

Спустя два часа тьерина Лусия отправилась к себе, а Преотец пригласил тьера Немора в кабинет для дальнейшего разговора.

Вступления не было. Поклон от тьера Немора, разрешающий жест от Преотца – и двое мужчин расположились в креслах друг напротив друга.

– Вы выезжаете через два дня?

– Да, пресветлый.

– Я отправлю с вами отряд моих людей под командованием тьера Даверта. Луиса. Вы с ним нашли общий язык.

– Да, пресветлый. Но стоит ли…

Тьер Немор не хотел везти с собой чужих людей. У него у самого двадцать человек, этого более чем достаточно, чтобы предупредить случайности. Но Эттан не собирался потакать чужим желаниям.

– Думаю, пятьдесят тысяч золотом, которые идут в приданое Лусии, стоят охраны. Это не считая самой Лусии, ее нарядов, драгоценностей, мебели…

Тьер Немор почтительно склонил голову.

Пятьдесят. Тысяч. Золотом.

Богат Храм. Воистину богат.

На эту сумму можно купить весь Тавальен – все дома, всех жителей, добавить еще несколько десятков окрестных деревень и еще на сдачу останется.

– Вы щедры, тьер.

Эттан повел рукой.

– Эти деньги – гарантия счастливой жизни моей дочери. В договоре с вашим господином оговорено, что в случае смерти Лусии или развода вся сумма будет возвращена в мои руки. Надеюсь, вы понимаете, что у меня найдется, чем подтвердить исполнение договора?

Тьер Немор молча склонил голову.

– Я не могу поговорить с вашим господином, но передайте ему мои слова.

– Обещаю, тьер.

– Моя. Дочь. Должна. Быть. Счастлива.

Прозвучало это очень веско и убедительно. Тьер Немор даже поежился. Эттан смотрел своими хищными глазами, не улыбаясь, и тьеру стало вовсе уж неуютно. Как встретиться с диким зверем в лесу. Понимаешь, что просто так он не кинется, но кто его знает?

– Верьте, пресветлый, этот брак выгоден моему господину.

– Верю. И надеюсь регулярно получать письма от дочери.

Тьер Немор подумал, что Преотец старается обезопасить свою дочь со всех сторон. Но… долго ли живут Преотцы?

До пятнадцати лет. Больше пока не протянул ни один. Возраст, болезни, да и конкуренты бывают нетерпеливы. Эттан выглядит покрепче прочих, но…

Стая шакалов не примет над собой тигра. Так что Эттан может распрощаться со своей шкурой в ближайшее время. А Лусия останется в Карсте. И что приятно – останется ее приданое.

– Я надеюсь, что родные станут часто навещать маркизу Карст?

– Несомненно.

Тьер Немор приятно улыбнулся.

– Они всегда будут желанными гостями в герцогстве.

– Я рад, что мы хорошо понимаем друг друга. Итак, послезавтра вы отправляетесь в обратный путь.

– Я очень благодарен вам за заботу о нашей безопасности. Как моей, так и маркизы.

Эттан благосклонно кивнул.

– Поговорите с тьером Луисом. Согласуйте с ним всякие дорожные мелочи.

– Да, пресветлый.

– А я оставлю вас. У меня еще есть дела.

Тьер Немор встал и склонился в почтительном полупоклоне.

Дверь закрылась за Преотцом. Тьер длинно и тихо выругался и вовсе уж по-простонародному почесал в затылке.

Тигр, как есть – тигр. Вцепится своими клыками и не выпустит.

Легкий кашель оборвал размышления тьера Немора.

И, глядя в темные глаза Луиса Даверта, мужчина подумал, что семейное сходство – страшная штука.

Дом встретил Эдмона Арьена привычными запахами: свежих лепешек, морской соли, копченой рыбки, горной мяты…

А еще – улыбкой жены, восторженным визгом дочери.

И – письмом от сестры.

Писала Альетта.

Милый братик.

Я надеюсь, что ты получишь это письмо как можно скорее.

Приезжай, пожалуйста.

У нас серьезные проблемы. Отец умер, мать слегла, Амедей и Эмисса словно с ума сошли. Они поделили все дело. Эмисса с мужем и детьми сейчас у меня в Рентаре, Амедей собирается ехать и отбирать то, что якобы завещал ему отец.

Я постараюсь остановить это безумие, но не верю, что моих сил хватит. Не рассчитываю на деньги, но хочу сохранить семью. И прошу твоей помощи.

Альетта.

Рентар, дом Дарам. Если ты забыл, где я живу.

Эдмон нахмурился.

Что ж, Рентар так Рентар. Ехать надо, обязательно надо. И своей рукой моряка и авторитетом старшего вправлять мозги оболтусам. Если на то пошло, основной наследник – он. И именно на это рассчитывает Альетта. Если Эдмон явится пред светлые родственные очи, споры прекратятся сами собой. Никому не захочется отдавать большую часть наследства брату, который явился из небытия.

А он может потребовать свое.

Дом.

Не Маритани, ставшая за столько лет привычной и своей, нет. Некогда родной Атрей, тихое и спокойное герцогство, где нет моря, где ветер срывает не верхушки морских гребней, а листья с деревьев, где под твоими ногами не каменная почва островов, а жирная черная земля, казалось, семечко воткни – и оно прорастет.

Там нет соленого ветра, там не пахнет рыбой, там не поют рыбачки, проверяя сети. Вместо этого там сеют и жнут, там собирают богатейшие урожаи, там вкуснейшие яблоки и такие сочные груши, что их страшно даже срывать с дерева, кажется, они разломятся в пальцах…

Там до сих пор живут его брат и сестры.

А мать?

Отец?

Эдмон никогда не задумывался, как они там… Уходил он со скандалом.

…Отец, узнав, что сын хочет стать моряком, разгневался. Раскричался, пообещал проклясть, отлучить от дома, прогнать на все четыре стороны, расплакалась мать, принялась причитать Эмисса, подзуживал Амедей…

Конечно, разгорелся скандал, в результате которого Эдмон плюнул на пол да и выскочил из дома в чем был.

Он ушел бы именно так и прошел бы недолго. Без денег, без смены одежды, без оружия… легкая добыча для любого, кто желает поживиться за чужой счет. Но за углом он наткнулся на Альетту. Сестра стояла, прислонившись к забору, и смотрела насмешливо.

– Далеко собрался, Эдмон?

– Тебе-то что? – рявкнул он тогда больше от злости, сестру-то он любил.

– Да ничего. Вот это.

В узелке из его же собственного теплого плаща была смена одежды, был кошелек с деньгами, был небольшой короткий кинжал.

– Меч вынести не удалось. Я через окно лезла.

– Льетта, спасибо!

Эдмон крепко обнял сестру. Альетта прижалась к нему и затихла. Потом, минут через пять, тряхнула головой, высвободилась.

– Ты ведь все равно уйдешь, я знаю. Маритани… я читала. Ты не сможешь теперь жить без моря, да?

– Уже не могу.

Эдмона словно на веревке тянули. Дойти, опустить руку в соленую воду, услышать крики чаек…

– Я не хочу, чтобы ты так уходил…

– Но ты тоже знаешь отца. – Эдмон усмехнулся. – Он ведь меня не отпустит. Это сейчас он думает – дурь, а потом что будет?

– Потом он сделает все, чтобы из тебя ее выбить. Так что или ты уходишь сейчас, или остаешься.