Отведи удар - Эрл Гарднер

Я надеялся, что история развода Линтигов наделала достаточно шума, чтобы попасть на первые страницы. Но 1918 год подошел к концу, а я так ничего и не нашел.

– Вы разрешите, – спросил я девушку, – временно задержать эту подшивку и взять у вас газеты за 1919 год?

Не говоря ни слова, девушка принесла вторую папку. Я снова принялся за первые страницы. Перемирие подписано. Соединенные Штаты спасли мир. Американские деньги, американская молодежь и американские идеалы позволили Европе подняться выше мелочной зависти и эгоизма. Должна быть создана великая Лига Наций, которая будет обеспечивать порядок во всем мире и защищать слабых от произвола сильных. Война за прекращение войны выиграна! Мир спасен для развития демократии. Теперь на первую страницу начали просачиваться и другие новости.

В одном из июльских номеров я нашел наконец то, что искал, под заголовком: «СПЕЦИАЛИСТ ИЗ ОУКВЬЮ ВОЗБУЖДАЕТ ДЕЛО О РАЗВОДЕ – ДОКТОР ЛИНТИГ ПОДАЕТ ИСК ПО МОТИВАМ ТЯЖКОГО ОСКОРБЛЕНИЯ».

Газета осторожно обходила подробности, ограничившись сообщением о том, что подан иск. Адвокатами истца были Пост и Уорфилд. Я узнал, что доктор Линтиг имел обширную практику как глазник и отоларинголог, а миссис Линтиг была признанным лидером местной молодежи. Супруги были очень популярны в городе. Оба отказались давать комментарии представителю «Блейд». Доктор Линтиг направил репортера к своим адвокатам, а миссис Линтиг вообще отказалась что-либо обсуждать до суда.

Через десять дней о деле Линтиг кричали аршинные заголовки на первой странице: «МИССИС ЛИНТИГ НАЗЫВАЕТ СООТВЕТЧИЦУ – ЛИДЕР НАШЕЙ МОЛОДЕЖИ ОБВИНЯЕТ МЕДСЕСТРУ МУЖА».

Из статьи я узнал, что миссис Линтиг подала судье Гилфойлу встречный иск. В своем заявлении она назвала соответчицей Вивиан Картер, медсестру доктора Линтига.

Линтиг отказался от комментариев. Вивиан Картер не было в городе, и найти ее нигде не смогли. В статье сообщалось, что раньше она работала медсестрой в больнице, где доктор Линтиг проходил интернатуру. А когда Линтиг открыл собственный кабинет в Оуквью, он пригласил ее медсестрой. Судя по газетному отчету, у Вивиан было много друзей, которые единодушно утверждали, что выдвинутые против нее обвинения совершенно абсурдны.

Следующий выпуск «Блейд» сообщал, что судья Гилфойл вызвал Вивиан Картер и доктора Линтига в суд для дачи показаний, но Линтига вызвали из города по делам, и он не смог явиться, а мисс Картер еще не вернулась.

За этим сообщением следовали противоречивые комментарии. Судья обвинил доктора Линтига и Вивиан Картер в том, что они скрываются, чтобы уклониться от дачи показаний под присягой. Адвокаты Пост и Уорфилд с негодованием отрицали это. Они заявили, что обвинение, которое выдвинул судья, – противозаконная попытка повлиять на общественное мнение, и утверждали, что их клиент в ближайшее время явится в суд.

После этого сообщения о процессе перекочевали на внутренние страницы газеты. Через месяц суд постановил передать все имущество доктора Линтига его жене, миссис Линтиг. А еще через месяц доктор Ларкспур купил у миссис Линтиг помещение и оборудование ее мужа и открыл свой собственный кабинет. Адвокаты по этому поводу заявили только, что «доктор Линтиг скоро вернется и поможет наконец разобраться в этом деле». В следующих выпусках газеты о деле Линтиг ничего не сообщалось.

Девушка сидела на стуле за конторкой, глядя, как я листаю газеты.

– До второго выпуска за декабрь больше ничего не будет, – сказала она. – Вы найдете абзац в разделе местных сплетен.

Я отодвинул в сторону подшивку:

– А что я ищу?

Девушка внимательно посмотрела на меня:

– А вы не знаете?

– Нет.

– Тогда просто держитесь проторенной дорожки.

– Мариан! – позвал хриплый мужской голос.

Девушка легко вскочила со стула и скрылась за перегородкой. Оттуда послышались раскаты мужского голоса, потом два или три слова произнесла девушка. Я перелистал кипу газет и добрался до второго декабрьского номера. В одном из абзацев раздела сплетен сообщалось, что миссис Линтиг планирует провести Рождество с родственниками на Западе. Она едет поездом в Сан-Франциско, а оттуда на корабле переправится через канал. На расспросы о том, как продвигается дело о разводе, она заявила, что делом занимаются ее адвокаты, что ей ничего не известно о местонахождении мужа, и отвергла, как «нелепые и абсурдные», слухи о том, что она узнала, где находится муж, и собирается присоединиться к нему.

Я ждал, пока вернется девушка, но она не показывалась. Я вышел и заглянул в аптеку на углу. Там посмотрел в телефонном справочнике раздел «Юристы». Ни Гилфойл, ни Пост там не значились, зато был Френк Уорфилд, который снимал офис в здании Первого национального банка.

Я прошел два квартала по теневой стороне раскаленной солнцем улицы, взобрался по расшатанным ступенькам, прошел вниз по наклонному коридору и обнаружил Френка Уорфилда, который курил трубку, положив ноги на стол, заваленный книгами по праву.

– Я Дональд Лэм, – представился я. – Хочу задать вам несколько вопросов. Вы помните дело «Линтиг против Линтиг», которым занимались?..

– Помню, – перебил он.

– Вы могли бы, – спросил я, – сказать, где сейчас находится миссис Линтиг?

– Нет.

Я помнил инструкции Берты Кул, но решил попытать счастья.

– Может быть, вам что-нибудь известно о местонахождении доктора Линтига?

– Нет, – сказал он, а через мгновение добавил: – Он до сих пор не оплатил нам гонорар и судебные издержки по тому делу.

– Вы не знаете, у него остались другие долги? – спросил я.

– Нет.

– Как вы думаете, он жив?

– Не знаю.

– А миссис Линтиг?

Он покачал головой.

– Где можно найти судью Гилфойла?

В его бледно-голубых глазах мелькнула слабая улыбка.

– На холме, – ответил он, указывая на северо-запад.

– На холме?

– Да, на кладбище. Он умер в 1930 году.

– Большое спасибо, – сказал я на прощание.

Уорфилд ничего не ответил.

Я зашел в канцелярию суда и сказал подозрительно глядевшей на меня женщине, что мне нужно посмотреть папку с делом «Линтиг против Линтиг». Она нашла папку за каких-нибудь десять секунд.

Я посмотрел документы. Там были иск, ответ, встречный иск, соглашение о предоставлении истцу десятидневного дополнительного срока, в течение которого он должен дать ответ на встречный иск, еще одно соглашение – о предоставлении ему двадцати дней, потом третье соглашение – о предоставлении ему тридцати дней, а потом запись о неявке в суд. Естественно, никто не вызывал в суд Вивиан Картер, потому что процесс не состоялся, а дело так и не попало в суд и даже не было формально закрыто.

Я вышел, чувствуя подозрительно-враждебный взгляд служащей.

Вернувшись к себе в номер, я написал на почтовом бланке гостиницы письмо Берте Кул:

«Б. Проверьте списки пассажиров судов, отбывавших в декабре 1919 года из Сан-Франциско на Восточное побережье через канал. Найдите, на каком из них отправилась миссис Линтиг. Посмотрите имена других пассажиров – может быть, удастся обнаружить ее попутчиков. Миссис Линтиг тогда была свободна, и не исключено, что она завела роман с кем-нибудь из пассажиров. Это давний след, но он может навести на золотую жилу. Пока у нас, кажется, шансов немного».

В конце я нацарапал свои инициалы, положил записку в конверт с заранее написанным адресом, и клерк заверил меня, что письмо будет отправлено поездом в два тридцать.

Я пообедал в «Гроте», а потом снова зашел в редакцию «Блейд».

– Я хочу дать объявление, – сказал я девушке с мечтательными карими глазами.

Она дважды внимательно прочитала текст и исчезла в задней комнате. Через несколько минут оттуда вышел массивный человек с покатыми плечами, с надвинутым на самые глаза зеленым козырьком и с табачной крошкой в углу рта.

– Вас зовут Лэм? – спросил он.

– Да.

– Вы хотите поместить в газете это объявление?

– Точно. Сколько с меня?

– Пожалуй, читателям будет интересно узнать о вас.

– Возможно, – ответил я. – Но этого делать не стоит.

– Небольшая реклама может помочь вам найти то, что вы ищете.

– А может и помешать.

Он посмотрел на листок с объявлением и сказал:

– Из этого можно заключить, что миссис Линтиг причитаются какие-то деньги.

– Здесь об этом не сказано, – заметил я.

– Ну, об этом не трудно догадаться. Здесь обещано щедрое вознаграждение тому, кто даст вам информацию о местонахождении миссис Линтиг, уехавшей в 1919 году из Оуквью, или, если она мертва, имена и места жительства ее законных наследников. Для меня это звучит так, что вы один из этих самых наследников, а это согласуется с некоторыми другими вещами.

– С какими еще вещами? – спросил я.

Он обернулся, поискал глазами плевательницу и выплюнул в нее желтую табачную струю. Потом сказал:

– Я спросил первым.

– Первый вопрос, о котором вы совсем забыли, это стоимость объявления.