Танковые асы вермахта - Ганс Шойфлер

Ночь прошла тихо. Мы заправляли машины топливом, набивали патронами пулеметные ленты и получали продовольственные пайки. Тем временем подтянулись все части и подразделения нашей дивизии. Командир дивизии приказал получившему подкрепления 35-му танковому полку 9 сентября повторить наступление с его теперешних позиций. Также получивший подкрепления 36-й танковый полк стоял немного западнее.

В 7:00 наш 1-й батальон во второй раз пошел в наступление на Варшаву. Атаку поддерживал батальон моторизованной пехоты и саперная рота. Предварительно артиллерия провела огневую подготовку по пригородам. Наши танки снова переехали по автодорожному мосту, в сопровождении моторизованной пехоты. Первое препятствие вместе с саперами преодолели. Свою столицу поляки обороняли отважно и ожесточенно.

Несмотря на это, был взят второй мост. Пехотинцам приходилось штурмовать каждый дом и зачищать его от противника. Треск пулеметных очередей, разрывы ручных гранат, бросаемых из подвальных и слуховых окон, каменные глыбы, сбрасываемые с крыш, – все это существенно затрудняло продвижение пехоты. Танкисты решили продолжить наступление самостоятельно, своими силами. Командир 1-й роты, лейтенант Класс, продолжил атаку по главной улице. Его машину подбили из хитроумно замаскированной пушки. Несмотря на это, танк Класса не остановился. Однако следующее попадание снаряда подожгло его. Классу и его радисту удалось выбраться. Но оба они скончались от ран.

Машину полкового адъютанта остановила та же пушка. Обер-лейтенант Гудериан[1] выскочил и через ворота усадьбы забежал в сад. Там он увидел танк лейтенанта Диргардта. Вместе с танком и взводом стрелков они медленно продвигались вперед.

Другие танки пытались наступать через усадьбы и сады. Например, лейтенанту Эссеру и двум взводам удалось дойти до железнодорожной линии, где обороняющиеся поляки вывели из строя радиостанцию. Фельдфебель Циглер принял командование оставшимися машинами и дошел до самого вокзала Варшавы. Оказавшись без всякой поддержки в самом центре города, он в конце концов вынужден был отступить. Лейтенант Ланге пробился вплоть до позиций неприятельской артиллерии и открыл огонь по пушкам из всего, что имелось в распоряжении его людей. Отважные поляки кидали ему под гусеницы самодельные взрывные заряды. Один из катков танка оторвало. Башня больше не поворачивалась. Ему тоже пришлось отступить.

Около 9:00 командир полка поднял 2-й батальон, первоначально находившийся в резерве, и при поддержке батальона моторизованной пехоты бросил его на участок шириной в километр к северу от дороги, поскольку там вражеская оборона казалась хуже организованной. Сначала батальон быстро продвигался вперед. Старые укрепления Варшавы оказались преодолены.

Мы вышли к парку. Там следовавшая за танками колонна пехоты подверглась обстрелу противника, поливавшего ее огнем пулеметов и винтовок с высоты слева. После того как наши пехотинцы спешились, по ним начала бить артиллерия. Несколько машин загорелось. Неприятельская противотанковая оборона остановила атаку наших машин. Командир 8-й роты обер-лейтенант Моргенрот был смертельно ранен. Из двух взводов, вошедших в парк, вернулось только три танка.

По дивизии приказали: «Отойти на исходные позиции!» Количество танков, вышедших из боя и оставшихся боеготовыми, было поразительно мало. Но в течение дня их число возросло до 91, из которых лишь 57 оставались полностью боеготовыми, включая единственный Pz IV. Экипажи, чьи машины были подбиты, также вернулись. Среди них находился и лейтенант Райбих, которому пришлось прорываться назад через оборонительные позиции поляков.

Несмотря на все это, моральный дух танкистов оставался непоколебимым. Каждый хотел совершить нечто великое. В конечном итоге дивизия прошла 400 километров за 8 дней, разбила противника во всех боях и первой вошла в польскую столицу, оставив далеко в тылу основные силы польской действующей армии.

Только гораздо позже нам стало известно, что Варшаву защищало 100 тысяч польских солдат. Деморализующее воздействие на противника авангарда нашего полка, наступавшего, в свою очередь, в авангарде 4-й танковой дивизии, не следует переоценивать.

В течение ночи большое количество подбитых танков полка, включая несколько наскочивших на мины, были отремонтированы экипажами, во многих случаях прямо перед польскими позициями.

Основные силы польской армии, отступавшей из западной части Польши, попытались выйти к Варшаве южнее Вислы. Наша дивизия – усиленная полком «Лейбштандарт», 33-м пехотным полком и другими артиллерийскими и саперными частями – получила приказ удержать позиции у Варшавы. Цель состояла в том, чтобы блокировать отступающие с запада к Варшаве польские войска. К востоку от нас располагалась только 1-я танковая дивизия. Вместе с ней мы были предоставлены сами себе, находясь примерно в 100 километрах в глубине неприятельской территории в отрыве от других германских соединений.

9 сентября для полка планировался заслуженный перерыв на отдых после непрерывных боев и тяжелых потерь, чтобы получить возможность прийти в себя и произвести ремонт и техническое обслуживание машин. Но сделать этого не позволила сложившаяся обстановка.

К вечеру 10 сентября полк снова участвовал в боях, на этот раз к юго-западу от Варшавы, для того чтобы прикрыть позицию по линии Оседле – Горце – Близне от наступающих польских сил. Успеха удалось достичь ценой потерь.

11 сентября прошло относительно спокойно. 12 сентября капитан Шнелль и тыловые подразделения первого эшелона подбили семь польских бронемашин.

13 сентября полк снялся и перешел на позиции на фабрично-заводском предприятии в Стржикулах, где продолжал наступать вместе с «Лейбштандартом».

В 14:30 наш полк перешел в наступление на запад в направлении города Блоне. Два батальона двигались вровень, с одним батальоном «Лейбштандарта», следующим за нашими машинами. Населенный пункт Капуты был взят, и в плен попали тысячи польских солдат. Мы захватили их позиции противотанковых орудий и артиллерии вместе с огромным количеством боеприпасов. Цель атаки была достигнута в темноте. Это был значительный успех. Батальоны расквартировались на ночь в промышленном районе Лешно и Биалутки.

14 сентября прибывшая тем временем в наш сектор 31-я пехотная дивизия заняла позиции полка, который теперь отошел в район Крунице, чтобы отремонтировать танки.

В полдень 15 сентября полк получил приказ на следующий день, 16 сентября, наступать, форсировав реку Бзура, вместе с «Лейбштандартом» и 12-м стрелковым полком, чтобы нанести удар по тылам мощных неприятельских подразделений, сосредоточенных вокруг Кутно. В то же время остальная часть дивизии должна была обеспечивать прикрытие с севера вдоль Бзуры.

Полк выступил в поход утром 16 сентября, в 5:00. Саперы начали возводить мосты. Танки спустились по крутым склонам, переправились через Бзуру и построились для атаки. Предполагалось начать наступление в 7:00, но потребовалось много времени, прежде чем все подразделения полка переправились через реку.

В 11:00 батальоны наконец выступили. Шел дождь. Планировалось, что 1-й батальон должен пройти через Бибямполь и выйти на шоссе Млодзешин – Рушки. 2-й батальон наступал из южной части Зуйковска, имея такую же задачу. Неприятель понес тяжелые потери в Бибямполе от рук 1-го батальона. Батальон захватил две единицы артиллерии и в 12:30 оседлал шоссе, где вступил в бой с отступающими неприятельскими колоннами. 2-й батальон вел ожесточенные бои с силами врага в Адамове и понес тяжелые потери. 6-я рота была практически уничтожена польскими противотанковыми орудиями, скрытно расположенными среди небольших участков леса. Лейтенант Дибиш был убит; лейтенант фон Кёссель тяжело ранен. Несмотря на все это, 2-й батальон достиг цели наступления в 14:00.

Части 1-й танковой дивизии, которые должны были присоединиться к нашему полку в Рушках, не прибыли. Поляки обрушили невообразимо сильный артиллерийский огонь на полк с трех сторон. Наши танки были здесь как на блюде, но не смогли оставить пехоту, оказавшуюся впереди в тяжелом положении, поскольку поляки атаковали наших пехотинцев волна за волной. Радиосвязь с дивизией была потеряна. Издалека явственно слышался звук пулеметных очередей и свист минометного огня. Понеся потери, 1-й батальон вынужден был отступить в Рушки. У танков почти не осталось боеприпасов. Запрошенная нами артиллерийская поддержка не была оказана. Массы противника продолжали наступать на Рушки, несмотря на чрезвычайно тяжелые потери, нанесенные нашим огнем. Медленно расстилался туман.

Около 17:00 одна из наших радиостанций приняла приказ об отступлении. Пехота оторвалась от противника, отступив под прикрытием наших танков. Затем мы также медленно начали отступление. Польская пехота вела по нас огонь в Юлиополе. Ее не могли обнаружить в кромешной ночной темноте. Это был настоящий «ведьмин котел». Когда мы остановились для технического облуживания наших машин, люди погрузились в глубокий сон прямо на своих местах, независимо от того, чем занимались, потому что очень устали.