Как мы в школе «ангину» лечили - Тимур Ибатулин

— И, на двойку нагулял, нагуля–я–ал!!! — съязвила тонким голосом Качанова.

— Привет Самоха, — послышалось справа, это Сергей Петров, — ты знаешь, что пятым уроком контрольная по математике? Зря ты не был на первом уроке, мы все повторяли. В общем… ты, конкретно попал! И математичка тебя спрашивала.

— Люди, что же мне теперь делать? Хоть медным тазиком накрывайся! — Севшим голосом взмолился Сашка.

— Ага! Ты Самоделкин и колотушку держи под рукой, чтоб через тазик перестукиваться! — веселилась Светка.

— А скажи, что ангиной заболел и домой отпросись, — посоветовал бывалый Толька Бондарев.

— Ага, а чем я докажу?!!! — в глазах Самоделкина успев блеснуть гасла надежда, и готовы были заблестеть непрошенные слезы..

— А ты мороженых с десяток съешь, — предложил Сергей Петров, — мировой рецепт, до пятого урока ясно дело подействует!

Сказано — сделано. Заветная палатка с мороженным была на углу школьной ограды. Весь класс с интересом следил через окно, как Сашка торопливо глотает куски.

— Ставлю щелбан, что третье не съест! — азартно сказал Колька «Дрозд».

— Да он уже второе доедает! — отметила Люська Крылова, самая любопытная в классе.

— Поддерживаю — третье не осилит! — послышался сзади бас Сергея Оброськина.

— И на фига я ему это предложил? — Забеспокоился Сергей Петров, — что он потом с этой ангиной делать будет? Температура под сорок, лежишь как овощ и бурду всякую пьешь… уж я то знаю!

— Да помолчи ты! Сердобольный. Не мешай людям комедию смотреть! — взвилась Светка Качанова.

— Это не комедия… — возмутился Сергей Петров и выбрался из толпы прилипшей к окну, — это трагедия, а… идите вы все!!! — схватив из портфеля шапку Сергей выскочил из класса.

У окна продолжался спор:

— Фофан против трех щелбанов, — четвертое не влезет!

Это были последние слова услышанные Сергеем. Он схватил в раздевалке куртку, и не переодевая сменой обуви, выскочил во двор. Снег таял. Носки сразу намокли. «Плевать!» — решил Сергей и ускорил шаг.

Санька пытался заглотить остатки четвертого мороженного. Сережка хотел вмешаться, но этого не потребовалось, потому что он опоздал. Петров понял это сразу как увидел Санькины глаза. Самохин хотел что–то сказать, но тут его перегнуло пополам и он убежал за палатку. Серега постарался не слушать. Не получалось. Тогда он заткнул уши пальцами. Через некоторое время из–за угла вышел Санька. Лицо его было красным и изможденным.

— Ну, Серега, рецептики у тебя! Ух… если не поможет!

— Дурак ты, Санька, дело не в количестве съеденного, а в холоде — хватило бы и двух, трех мороженных, если бы ты не хватал ртом такие кусищи! А в классе вообще сдурели — ставки делают!

— И много поставили?

— Фофан против трех щелбанов, — ответил Сергей, и добавил, — ты бы лучше спросил, кто фофан поставил!

— …?!

— Игнат.

— Да-а…, самый здоровый в классе, — загрустил Санька, а затем спросил деловито:

— И сколько я должен был съесть?

— Четыре, — известил вконец расстроенный Сергей. Сашка посмотрел под ноги, на остаток четвертого мороженного. Во взгляде читалась смесь сожаления и отвращения.

— Неважно! — подвел итог Санька, — пошли вот–вот звонок будет!

***

На уроке биологии к доске первым вызвали Лешку Карпова. Он медлил, все никак не мог вспомнить сумчатых. Федька Краюхин пытался подсказать — показывал ему то на свои лопухастые уши торчком, то на живот, то на сумку с учебниками. Лешка не понимал. Пантомима повторялась. Класс развлекался. В конце концов серьезный Федька не выдержал и соединив перед собой руки изобразил бурдюк. На Лешкином лице отразилось недоумение. Федька в сердцах плюнул в свой импровизированный «бурдюк». Лешка украдкой показал Федьке кулак.

Лидия Васильевна спиной почуяла лишние движения у доски и обернулась:

— Ну, что будем про сумчатых рассказывать, Алексей?..

Лешка мялся. Лидия Васильевна вдруг подалась вперед и присмотрелась, затем повернулась, взяла со стола очки. Пригляделась сквозь стекла, и изумленно выдохнула:

— Карпов, да у тебя на лбу кусок шахматной партии… ты что издеваешься?!!!

Лешка Карпов долю секунды недоумевая смотрел на учительницу, а затем быстро подошел к висевшему над умывальником зеркальцу. Митька Сазонов действительно постарался. Вспомнились слова «…у тебя весь весь лоб в чернилах, сплошные отпечатки пальцев! Дай сотру. Ну вот, другое дело — сейчас водой смоем и тип топ! Да подожди же ты, давай лоб высушим! — тут же ко лбу был заботливо приложен лист бумаги».

Сейчас Лешка видел в зеркале свой большой, шишковатый Лоб. Он был все еще красным после Митькиных стараний. По среди лба аккуратно выделялись чернильной печатью зеркально перевернутые буквы «Е 2 — Е 4». Лешка в один шаг оказался рядом с Сазоновым, тот успел закрыть голову руками, но Лешку пока интересовал знакомый лист в клетку. На оборотной стороне бумаги жирно выделялось перевернутое изображение «Е 2 — Е 4». Подносить листок к зеркалу, чтобы понять написанное Лешка не стал, и так все было ясно. Митька, не дождавшись удара, опустил руки, и в одно мгновение был опечатан своей же самодельной печатью. А Лешка удовлетворенно смотрел на синий чернильный оттиск на лбу товарища по парте.

— Ну вот и к зеркалу бегать не надо! — удовлетворенно объяснил Лешка Карпов, — а то думаю, и чего это здесь написано?!

По классу прокатились волной веселье и шуточки. Лидия Васильевна опомнилась первой:

Дневники на стол, и… оба — за дверь!!!

Дальше урок продолжался без происшествий, правда через пятнадцать минут в класс заглянул директор. Он сказал:

— У Вас, Лидия Васильевна, за дверьми начался шахматный турнир!

— А, знаю. Вместо досок эти гении используют собственные лбы! — рассмеялась Лидия Васильевна.

Повисла недолгая пауза. Директор удивленно посмотрел на Лидию Васильевну:

— Как раз лбы чистые, хоть и красные, а играют они на карманной шахматной доске… Вы не будете против, если они доиграют после уроков, а сейчас сядут по своим местам?

— Д-да, конечно, Сергей Дмитриевич, пусть заходят в класс…

***

К пятому уроку Серега старался не встречаться взглядом с Санькой. Самохин был не расположен к беседам, поскольку под глазом его наливался красным ощутимой припухлости синяк. Игнат уже не тер свой лоб после трех десятков шелбанов и не расстраивался от полученного фофана, он потирал кулак правой руки и улыбался, как человек выполнивший все обязательства и получивший сполна все долги. Если честно сказать глаз у него тоже слегка припух, только Игната такие мелочи не беспокоили. Все произошло в отсутствие Петрова. Сергей этому был особенно огорчен. Сашка к пятому уроку совсем осип и, хватаясь за горло, разговаривал шепотом. Лишь надежда избежать контрольной грела его сердце. Как оказалось на этом его беды не кончились — учительница математики сказала, что «…руки ноги целы, а горло мозгам не помеха».

Пришлось отсидеть урок. Тетрадь Александра Самохина по прозвищу Самоделкин появилась на учительском столе самой последней…

На следующий день Самохин не пришел в школу — он заболел. Петров после уроков пришел проведать Сашку, но тот даже к двери не подошел.

Через полторы недели Саша выздоровел. В школе его встретили дружно и весело.

***

Саша с Сергеем стояли перед директором. Они закончили рассказ. И теперь ожидающе смотрели на Сергея Дмитриевича. Он молчал. Глаза сквозь очки весело поблескивали. Наконец он вздохнул, как после прочтения хорошей книги, и сказал:

— А в чем собственно была суть спора сегодня?

Саша что–то хотел сказать, но осекся под взглядом Петрова, и пожал плечами.

— Спор был насчет способов лечения ангины, сказал Сергей, — если бы Сашка пропил в течение получаса мелкими глоточками ледяную воду, то это бы…

— Да не помогло бы это! — перебил одноклассника Саша, — я еще круче бы заболел!!!

— Стоп товарищи учащиеся! — остановил разгорающиеся страсти директор и, поморщившись, прижал руку к своему горлу, — Сергей, договаривай.

— Да нечего договаривать, хотел сказать, что на следующий день он был бы уже здоров!

— А откуда такая уверенность?!!! — заинтересовался Сергей Дмитриевич, — у меня тоже вот, ангина… заканчивается.

— Мне в спортивном лагере тренер рассказывал, — объяснил Сережка и окончательно замолчал.

Сергей Дмитриевич понял, что больше информации не вытянешь, да и некогда уже. Но оставлять все как есть тоже нельзя — опять подерутся. Он посмотрел на одного, на другого, и предложил:

— Знаете голубчики, дракой спора не решишь, а вопрос, признаю, интересный! Кончайте уж дуться друг на дружку. Я тут покумекаю, сделаю пару, тройку звонков знающим людям, и завтра ваш спор будет решен!