Лучше отдыхать одной - Андрей Озёрный

Наконец-то поезд прибыл на станцию, где нас встречала надпись на английском: «Welcome in Loo!». Дети, последние три года посещавшие репетитора не только по английскому, но и по французскому, и по испанскому языкам, разом прыснули со смеху. Когда я поинтересовалась, в чём дело, они объяснили, что, во-первых, правильно писать не in Loo, а to Loo. А во-вторых, loo на сленге обозначает «туалет». Я понадеялась, что в скором времени надпись всё-таки исправят, и не все иностранные гости будут в совершенстве владеть английским или американским сленгом.

Перед зданием вокзала нас встречал дядя Вачик на своей беленькой «семёрке». Второй прокол за пять минут нашего пребывания на курорте – пришлось детям и мужу втискиваться втроём на заднее сиденье. Порадовал тот факт, что никто даже не заикнулся, когда я села вперёд. При незнакомом человеке моё семейство уже стеснялось открыто выражать недовольство, поэтому все помалкивали. Вачик же никакого стеснения не чувствовал, и за пятнадцать минут езды мы узнали очень много ненужного и неинтересного. Пожилой армянин жаловался на плохой сезон, на городские власти, на отдыхающих, которые раньше были «нормальными», а теперь совершенно испортились и вечно всем недовольны.

– Где ми ж'ивьём – продолжал с акцентом рассказывать Вачик, – эта називается Горний воздух. Эта Лао, но ни центар, а Горний воздух. Раньще називали Свиной воздух, тут свинаферма била, а теперь Горний.

Сидевшие сзади муж и дети расхохотались, а я решила как-нибудь потом, с глазу на глаз, объяснить Вачику, что можно рассказывать приезжим, а что не стоит.

Итак, со счётом 3:0 не в мою пользу мы подкатили к дому семейства Устян, и тут наконец-то очки начала зарабатывать я. Дом действительно располагался в непосредственной близости к морю, идти буквально 2–3 минуты. Он оказался вполне опрятным и уютным, комнаты простые, без излишеств, но всё необходимое в них имелось. Во дворе стояла беседка, оплетённая виноградной лозой, мангал для шашлыка, летняя кухонька. И я словно помолодела на 20 лет. Именно помолодела, а не вернулась в прошлое, ведь в прошлом не было кондиционеров, хорошего ремонта и Wi-Fi.

Не разбирая чемоданы, мы повытаскивали купальные костюмы и кинулись на пляж. Пляж тоже удивил своей опрятностью, благоустроенностью и чистотой. Насколько я помнила, раньше на сочинских пляжах стояли убогие раздевалки, и то не везде, и чтобы переодеться, приходилось обматываться полотенцем и демонстрировать чудеса ловкости с гибкостью, в то время как полотенце норовило свалиться. Никогда на пляжах не было дорожек, и отдыхающие вынуждены были, ломая ноги об огромные валуны, пробираться поближе к морю. И лежать приходилось прямо на камнях, накрытых полотенцем или покрывалом, отчего могли появиться гематомы, даже если ты не особо сильно вертелся.

Теперь же нас встречал полностью оборудованный пляж с мелкой, будто специально отсортированной галькой, с прекрасными раздевалками, которых, самое главное, было больше одной штуки. Пляж был разделён на прямоугольные зоны деревянными трапами, вокруг было много лежаков и зонтов, я даже разглядела массажный стол и качели.

Немного раздражал навязчивый сервис, многие элементы которого сохранились ещё со времён царя Гороха. По-прежнему по пляжу сновали люди с противными голосами, предлагавшие холодные напитки и что-то съестное. Спасатель со своей вышки при помощи мегафона предлагал «уважаемым отдыхающим-подыхающим» прокатиться на «банане», обещая при этом похудеть на 5 килограммов «живого веса», или же полетать на парашюте, взглянув на Сочи с высоты «птичьего помёта».

Но все недостатки померкли, когда мы с разбегу запрыгнули в море. Самое лучшее, самое нежное Чёрное море. Я вспомнила, как же я люблю его, едва шёлковая вода обволокла всё моё тело. Спокойное, чистое, не такое солёное, как все другие моря, на берегах которых мы успели побывать за последние годы. Как же хорошо, что мы приехали в начале июня – вода свежая, прохладная, какая мне всегда нравилась. Большинство предпочитает «парное молоко», я же такую воду называю «ослиная моча». Вода должна освежать, закалять, бодрить, тонизировать. В первые же минуты, заплыв как можно дальше от берега, заплыв за буйки и оставив позади семью, людей, весь мир, любуясь безбрежностью пространства и бесконечностью морской дали, я подумала: «Сюда стоило ехать даже ради вот этих вот нескольких минут! А дальше будет ещё лучше…».

Непредсказуемая судьба решила погасить так ярко разгоревшийся огонь моего оптимизма в первый же вечер. Хотя, что это я – всё вышло вполне себе предсказуемо, просто я убедила себя в том, что на этот раз отдых пройдёт как-то иначе, по новому сценарию. А нужно было убеждать не себя, а остальных. Всё погубило наличие домашнего вина и его подделок в огромном количестве на всём побережье. Ещё когда мы ехали в машине с вокзала, дядя Вачик между прочим сообщил, что у него есть молодое винцо и чача, настоящие, не такая бурда, которую продают на каждом шагу. Прямо напротив дома семейства Устян стояла будка, где можно было найти не только домашние вина, чачу и коньяк, но даже домашний абсент и ликёр «бейлиз». Всё это предлагали бесплатно продегустировать, и муж сразу предложением воспользовался.

Уж не знаю, из чего эти сволочи изготовили свою «отраву», свой суррогат, но Стёпе стало моментально плохо. Наверно, свою не последнюю роль во всём этом сыграли и усталость после дороги, и процесс акклиматизации, и количество выпитого, но первая ночь на курорте стала кошмаром. Вместо романтического времяпрепровождения под южными звёздами в объятиях тёмной южной ночи, которое я себе намечтала, я продежурила у кровати «пациента» с тазиком, проклиная весь его род до седьмого колена и благодаря судьбу за то, что взяла детям отдельную комнату. Дети, однако, моих стараний не оценили. Всё следующее утро, когда муж отсыпался в охлаждённой кондиционером комнате, а мы с детьми снова пошли на море, они мне плешь проели, жалуясь друг на друга и требуя их расселить. Я поняла, что совсем забыла о том, какие же они взрослые. Но снимать каждому по номеру тоже не собиралась, так что мы договорились: делимся по половому составу. Кирюша переезжает к папе, будет ухаживать за ним и поймёт, каково это – быть настоящим мужиком и жить с тем, кого таковым считают. А девочки остаются один на один со своими проблемами и предметами личной гигиены, которые так раздражают мальчиков.

Конечно, после такого разделения я могла поставить на сексе, которого так ждала и на который так рассчитывала, крест. Но секс теперь казался мне настолько мифическим созданием, что я с готовностью пожертвовала им, лишь бы не накалять и без того не самую приятную ситуацию. В конце концов, если Стёпа не будет совершенной сволочью, если у него будет пара дней трезвости, то мы всегда можем выгнать детей и оккупировать одну из временно принадлежавших нам комнат.

К вечеру второго дня муженёк мой оклемался. Море окончательно вернуло его к жизни, и мы решили прогуляться по центру посёлка, заглянуть в какое-нибудь увеселительное заведение. Дети составили нам компанию, как я подозреваю, исключительно из-за того, что ни с кем ещё не успели познакомиться. Все принарядились и отправились прямо по пляжной полосе туда, куда звали яркие огни, откуда доносились отзвуки музыки.

С наступлением сумерек море разволновалось, и воздух пах солью и водорослями, а тело ласкал проказник ветер, забиравшийся под одежду и заставлявший ёжится, отчего по телу пробегали мурашки. Я куталась в палантин и плотнее прижималась к Стёпе, который шёл, приобняв меня обеими руками. Дети шли немного впереди, и я снова почувствовала, что счастлива. Я простила мужу бессонную ночь и целый день в одиночестве.

– Стёпа… – позвала я его, отвлекая от каких-то раздумий. Он просто вопросительно промычал в ответ. – Пообещай мне, что больше такого не будет.

– Какого – такого?

– Не притворяйся. Пообещай, что больше не будешь пить всякую гадость, тем более в таком количестве. Если хочешь, лучше возьмём у Вачика домашнее вино, посидим вместе, поговорим, я выпью с тобой. Вспомним былые времена. Или в магазине купим водочки. Только не пей больше эту непонятного происхождения субстанцию, ладно?

– Ну, раз водочку разрешаешь, то не буду. – Он улыбнулся и поцеловал меня в щёку. Я не поняла, шутит он или нет, но решила не накалять обстановку и прекратить разговор на щекотливую тему.

Центральная набережная в Лоо оказалась не такой уж и большой. А выбор развлечений довольно ограниченным. Разные тиры и лохотроны, в одном небольшом помещении стояло множество аквариумов с какими-то мальками, называлось всё это «рыбный пилинг» – засовываешь ноги в аквариум, а рыбы съедают отмершие клетки кожи. Работало множество кафе, в каждом гремела музыка, и всё это сливалось в ужасную какофонию, так что хотелось скорее куда-то заскочить и слушать что-то одно определённое.