Театр Абсурда - Евгений Иванович Вербин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сыплет яда тройную норму!
Товарищ, верь, взойдет она!
Не узнать овощные базы:
Работается веселей!
Сколько сгноили —
сразу
Показывает дисплей!
Перестраиваются бюрократы.
Как картишки, тасуя штаты.
Штампы, вывески и плакаты.
Убеждения и цитаты —
С новым
выигрышем
зарплаты!
В службах быта — эксперимент:
За услуги все выше цены!
В школах — множество перемен.
В тех особенно,
где три смены.
Перестраиваются демонстранты.
Репетируя монолитность.
Кандидат наук за баранку
Сел в такси, обретя элитность.
Дама легкого поведения
Заявляет:
«Пора кончать!
Не хочу незаконных денег!
Где патент
и на нем печать?!»
В кои веки не презираема.
Не гонима
и не сгораема
В катастрофах,
как «черный ящик».
Смело
истины свет
хранящий.
Символ веры
восславив
бойко.
Перестраивается
«прослойка»!
Как на судилище
амурных доблестей,
Кричит историкам:
«Давай подробности!»
Невостребованные гении
В нетерпении.
«Как бы дело совсем не встало?
Не успеем!
Не наверстаем!
Ломай реакцию!
Скорей курочь ее!
Во все редакции
Даешь Коротича!»…
Перестраиваются критики:
Что хвалили —
разносят в дым!..
Рассуждения о политике
Заменяют в семье интим:
Муж с женою,
валяясь в кровати,
Речь заводят о демократии!
Он целует ее в глаз,
в нос,
Приговаривая: «Глас
ность!»…
Оглянись назад, каждый!
Прямо шел
или шел криво ты?
Что упущено —
честно скажем!
Сделаем выводы!
Бывший сатрап империи
Берии
Снова «Скорую» вызывал:
«Враг не дремлет!
Вижу теперь я.
Недострелял!»
Юнец раздражен:
«Я что? Сусанин?
Ваша история —
лес
густой!
Вы уж, предки.
решайте сами.
Где у вас прогресс,
а где — застой!»
А романтик пятидесятых —
Из геологов бородатых.
Из целинников, что когда-то
В обновленье поверив свято
И покой презрев, и корысть.—
Дон-Кихот в потускневших латах.
Постаревший,
одутловатый,
Зрелых лет схоронив растрату,
С грустью думает:
«Маловато:
Две весны —
за целую жизнь!»
ТЕАТР АБСУРДА
Где наш Ионеско? Проколы в культуре?
Ах, если бы только! А если по сути,—
Зачем он? У нас — не на сцене, в натуре
Театр абсурда!
Смотрите, какие у нас носороги!
Не дикая выдумка драматурга —
Сограждане наши! Из плоти и крови!
Театр абсурда.
Убийца, без жертвы не знавший покоя.
Исчадие ада. Такого под суд бы!
Ничуть не бывало! Он правил страною!
Театр абсурда.
Он рай сотворил стукачам, демагогам.
Свинцом истребляя талант и рассудок.
Внушая живым поклоненье, как богу.
Театр абсурда.
Смотрите, террор назывался свободой,
Врагами — друзья, произвол — правосудьем.
Ложь — правдой, глумленье над нами — заботой.
Театр абсурда.
А вот — не злодей, не тиран. Либерален.
Любитель наград и мастак на посулы.
Как елка в убранстве, от блеска регалий.
Театр абсурда.
Смотрите, и действие — странно и бедно:
Усилий до черта, а дело буксует.
Призывы. Игра в трудовые победы.
Театр абсурда.
Растить, чтоб гноить. Чтоб товары — на выброс,
На новенький хлам истощая ресурсы.
Где видано это, скажите на милость?!
Театр абсурда.
Смотрите, имеющий власть не умеет
Решать ни проблемы народа, ни судьбы.
А тот, кто умеет, ее не имеет!
Театр абсурда.
Позволить — мешая. Давать — отнимая.
Как гонка в мешках — до одышки, до судорог.
Какие коллизии! Дерзость какая!
Театр абсурда.
А что за язык! Сколько в нем достижений!
«Приняв на себя… развернулось повсюду…
Большая проделана… в свете решений…»
Театр абсурда.
С интригой, с героями, стало быть, ясно.
А гляньте, какая была режиссура!
«Кто «за»? Голосуем. Единогласно».
Театр абсурда.
Да, Беккета нету! И нет Ионеско!
Зачем они?! Нам и не нужен никто!
У нас история ставила пьесу —
Свою! — «В ожиданье Годо».
ДОРОГИЕ ТОВАРИЩИ!
Помнится, часто в речах выступающих
Чудилось мне: «Дураки и товарищи!»
Что, если правда?
Что, если так?
Кто я?
Товарищ или дурак?
Праздный вопрос?
Вопрос риторический?
В экскурс желаете исторический?
Когда по ночам лютовали аресты.
Но, стоны глуша, ликовали оркестры.
Царил Дунаевский, веселый маэстро,
О счастье народа песней пленя,—
Тогда за кого принимали меня?
Когда были голодны мы, как собаки,
А Пырьев выдумывал сладкие враки,
Внушая: кубанские эти казаки —
Не пошлая выдумка, не брехня.
Тогда за кого принимали меня?
А те, кто сограждан своих растлевали,
Гноили в Сибири и убивали,
А сами к вершинам сияющим звали,
О светлом пути всетрибунно бубня,—
Они за кого принимали меня?
И те, кто, мозги мне бессовестно пудря.
Твердили о «самом великом и мудром»,
И те, кто старались, чтоб «генеральный»
Звучало в ушах моих, как «гениальный»,
И те, кто хотели бы, правду утаивая,
Чтоб я доверял ярлыкам на Цветаевой,
Чтоб я в Пастернаке видел врага,—
Меня принимали за дурака!
Какой я товарищ, сами судите,
Этому асу по волоките?
Какой я товарищ мордовороту,
За взяткой спешащему на работу?
Писакам, макающим перышки в патоку,
Головотяпам, загадившим Ладогу,
Спецам по халтуре, штампующим брак,
Какой я товарищ?
Конечно, дурак!
А если я дорог, давайте, давайте
Тогда уважайте меня,
Уважайте!
Тогда не мешайте ни в чем,
Не мешайте!
Тогда доверяйте,
Тогда не скрывайте —
Тогда говорите мне
