Департамент налоговой полиции - Николай Иванов

Убедившись, что Директор дочитал все до конца, Моржаретов на его вопросительный взгляд утвердительно кивнул: готов доложить.

Фамилии погибших были достаточно известны им обоим, как и фирмы, борющиеся между собой за право распоряжаться российской нефтью за рубежом. И если до сегодняшнего дня сибирская и московская группировки каким-то образом улаживали возникавшие между ними конфликты, то случившиеся в один день убийства по одному с каждой из сторон — это была уже война.

— Ты хочешь сказать, что между сибиряками и центром начались разборки? — потребовал сразу конкретного ответа генерал.

— Думаю, что да, — подтвердил соображения Директора Моржаретов. — И счет один-один.

— Раньше они в заграничные резиденции друг друга не вторгались, — заметил Директор. Неизменный синий галстук с тремя штрихами цветов российского флага постоянно выбивался из-под пиджака, и генерал машинально раз за разом заправлял его обратно.

— Наш источник информации уточняет: незыблемой между ними осталась только договоренность не трогать семьи.

— Но что их столкнуло? Им ведь нет никакой выгоды начинать выяснение отношений, да еще таким способом.

— Деньги не мирят, деньги ссорят, — пожал плечами Моржаретов.

— Не мирят, — повторил в задумчивости и Директор. — А нефтью пора начать заниматься всерьез. Давай-ка выделяй на это дело отдел. Кстати, что с последним выездом?

— Опоздали, — отвел глаза начопер. Еще утром, перед выездом в банк, имея достовернейшие сведения о поступлении на отслеживаемый ими счет крупной суммы, они надеялись на успех. Но за полчаса до прибытия деньги ушли на двенадцать счетов по всей стране. — Остались копейки. Движение денег на выход мы закрыли, но, думаю, сюда ничего больше не поступит.

— Я все больше думаю о нашей службе собственной безопасности, — решился наконец высказать предположение Директор. Упоминание о ней именно сейчас было равнозначно признанию факта утечки информации из самого департамента. Но что оставалось делать, если третий раз подряд деньги уходят из-под самого носа налоговой полиции. Списывать на случайности? Это проще всего: какому начальнику приятно сознавать, что кто-то, находящийся рядом, заглядывает через плечо…

Моржаретов, видимо, думал о том же, потому что лишь согласно вздохнул: да, пора просить контрразведчиков поискать информатора среди своих. Но как хотелось бы верить в случайность…

Директору самому был неприятен этот разговор, и теперь, высказавшись, он тут же подвинул к себе папку с телефаксами.

— А тебе не кажется, что эти убийства связаны с убийством депутата нашей Госдумы?

— Не исключено.

— Тогда, извини, счет не один-один, а два-один. Но в чью пользу?

На этот раз Моржаретов промолчал. И он, и Директор, еще вчерашние оперативники, пока не утратили старомодной привычки все брать на себя и самим докапываться до истины. Но, задавая своему главному оперу эти вопросы, и сам Директор, и его подчиненный прекрасно понимали: последний вопрос — не по их адресу. С приходом в налоговую полицию они вынуждены были играть в другие игры. Тут даже если ты на сто процентов убежден, что имеешь дело с отпетым мошенником, тронуть его не имеешь права до тех пор, пока он исправно платит налоги. Их дело — налоги, только налоги и ничего, кроме налогов. А точнее, неуплата налогов. Все остальное — недействительно и подсудно. Это, конечно, пытка для тех, кто до этого по двадцать — двадцать пять лет сидел на срочных вызовах, месяцами пропадал в командировках, в готовности взвалить на себя всю проблему целиком. Однако за окном новые времена, новые законы. Новая служба, наконец, которая требует совершенно иных знаний и навыков в работе. И новых сотрудников.

Но где их взять — эти сорок три тысячи, определенных по штату для всей России, налоговых полицейских. Бросить бы клич: «Э-ге-гей! Пришло время подумать об экономической безопасности страны, спасать хотя бы то, что еще не вывезли, не распродали и не растащили. А не ждать с чистыми руками и благородными помыслами». Но никто уже не верит, что такие люди — с трезвым рассудком и умением крутиться в оперативно-следственной работе, обращающиеся на «ты» с юридическими и экономическими законами — еще где-то остались.

Да и не было таких — не думали, что потребуются, что будут грабить Россию хоть и свои, но уже «новые русские». Не учили и не готовили таких даже на всякий случай — на «авось», про запас.

Однако потребовались. Да так срочно, что ушли от правительства разнарядки: в МВД — откомандировать лучших в распоряжение нового ведомства, в Министерство безопасности — откомандировать, в армию — откомандировать.

Так создавалось ядро пока еще четко не обозначенной, не заполненной людьми и не вооруженной идеями новой организации, в марте 1992 года получившей громкое и внушительное название — Главное управление налоговых расследований (ГУНР).

А МВД, МБ и МО лучших особо-то и не отдавали. Их выцарапывали, переманивали, увлекали интересной и перспективной службой. Новая же структура, призванная бороться с экономическими мошенниками, представлялась истинно необходимой Отечеству и на самом деле далекой от политики, что для служивых людей было основным и определяющим.

Быстро ли, долго ли, но ведомство было создано, получив новое название — Департамент налоговой полиции. Первым Директором назначили генерал-лейтенанта из бывшего КГБ — широкого, несколько грузноватого и грозного на вид, а на деле оказавшегося невероятно доступным, совершенно лишенным апломба и, что крайне устраивало всех, необычайно быстрым в делах и решениях. В кабинет к нему мог попасть любой — без особых предварительных записей и обязательных очередей перед дверью приемной. А то, что он тоже был контрразведчиком, занимавшимся организованной преступностью, в глазах профессионалов только добавляло ему плюсов. Заместителями стали такие же чистые гебешники и представители МВД.

Такая расстановка сил в руководстве говорила сама за себя: легкой жизни налоговой полиции не предвидится.

Да и задача департаменту определялась конкретная — не собирать налоги, а пресекать и распутывать экономические преступления. После утрясок, доработок выстроилась и схема работы. Сигнальную информацию, необходимые документы добывает оперативное управление. Затем, когда все собрано, блюдечко с голубой каемочкой передается «белым воротничкам» — контрольно-ревизионному управлению. Буквоеды, почитающие законы как «Отче наш» и молящиеся любой цифре и запятой в документе, они дают полный финансовый расклад. Хорошему «крушнику» достаточно сопоставить три‑пять документов, чтобы определить, откуда растут ноги любой аферы и увидеть уши тех, за кем стоит та или иная фирма. Точку ставит отдел дознания, возбуждая уголовные дела.

А есть еще «безпека» — служба собственной безопасности, своеобразная разведка внутри самой налоговой полиции, отлавливающая взяточников и засланных «казачков» из коммерческих структур, пытающихся проникнуть в тайны департамента. Опыт других структур показывал, что, как правило, не всегда все бывает чисто и в собственном королевстве. Тем более, когда людей сначала прислали скопом на службу, а потом уж сказали: посмотрите их. А смотреть надо…

Рядышком «пила чай» физзащита, или, на местном жаргоне, «физики» — тут уж одно название говорит само за себя. Про эти службы и пару-тройку других особо нигде не говорили, журналистов к ним не водили, чтобы не нагнетать лишних эмоций. Делают ребята свое дело — и пусть делают, а любопытной Варваре нос оторвали…

Вот и весь остов нового ведомства, если не считать всяких тыловиков и финансистов, без которых не обошлась еще ни одна структура. Подвижки среди руководства произошли, но незначительные, постепенные, и это никоим образом не отразилось на общем фоне ДНП.

А впрочем, весь этот расклад скорее важен для историков и любителей статистики. Для Директора и начопера он стал уже никому не интересной обыденностью. Важнее были телеграммы и следовавшие за ними выводы.

— Ладно, отложим все эти убийства на завтра, — предложил Директор. — Теперь-то они от нас никуда не денутся.

Сказал, а сам остался сидеть с телефаксами в руках, прекрасно понимая, что и он теперь никуда не денется от этих убийств. Нефть — это первый и основной канал, через который иссякает Россия. Грязнее нефти дела нет, если не считать контрабанду оружием и наркотики. Ни одного нефтяного доллара, ни одного цента от продажи контрабандной нефти за рубеж в последние годы Россия практически так и не получила. Выручка, остающаяся в западных банках, работала в конечном итоге против экономики России.

И если бы это касалось только нефти! Цветные металлы, древесина, сахар — все уходило за рубеж практически бесплатно. Как подняться и расцвести в этом случае стране? И кто будет ей помогать подниматься? Кому она нужна, сильная Россия? Это только она поднимала, кормила, подтягивала до своего уровня тех, кто сейчас порой больше других кричит о великодержавном шовинизме русской нации. Удел мосек — тявкать на тех, кто достойнее. Трагедия исполинов — не жалеть себя и особо не заботиться о завтрашнем дне…