Она индиго. Путь сомнений - Ная Ру

– Я – Ко! Играю на лид гитаре.

– Я – Ара. Я великий басист. Ну, вообще-то, – поспешил объясниться парень, – меня зовут Аки, но, мне нравится, когда меня называют Ара. Так что, Я – Ара. – На парня посмотрели несколько удивлённо.

– Я – Рони. Играю на гитаре и барабанах. И ещё петь умею!

– Класс! А я – Юрик. У меня ритм гитара. Смотрите, какая красивая! – Юрик радостно сунул свою чёрную гитару к носу Ко и заявил:

– Понюхай! Она даже благоухает лучше цветов! – Ко с подозрением понюхал гитару и кивнул на выжидающий взгляд Юрика. Тут в свои руки всё взял Рони.

– Так. Ладно. Я не знаю кто вы и что. Но я беру вас в мою группу. Надеюсь, вы меня не подведёте. – Со стороны, это выглядело глупо. Как он так взял их, ничего не зная? Но что-то подсказало Рони: это те люди, которые нужны. И тут у бедного, голодного Рони, забурчало в желудке. Юрик тут же осмотрел его и сказал:

– У меня дома пельмени. Сто штук. Думаю, хватит. Идёмте ко мне? – Все парни его подозрительно осмотрели, думая: не маньяк ли? И пошли к нему домой. Юрик всю дорогу болтал о том, как же он рад, что познакомился с ними всеми.

Юрик радостно затащил всех домой с криком «Время кушать!». Рони опасливо пробирался, прикасаясь к стеночке, ибо не хотел он, чтобы кто-то увидел то, что у него порвались брюки. А Юрик всё хихикал над ним. Ара переговаривался с Ко, они обсуждали обои в коридоре Юрика. Все обои были изрисованы различными граффити, по неаккуратности было понятно, что автор сам Юрик. Юрик пронёсся на кухню, предварительно закрыв дверь и утащив ключи с собой. Так, на всякий случай, а то, вдруг новые друзья убегут. Юрик залез в холодильник, достал три пакета с пельменями, поставил воду на огонь и стал открывать пакеты с пельменями. Рони подозрительно осматривал коридор. Весь в граффити, по полу разбросаны чёрные свечи, а на потолке надпись «Юрик рулит»! Также на полу был светло бежевый ковёр, рядом с входной дверью стояла не большая полка, где стояла одна пара кроссовок и тапок. Тут пришёл Юрик:

– Я поставил воду и открыл пакеты. Так что, ты, Рони, с голоду не умрёшь. У меня всего одна пара тапочек, поэтому, Ко и Ара, дайте тапочки Рони! Он мёрзнет. – А Рони и в правду дрожал, у него шли мурашки по коже. Хотя так для всех и осталось загадкой, почему Юрик решил, что тапочки спасут от холода, бедного Рони. Юрик наклонился, схватил тапочки, бросил их Рони и с криком «пельмешучки!» унёсся на кухню. Рони наклонился и стал одевать тапочки. На тапочках были резиночки, которые было нужно оттянуть. Ко подозрительно осмотрел зад Рони. Тут же ткнул Ару в бок и прошептал на ухо:

– У него брюки порвались, он очень легко одет для такой погоды, учитывая то, что он мерзляк. Кажется, у него нет дома.

– Как так? Откуда такие выводы? – Так же шепотом отвечал Ара. – Он одет далеко не бедно.

– Не знаю, может у него проблемы? Посмотри, как мы его встретили: лёгкая одежда, притом, что на улице -7, у него бурчало в животе, да и взгляд был… несчастный.

– Ты, Ко, конечно великий психолог у меня, – заметил Ара, – но всё же, может он на диете или ещё что-то? Да, даже если у него проблемы, что мы сделаем то? Мы оба живём с родителями и вообще учимся в школе.

– Ара! Мы хотим всё же создать свою группу. Школу придётся бросить. Ты ещё не понял? – Ара сглотнул.

– Не переживай, мы же с детства фантазировали об этом.

– Ты мечтал об этом, – заметил Ара.– Тут вмешался Рони.

– Может, хватит перешёптываться? Почему вы скрытничаете? О чём болтаете? – Возмутился холодный и голодный Рони.

– Ни о чём! – Выдали одновременно Ко и Ара. Тут пришёл счастливый Юрик и сказал:

– Самая вкусная вещь в мире, готова! Добро пожаловать на пир! Чай тоже заварил, не бойтесь!

Все прошли на кухню, за Юриком, пытаясь не задеть граффити, граффити были настолько яркие, что все боялись, что если заденут граффити, то след останется и на них. Кухня была обставлена достаточно бедно. Шаткий стол, которому лет двадцать. Три табуретки, одна тумбочка, на которую в итоге и усадили Рони. Она стояла вместо четвёртой табуретки, которую притащил заботливый Юрик. Дешёвенькие шторы, грязно жёлтого цвета, на полу был линолеум в тон шторам. Такая же была и газовая плита с холодильником, старые и шаткие. На столе не было даже клеёнки. Юрик всем разложил по двадцать пять пельмешек. Тарелки были обычные и тоже, что называется, проверенные временем, на середину стола выставил красивый чайник, очень большой, белого цвета, на котором была изображена сакура в цвету. И всем подумалось: чайник тут самое дорогое. Ара с Ко хоть и не были богачами, жили всё же лучше и им было не привычно, видеть такую обстановку. Рони же смотрел на пельмени и его желудок урчал громче. Юрик пододвинул к нему тарелку. Рони благодарно улыбнулся и, неуверенно взяв палочки, схватил одну пельмешку и, закрыв от удовольствия глаза, преподнес её ко рту, стал жевать. Хоть Рони и работал, все деньги он спускал на съёмное жильё, он снимал всего одну комнату, сбрасываясь ещё с двумя парнями, но даже так, он не всегда мог позволить себе нормально поесть. Пельмени – сейчас были для него верхом роскоши, как и этот дом. Юрик смотрел на Рони и чувствовал к нему не жалость, не превосходство, а именно желание помочь. Юрик жил один, он также ушёл из дома, только вот квартира у него была своя. Эта квартира принадлежала деду, тут не было ремонта и шикарной обстановки, сам дед отказался от его семьи, ему не нравилось то, как обстоят дела в семье. Он заботился лишь о своём внуке, ибо видел, что Юрик самый светлый человек в этой семье. В возрасте десяти лет, Юрик ушёл жить к деду. Он начал видеть, что в семье не всё гладко. Да и то, как сильно били его, за общение с дедом, добавило желания – уйти. К сожалению, он недолго прожил с дедом. Всего четыре года. После чего, дед загадочно погиб. В семье ему сразу сказали, не возвращайся и денег не проси. Юрик принял это как должное и пошёл работать продавцам в магазин. Так прошло пять лет. Он справлялся, сам мог себя пропитать и не пускался, что называется, во все тяжкие. И тут, он увидел родственную душу, хотя сначала, он просто хотел посмеяться над этим Рони, всё-таки, не каждый день увидишь, как брюки трескаются. Юрик с интересом смотрел, как Рони поедал пельмени, на его блаженное лицо и быстрые движения. Тот же уже ни на кого не смотрел, он давно забыл, где он, как и о том, что сидит в окружении трёх других юношей. Ко прокашлялся, схватил Ару за рукав.

– Нам уже домой пора. Родители ждут, да и засиделись мы.

– Так вы же даже не поели! – Удивился Юрик.

– Мы… не голодны. – Сказал смущающийся Ко, бросая взгляд на Рони. Объект его смущения, этого даже не заметил.

– Что ж, как хотите. – Сказал немного обиженный Юрик. Тут от тарелки оторвался Рони и бросил на Ко подозрительный взгляд.

– Что-то не так, что вы так уходите поспешно? – Прищурившись, спросил Рони.

– Нет-нет! – Поспешно возразил Ко. – Просто нас уже ждут родители.

– Ладно, мы уже пойдём, Рони и Юрик, обменяемся номерами? – Вмешался Ара, видя, что обстановка накаляется.

– Хорошая идея. – Вставил Рони. – Ко пусть тоже свой номер нам оставит. – Эти слова были сказаны с вызовом. Ара улыбнулся и достав из кармана ручку, попросил у Юрика бумажку. Тот прибежал с туалетной бумагой. Ко с Арой удивлённо переглянулись.

– И что вы так смотрите? Врать не буду, сейчас у меня дома, нет ни какой бумаги. Вот и принёс то, на чём можно записать. – Поспешил оправдаться, Юрик, слегка краснея.

– А дать салфетку, не было бы более… приемлемым? – Поинтересовался Ко.

– Да ну. За ней дольше было бы бежать. – Сказать что лицо Ко вытянулось, не сказать ничего. Ара записал свой номер и номер Ко. Протянул туалетную бумагу Рони. Тот её взял, кивнул и убрал в карман, предварительно подозрительно осмотрев. Рони тоже поднялся.

– Мне тоже пора. Спасибо за гостеприимство. Я рад, что встретил вас. – Юрик схватил его за шкирок.

– Куда это ты собрался?

– Домой.

– Я хочу попросить тебя об одной вещи.

– Какой?

– Я не люблю оставаться один, не мог бы ты… на какое-то время, остаться со мной? – Рони удивился.

– Ты так просто зовёшь к себе незнакомого человека? В дом? – Спросил нахмурившийся Рони. Он сразу же подумал, что Юрик зовёт его к себе из жалости. А Рони был гордым, идти к кому-то, потому что его, Рони жалко?! Нет. Лучше жить на улице и спать по канавам, прижимаясь к трубам в подвале, чтобы согреться, чем жить с тем, кто тебя жалеет. Он может вообще уйти и с другими людьми создать группу. Что за группа, где тебя жалеют. И этот Юрик ещё думает, что он, Рони, поверит в то, что тот один оставаться? А, понятно! Его ещё и за идиота держат. Ну, прекрасно просто. Нашёл друзей. А эти двое вообще решили поскорее убежать, ещё родителями оправдываются. Как низко! Юрик заметил, что у Рони сильно изменилось выражение лица, стало обиженное, упрямое и злое.